Генерал Скала и сиротка
Шрифт:
Помню, как же их забыть. Вот тот жилистый и смуглый, с резкими сильными движениями, словно сдерживается, но так и не может унять скорость — Ходок. За прошедшую минуту он успел изучить меня снизу доверху, особенно внимательно останавливаясь на неназываемом пониже спины, даже голову наклонил, чтобы получше рассмотреть.
Под тонкими, тщательно подвитыми усиками змеится хитрая улыбка. Сестер я бы ему не доверила.
О втором, Кошеле я знаю меньше всего. Он странный, с гибким мускулистым телом и прозрачно-фиолетовым взглядом. Был бы красив как девчонка, если бы не
Ну и Малой, о котором хотела бы забыть, да не получится. Хохочет, болтает с Ходоком, перемигивается с Кошелем, всем бочкам затычка. Болтун, который обвинил меня в преследовании командира.
Парни скинули нательные сорочки, сняли обувь. Рассветные лучи скользнули по открытой коже, расчерченной спящими созвездиями. Удобные широкие штаны для занятий сшиты из более тонкой ткани, чем мои. Смешно будет, если порвутся от слишком быстрого движения.
Меня все приветствовали весело, даже с любопытством. Успевая хмыкать и переглядываться между собой. Начали все с разных упражнений — растяжки, легкого бега на месте, поворотов. Кто с чего. И при этом с удовольствием продолжали меня подначивать:
— Эй, Хельвин, — крикнул Ходок, усевшись на пол и разминая ступни. Мышцы его бедер подрагивали, выдавая активацию искр.
— Хочешь, и я тебя чему-нибудь полезному поучу? Моя наука тебе не только на соревновании пригодится.
— Ты? — я хлопнула ресницами. И добавила как можно более равнодушно. — Нет, не интересно.
Под хохот Малого усатый сверкнул улыбкой, нисколько не расстраиваясь, что его отшили, и продолжил:
— Я техники расслабления мышц знаю, когда начнешь падать на тренировке, вспомни мое предложение. И я помогу тебе превратить боль в удовольствие, девочка.
— Хани, — прервал нас Скала. — Я видел часть дуэли. Ты выносливая, насколько помню. Но сейчас, сама понимаешь, будет трудно. Поэтому, как только почувствуешь слабость, просто отсядь отдохнуть на маты, ясно? Я хочу посмотреть твои возможности, развитие по искрам, но никак не умотать до смерти.
Он дождался моего молчаливого кивка, повернул кисть, складывая пальцами знак и зажигая звезду на предплечье. На руке, скованной металлическим кольцом Логра, вспыхнул свет из-под кожи, и толстые тренировочные канаты, скрученные кольцами у стен, вдруг принялись разматываться, взмывая к потолку.
Ровно пять канатов, по числу присутствующих.
— Тридцать подъемов «пол-потолок», начали, — рявкнул Форсмот. И парни, кто где был, вдруг стартовали к жгутам. Понеслись, кхекая и по-разбойничьи свистя.
Я торопливо выхватила из-за пояса матерчатые перчатки, теряя время, зато спасая ладони. Несмотря на постоянную нагрузку, Гектор всегда берег мои руки и требовал следить за их защитой — пальцы мне еще понадобятся для заклинаний.
К моему удивлению, остальные ничем подобным себя не утруждали. Пока я задержалась внизу, они уже преодолели середину пути до потолка. Так, чисто физическое испытание на искры, я справлюсь.
Подпрыгнув,
Потолок приближался не так быстро, как хотелось. Пришлось поднажать, не зажигая пока новых искр. Долго они работать не смогут а сколько продлится тренировочная диагностика предсказать невозможно. Неразумно спалить все сразу.
Мужчины… буквально взлетели и уже спускались вниз, азартно переругиваясь.
— Ты живой там, Кошель? Держи курс на мою задницу, пусть она будет для тебя путеводной звездой.
— И не пытайся ее подставить, я не по этому делу, извращенец, — орал в ответ лысый, немного отставая от Ходока.
Первыми неслись Скала с Малым. Здоровяк вообще двигался на руках, не подключая ноги. Он кричал, что уж сегодня точно обгонит Форсмота.
Шум и крики отвлекали, мышцы наливались усталостью и во рту пересохло. Но я… лезла дальше. Останавливаться и отдыхать было нельзя. На десятом заходе начали дрожать руки. Пришлось зажигать дополнительные искры. Сцепив зубы от изматывающей боли, я цеплялась за дергающуюся веревку, прижималась к ней щекой и ползла. Вверх, вниз. Еще раз. И еще. Не обращая внимания на веселых, болтливых соседей.
Ракхот их задери, как они это делают? Заклинания здесь не помогут, а созвездия у них заблокированы. Значит так носятся они, поднимая немалый груз собственного тела исключительно на искрах и мышцах.
— Ульрих, скотина, опять на метр обогнал! Парни, я снова второй! — зарычал Малой. — Держу пари, он специально тренировку с девчонкой на рассвете назначил, чтобы я не выспался. Кстати, на каком по счету подъеме она свалилась? Кто видел? Кудрявая, ты где, подай голос!
Я в это время в двадцатый раз коснулась пальцами потолка и медленно начала съезжать вниз, чувствуя как внутренние поверхности бедер загораются от стесывающего скольжения.
— Хм, смотрите, она еще висит…, — удивился Ходок.
— Это ты висишь, — зашипела я. Ух, у меня там теперь мозоль будет. — А я элегантно спускаюсь, с чувством собственного достоинства.
ГЛАВА 31. Плеавл я на разминку! Держись, кучеряха
Четверка некоторое время наблюдала за моим медленным спуском, а через минуту… еще более осторожным, полным высокомерной неспешности подъемом. Не знаю как я еще десять заходов сделаю, но делаю же… пусть смотрят.
— Так, достаточно, — прокатился по залу хрипловатый низкий голос Скалы. — Если захочешь, потом продолжишь, Хельвин. А сейчас присоединяйся к остальной команде, пора переходить к следующему упражнению.
Едва скрывая рвущийся наружу стон облегчения, я чинно поползла вниз. Руки пытались отвалиться и дружно посылали ноты протеста, возмущаясь непривычной нагрузкой. Наставник всегда говорил, что они «созданы» для плетений и знаков, поэтому важно развивать не мускулатуру, а ловкость и скорость реакции. Да и не нужны девушке широченные плечи.