Генерал Юденич
Шрифт:
Прокламация белых, равно как и схожие прокламации красных, обращались прежде всего к людям военным, сражающимся на фронте. Вот её содержание:
«Красные офицеры и солдаты!
За что вы боретесь и за что мы подняли оружие?
Вы боретесь за комиссародержавие, за лживую власть Анфельбаумов (Зиновьев), Бронштейнов (Троцкий), Назамкесов (Стеклов), Розенфельдов (Каменев), Калининых, Петерсов, которым не дорога наша Родина и нужен один лишь позор её.
Мы боремся за Учредительное собрание,
Вы боретесь за интернационал, за то, чтобы Русскими природными богатствами могли распоряжаться не русские, а всякие проходимцы — Бронштейны, Нахамкесы и Рабиновичи, называющие себя Троцкими, Петровыми, Стекловыми и Сидоровыми.
Мы восстанавливаем Национальное Единство и национальное хозяйство, чтобы хозяином земли Русской и её неисчерпаемых богатств стал сам народ Русский и чтобы никто другой, а сам он воспользовался тем, что даёт ему его Родная Земля.
Вы насаждаете коммуны, которые дают возможность лентяям и тунеядцам пользоваться плодами трудящихся рук.
Мы отстаиваем право собственности. Всякий имеет право на то, что ему законно принадлежит; всякий имеет право приобретать честным трудом то, что ему недостаёт. Всякий должен иметь право свободно распоряжаться тем, что он добыл трудами своими.
Вы разрушаете церкви и уничтожаете православную религию. Отнятие святых икон у школьников, превращение христианских церквей в театры, клубы и кинематографы, расстрелы священников, насильственная мобилизация духовных лиц в красную армию, запрещение общественных молебствий и крестных ходов, осквернение святых мощей — не издевательство ли это над тем, что столь дорого верующему сердцу русского народа?
Мы восстанавливаем поруганную религию и полуразрушенные храмы. Пусть с прежней силой засияет в душе русского народа вера в Христа и его святую церковь. И пусть каждый верующий свободно осенит себя крестным знамением и помолится за спасение погибающей Родины, ибо велик Бог земли Русской.
Вы отстаиваете наглый произвол и гнусное насилие большевиков, комиссаров и их наёмников — китайцев, латышей и коммунистов. Защищая их, вы даёте им возможность расстреливать, грабить и истязать ваших же братьев, сынов, отцов, жён, без всякого суда и следствия.
Нам сопутствует полное покровительство закона. Закон — равный для всех и все равны перед законом. За преступление — всем одинаковое наказание. Мы восстанавливаем уничтоженную свободу мысли и печати. Свободная печать должна открыть глаза народу на все злоупотребления теперешних советских властителей.
Мы втянуты в бесконечную войну со всем миром. Троцкие и Зиновьевы хотят затопить всю землю в братской крови. Они натравляют рабочих на крестьян, крестьян — на рабочих, сынов на отцов, отцов на сынов.
Мы несём мир земле Русской. Немедленно после свержения пропитанной кровью русских людей большевистской власти должна быть восстановлена свобода мирного труда.
Довольно уже наши поля обагрялись русской кровью по вине проходимцев, у которых нет своего отечества. Пусть же вся пролитая ими русская кровь падёт на
Штаб белой армии».
Однако написать высоким публицистическим словом прокламацию было намного легче, чем её распространить по ту сторону фронта. Белых агитаторов в случае их поимки просто расстреливали на месте.
...28 сентября 1919 года добровольческая армия генерала Юденича перешла в наступление на Петроград. Хотя Белые войска были ещё не совсем готовы для широкомасштабной операции, Николай Николаевич всё же решился на такой действительно рискованный шаг. Петроград тогда грезился не только ему одному.
Объяснялось это просто: как человек сугубо военный Юденич находился под впечатлением «вихря» недавнего наступления на нарвском направлении Северного корпуса генерала Родзянко. А как известно, полководческая слава во все времена была заманчивой и ради неё рисковали многие.
Сильным ударом белые полки прорвали линию фронта двух армий противника — 7-й и 15-й. Ударным кулаком добровольцев были проделаны широкие ворота для дальнейшего наступления на Петроград.
Успехи первых дней были для стороннего наблюдателя впечатляющи. Уже 28 сентября занят город Луга. Идёт быстрое продвижение от Пскова по направлению на Струги Белые. 30 сентября красные войска терпят поражение в упорном бою у села Жёлтые Ворота и отступают ещё дальше. 6 октября 4-я дивизия «северян» под командованием князя Долгорукова разгромила отходившего противника у села Струги Белые и без задержки пошла вперёд.
Пушечные выстрелы, ружейные залпы и пулемётные очереди осенью 1919 года сотрясали воздух не только на петроградском направлении. 8 октября перешла в наступление и Западная русско-немецкая (вернее, немецко-русская) армия полковника князя Авалова-Бермондта. Его войска нанесли удар по городу Риге. Не встречая сильного сопротивления, бермондтовцы заняли рижское предместье Больдераа и пригороды Торенсберг, Гагенсберг. Правительство Латвии в панике бежало в город Венден.
Для юденичского правительства Северо-Западной области это пахло нешуточным «международным» скандалом, поскольку Латвия находилась в недалёком тылу его наступавшей на красный Петроград армии. Нужно было как-то выпутываться из конфликтной ситуации и принимать неординарные меры.
За самоуправство в такой сложной для Белого движения обстановке 9 октября генерал Юденич издал приказ по Северо-Западному фронту. В нём он публично объявил полковника Бермондта изменником. И не просто изменником, а с исключением его из списков белого воинства. Это было действительно что-то!
Юденич оказался перед серьёзной проблемой. Когда его армия успешно продвигалась к Петрограду, ссориться с Антантой, опекавшей Латвию, было никак нельзя. Правительство Северо-Западной области вышло из положения тем, что публично передало в дар латышской армии целых четыре пушки.