Генерал Панк. Дилогия
Шрифт:
Рассудив таким образом, генерал мечтательно крякнул и от души пнул Вово куда-то в область могучей ляжки, изрядно отбив при этом пальцы на собственной ноге.
— Тролль? — воодушевился Вово, не спеша, однако, пробудиться.
— Хуже, — заверил Панк зловеще.
— Э-э, гном? — струхнул гобольд, пошарил вокруг себя, видимо в поисках оберега от гномов, и опасливо приоткрыл один глаз. — Уф. Утро доброе, бригадир. Напугал было!
— То ли еще будет, — посулил генерал не меняя тона. — Дрыхнешь на посту, значит?
Вово нехотя разлепил второй глаз, проморгался,
— Не на посту. На полу!
— Тогда уж на палубе, как говорит тут один грамотный! А вот ведомо ли тебе, что пока ты дрых, корабль развернулся в совершенно иную, нам ненужную сторону?
Гобольд изумленно повращал глазами, ничего не разглядел из-за высоких бортов мостика, прищурился на мгновение в бездонное небо с ошметками облаков.
— Как же развернулся? Я что ж, по-твоему, не чую куда лечу? Разве что мир вокруг кто-то провернул, так теперь и он на место встал! Вона в том направлении север как был, так и есть.
И потыкал чумазым, в потеках мясного сока перстом в направлении бушприта.
— Вот же наглец, командира поучать вздумал! — посетовал генерал (в глубине души проникся завистью к эдаким ориентировочным способностям — сам, случалось, по полтора часа искал в походной палатке лежащие на видном месте штаны). — Ну а ежели и так, то вдруг бы на пути какая преграда случилась? Так бы с маху в нее и впечатались! Потому, чтоб ты знал, постовой — не пустое слово, а должность, облеченная доверием!
— Я ж со вчера дневальный был! А позавчера, когда еще в лесу ночевали, вовсе этот… Часовой! А сегодня уже постовой? Как тут привыкнуть?
— Это называется «карьерный рост», олух. Я, думаешь, генералом стал задурно, в один миг? Не, фигушки — терпение и труд! Между прочим, сегодня тебе якорь точить, чтобы лучше за землю цеплялся.
В днище корабля снова дробно стукнулись несколько болтов, и генеральское терпение, прочное как подгнившая рогожка, с треском лопнуло. Он одним прыжком добрался до борта и рявкнул через него так, что даже Вово втянул голову в плечи, а легковесного Чумпа вовсе скатило с лесенки:
— Горе вам, легкоумные вредители! Нарушать воинский двобойный покон — это вам не абы какие хаханьки! Балакать вам на фене проклятых, доколе не сжалится и не снимет с вашего вероломного кепконосного племени оную тяготу личность глубоко компетентная!
После чего обернулся к компании и востребовал вполголоса, но со свирепым, до костей проникающим присвистом:
— А теперь, десантура и грамотеи, подскажите мне этую личность для отсылки.
— Папа наш Альграмар, — немедля подал голос Чумп. — Как увидал, сразу понял — этого компетентнее не сыщешь до самой Страны Храмов.
— Слишком близко, — забраковал генерал. — Всего-то до Копошилки. Сбегают и вернутся.
— От папы не вдруг вернешься, — заверила Тайанне. — Особенно когда он не в настроении. Но я бы на месте этих образин все-таки предпочла за нами погоняться. При всем самомнении и даже некотором к нам уважении, мы против папы так… шпана против гоблорда.
— Если подальше, то есть на юге, где-то в районе
— И что, правда помогает грехи искупить? — заинтересовалась эльфийка.
— А Стремгод его знает. Насколько я понимаю, скорее объясняет страждущим, что у них еще не неприятности, а так, коврижки с вареньем. Так что насколько восстанавливает — это вилами на воде. Но ныть прекращают, это факт.
— Я знаю одно место! — похвалился Вово. — Там, у нас, на севере. От деревни не то чтобы далеко, но дорога туда не для хлюпиков… вроде меня. Папа разок брал. Там статУй стоит, называется «Хинт Данжон Мастера», а кто того статуЯ коснется, тот враз исцеляется ото всех хворей и получает какую-то еще хрень, добуквенно не помню, ибо малый был, а так — что-то типа «десять тысяч экспы и плюс восемь на любые два стата…» Что бы это значило, а?
— Вот туда не надо гзуров отсылать! — охнул Хастред. — А ну как доберутся и отгребут себе по плюс восемь на обаяние? Потом же не отмахаемся.
— Есть в Волшебном Лесу озеро ресторации, — внес свою лепту Зембус. — Только гзуров и туда бы не надо. Все озеро загадят, еще небось и коней купать вздумают! Хотя, ежели то, что я слышал о лесных морфах, хоть вполовину правда, то и не дойдут эти красавцы… но чего рисковать-то зря?
— Ресторация — это типа дуповарни? — озадачился генерал.
— Не, это типа восстановильни, от эльфийского слова restoration. Всякие неестественным путем схваченные свойства как рукой снимает… вернее смывает. Может быть, тебя туда бултыхнуть, чтобы перестал разбухать по гномскому вопросу? Хотя есть опасение, что это глубоко естественная мания.
Генерал озадаченно почесал в загривке, пытаясь понять, не выбился ли вольнолюбивый лесной шаман за рамки субординации. Зембус душераздирающе зевнул ему в лицо, показав ветерански неполный комплект желтых зубищ, и Панк постановил считать, что нет, вполне себе уважительный юноша.
— А паладинство что скажет? — поинтересовался он для проформы, хоть и понимал, что за эту часть отряда обычно думать приходится партийному лидеру.
Паладинство, висевшее злобной тушкой на противоположном борту и корчащее гзурам совершенно оскорбительные рожи, произвело задницей невразумительное телодвижение, в котором чудесным образом соединило недоверие ко всем предыдущим ораторам, призыв не заниматься ерундой и собственно генеральский совет о том, что врага-де главное оценить правильно, а там все само выстроится. Гзуры внизу роптали, видя оркские гримасы, и со всей доступной им скорострельностью отправляли в коричневую физиономию редкие свои болты. Кижинга играючи уворачивался от тех считанных единиц, что направлялись метко, и в душе лелеял надежду, что расстреляв все боеприпасы погоня сама отвалится.