Генерал-коммандант
Шрифт:
— Ну ладно, ладно, это была просто шутка… — я прижал жену к себе. — Я же согласился.
— Ты изверг, Михаэль Игл!
— Извини, милая. Просто много всего навалилось. Сам не свой сегодня.
— Нет тебе оправдания! — уже не так свирепо заявила Пенни, в потом, немного помолчав, тихонечко поинтересовалась. — Скоро начнется?
— Очень скоро. Думаю, у нас есть всего пару месяцев, не больше. И я хотел с тобой поговорить. Мы должны выиграть эту войну, но… В общем, может тебе с детьми стоит переждать в Америке?
— Еще
— Пенни…
— Ты все услышал, Михаэль, — Пенелопа резко оборвала меня. — Я никуда не собираюсь уезжать. А если потребуется, стану с винтовкой рядом с тобой. И остерегись опять начинать этот разговор.
«А чего ты ожидал дурень? — я мысленно себя отругал. — Теперь ты просто обязан нахлобучить бриттов…»
Заснуть сразу не получилось, пришлось употребить еще стакан «снотворного».
А рассвет встретил уже в поезде. Вечером он остановился на одном из дальних полустанков, а дальнейший путь проделали уже верхом.
Ночь встретил на наблюдательной вышке у самой границы, рядом с одной из наших пограничных застав, разбросанных на всем протяжении Оранжевой реки
Ничего особенного: сложенные из дикого камня казарма с конюшней, еще несколько вспомогательных помещений, пара наблюдательных вышек и несколько огневых точек в виде дзотов, на случай внезапного нападения. Оборонительного значения застава почти не имеет, для этого в глубине нашей территории расположена система укрепрайонов, но необходима, как пункт базирования подразделений пограничной стражи.
Визит состоялся в рамках проверки общей боеготовности и совпал с проведением одной из спецопераций. Изначально планировалось вырезать пару британских блокпостов для того, чтобы простимулировать агрессию англов, но, с недавних пор, надобность в этом отпала. Ограничились взятием языков, для участия в пропагандистском шоу. Для всего мира, но, в первую очередь, для делегатов фольксраада. Увы, разведывательные данные, особенно без материальных наглядных доказательств, выглядят не очень выразительно, так что, дабы полностью убедить старцев, приходится организовывать залепуху.
— Прошу, минхеер генерал… — Симон подал мне курящуюся парком жестяную кружку.
Я сделал глоток одуряюще крепкого кофе, на добрую треть разбавленного ромом и глянул на наручные часы. Отливающие мрачным зеленоватым цветом стрелки показывали ровно полночь.
Отпил еще глоток, поставил кружку на перила вышки и опять взялся за бинокль.
На небе сияла удивительно яркая луна, все вокруг просматривалось почти как днем.
В полутора сотнях метров от заставы поблескивала широкая ленточка Оранжевой, обрамленной по обеим сторонам густой стеной камыша.
Дул легкий ветерок, приятно холодя кожу после дневной дикой жары, в темноте орало на разные лады невидимое зверье, в воде плескалась рыба и важно расхаживали
«Африка, мать ее ети… — мелькнула мысль. — Если бы раньше мне кто сказал, что я полюблю эту забытую богом землю, ни за что не поверил бы. А тут на тебе, даже тосковал в Европе. Но ладно, хватит лирики. Где там шляются бездельники Мишустова? Не дай бог, в холостую за реку сходили — порву нахрен вместе с руководством. Жаль, самому уже не по масти в рейды ходить…»
Неожиданно рядом прозвучал тихий басок Наумыча.
— Идут…
Мгновением позже, я уже сам увидел на противоположной стороне реки несколько смутных силуэтов, в темноте напоминавших сказочных кентавров. Перед водой всадники спрыгнули с седел и повели невысоких лошадок на поводу. Пара крокодилов на отмели неподалеку встрепенулась, но почти сразу угомонилась, видимо посчитав добычу слишком дорогим удовольствием.
В этом месте Оранжевая сильно сужалась, так что уже через полчаса диверсанты благополучно переправились к берегу на нашей стороне.
К тому времени, как мы слезли с вышки, группа уже добралась к заставе и спешилась. Сброшенных с лошадей двух связанных британских солдат в черных мешках на головах, потащили к заставе, а сами разведчики выстроились в неровную шеренгу.
Один из них, в своем мешковатом лохматом маскхалате, похожий на лешего, было направился к Наумычу, но быстро сориентировался, сменил направление и вытянулся предо мной.
— Господин генерал, задание выполнено!
На физиономии в жутковатой ночной раскраске лучилось явное довольство, а в совсем молодом голосе проскальзывали самодовольные нотки.
«Ишь, шкет, радуется, что самому генералу Иглу докладывает. Понимает, что сейчас плюшек обломится, — хмыкнул я про себя. — Ну-ну, здоровый карьеризм я только приветствую…»
— Взято двое пленных, с нашей стороны потерь нет! Командир разведгруппы младший капрал Ян Дорн! — лихо закончил парень.
— Чисто отработали? — нарочито ворчливо поинтересовался я.
— Так точно, господин генерал! — отрапортовал разведчик. — Взяли около британского блокпоста, он где-то в полутора милях от реки, шума не поднимали, обошлось без погони. Один уорент-офицер, второй рядовой. С ними был еще солдат, но его пришлось тихо убрать.
Слегка помедлив, я сухо бросил:
— Поздравляю с капралом, Ян Дорн.
— Господин генерал… — попытался возразить новоиспеченный капрал. — Я не один, мы работали в группе…
— Еще раз перебьешь меня, — ласково пообещал я ему. — Станешь младшим солдатом, Ян Дорн. Специально для тебя чин введу. Коммандант… — и обернулся к Степану. — Остальным поощрение и денежные премии лично от меня. А этому оболтусу помимо внеочередного звания, выговор в личное дело и ни шиллинга. И дополнительно вздрючьте своей властью.