Генерал в Белом доме
Шрифт:
В этих условиях перед Эйзенхауэром стояла сложная задача – установить отношения сотрудничества с де Голлем, что в конечном счете ему удалось. А это было непросто, так как, помимо сложнейшего комплекса политических проблем данного региона, необходимо было учитывать резко отрицательное отношение к де Голлю со стороны президента США.
Дэвид Ирвинг в своей работе «Война между генералами» много и подробно повествует о напряженных отношениях де Голля с англичанами и американцами. Он пишет о том, что де Голль объяснял поражение Франции в 1940 г. тем, что Рузвельт не оказал его стране необходимой помощи. «Радиостанции и газеты де Голля вели кампанию против политики Соединенных Штатов…» Де Голль ненавидел англичан и сообщалось, что в секретной речи перед французскими парашютистами 4 февраля 1943 г. он заявил: «Несмотря на то, что в настоящее время для французов необходимо вести проанглийскую пропаганду, англичане, как и немцы, в большинстве исконные
279
Irving D. Op. cit., pp. 132, 133.
Высадка англо-американских войск во Франции, с учетом серьезных противоречий между этой страной и англо-американскими союзниками, привела к сложным проблемам.
В основе негативного отношения Рузвельта к де Голлю, помимо объективных причин, изложенных выше, лежал и фактор субъективного характера. Президент США, как и многие другие известные деятели западных союзников, довольно скептически смотрел на политические потенции и амбиции генерала де Голля.
Во время подготовки вторжения союзников в Нормандию острота противоречий между де Голлем и англоамериканскими союзниками не только не сгладилась, но еще больше обострилась. Для этого имелись свои объективные причины: день высадки во Франции приближался, а союзники не спешили демонстрировать свое понимание национальных нужд «Сражающейся Франции». Эти объективные противоречия между тремя союзниками находили свое отражение в отношениях между Рузвельтом, Черчиллем и де Голлем. И Эйзенхауэр должен был действовать с учетом этих сложных отношений.
Рузвельт был далеко за океаном, а Черчилль и де Голль имели в месяцы, предшествовавшие вторжению, многочисленные контакты, которые порой были очень неприятны и для той, и для другой стороны. Черчилль заявлял потом, что из «всех крестов», какие он нес во время войны, «самым тяжелым был Лотарингский крест» [280] . (Лотарингский крест – эмблема «Сражающейся Франции». – Р. И.)
Хотя западные союзники высаживались на территории Франции, де Голль не получил никакой информации о деталях операции [281] . Это решение было принято вопреки мнению Эйзенхауэра, который со всей настойчивостью обращал внимание Рузвельта на необходимость взаимопонимания с де Голлем [282] . Это, разумеется, было продиктовано нуждами вооруженной борьбы.
280
Молчанов H. H. Указ. соч., с. 157.
281
Summersby К. Op. cit., p. 144.
282
Sixmith E. Op. cit., pp. 137, 138.
Показательно, что, прибыв в Англию 16 января 1944 г., Эйзенхауэр на следующий же день провел пресс-конференцию, на которой подчеркивал, что он является союзным главнокомандующим. «Я союзный военачальник, – говорил он, – и в основу деятельности моего штаба и всех операций, проводимых под моим командованием, будут положены интересы союзников» [283] .
Взаимоотношения с прессой у главнокомандующего, так же как в Северной Африке и Италии, установились самые хорошие. Этому в немалой степени способствовало впечатление, произведенное Эйзенхауэром на журналистов уже на первой пресс-конференции. Им импонировали быстрые и четкие ответы генерала на многочисленные вопросы и его прекрасная память.
283
Davis K. Op. cit., p. 465.
Уже на посту Главнокомандующего вооруженными силами западных союзников в Европе Эйзенхауэр проявил незаурядные политические и дипломатические способности. Ричард Никсон с полным основанием отмечал в мемуарах: «Хотя на протяжении всей своей жизни он (Эйзенхауэр. – Р.И.) всегда утверждал, что не является политическим деятелем, но никто не мог быть Главнокомандующим союзными войсками в Европе во время Второй мировой войны, не будучи при этом не просто политическим деятелем, а крупным политиком» [284] .
284
Никсон P.
Многие биографы Эйзенхауэра отмечают, что и на посту Главнокомандующего вооруженными силами западных союзников в Европе, и в качестве командующего американскими оккупационными войсками в Германии он осуществлял важные политические и дипломатические функции.
Авторы работы, опубликованной к 100-летию Эйзенхауэра, писали: «Наступление мира в Европе ни в коей мере не привело к окончанию его ответственности как командующего, она только приобрела иной характер. Как командующий американскими оккупационными войсками в Германии, Эйзенхауэр выполнял обременительные обязанности, что часто втягивало его в политические дискуссии» [285] .
285
Pach Ch., Richardson E. The Presidency of Dwight D. Eisenhower. Lawrence, K.S., 1991, p. 163.
Забот у Эйзенхауэра было много. Только американских солдат и офицеров на островах было уже 1,5 млн человек. Проводился большой комплекс военно-инженерных работ. Союзные войска готовились применить химическое оружие в случае его использования противником. Вставал также вопрос, успеют ли гитлеровцы создать свое секретное оружие и какие коррективы необходимо будет вносить в военные планы в случае использования этого оружия против Англии, какая информация могла быть предоставлена прессе и многое другое [286] . Эйзенхауэр лично инспектировал не только американские, но и английские и канадские части [287] .
286
Summersby K. Op. cit., p. 135; Davis K. Op. cit., p. 475.
287
Sixmith E. Op. cit., p. 137.
Он категорически запретил организацию парадов в свою честь во время его пребывания в частях. Командиры должны были проводить боевую учебу согласно составленному расписанию. Главнокомандующий путешествовал в специальном поезде, имевшем надежную связь с Лондоном. Радиоприемником и радиоперехватчиком был оборудован и джип генерала, так что в любое время дня и ночи он мог получить экстренную информацию из своего штаба.
«Кухня была первым, что он проверял в любом военном лагере. Следующим генерал проверял здоровье людей и потом уже их оружие и военное снаряжение». Проявляя заботу о военнослужащих, Эйзенхауэр вместе с тем самым решительным образом боролся за строжайшую дисциплину в войсках. «Только армия, обладающая самодисциплиной, – заявлял он солдатам, – может одерживать победы» [288] . Эйзенхауэр часто и подолгу беседовал с военнослужащими всех национальностей и всегда умел находить слова, чтобы морально поддержать их накануне боев. Шутка, юмор были важнейшим оружием в арсенале главнокомандующего, когда во время поездок по войскам он стремился поднять моральный дух солдат [289] .
288
Miller F. Op. cit., pp. 268, 269.
289
Davis K. Op. cit., p. 470; Ambrose S. Ike… p. 143; Hatch A. Op. cit., p. 217.
Авиация союзников совершала массированные налеты на важнейшие центры коммуникаций противника. В канун высадки с воздуха было разрушено 82 железнодорожных узла стратегического значения, что лишило немцев возможности быстро маневрировать резервами и перебрасывать подкрепления в угрожаемые районы. В Плимуте, Портленде, Портсмуте, во многих других крупных и мелких портах Англии приготовились к началу операции десантные суда. Казалось, все было продумано до мелочей, чтобы обеспечить успех десанта. Но в ход событий мог вмешаться фактор, во многом не поддающийся контролю, – погода.
Поэтому Эйзенхауэр начиная с марта проводил своеобразные репетиции вторжения. Каждый понедельник он получал от метеорологической службы прогноз на очередную среду. Получив необходимую информацию, главнокомандующий запрашивал командующих ВВС, ВМС и других служб, какие коррективы внесет погода в их действия в условиях высадки в среду. К маю был накоплен определенный опыт внесения необходимых коррективов в действия по форсированию Ла-Манша и высадке на континенте с учетом прогнозов погоды. Опыт этот был далеко не обнадеживающим. Он еще раз свидетельствовал, что работа метеослужбы была далека от совершенства.