Генеральный попаданец

Коруд Ал

Глава 18

2 марта. Секретариат ЦК. Наступление

Наверное, моя уверенная поступь, когда я торопливо вышагивал по ступенькам ЦК, производила впечатление. Попадавшиеся по пути сотрудники оборачивались, куда это несется товарищ Первый? Даже личники еле поспевали. Все-таки физкультура — штука пользительная. То ли еще будет! Брежнев мужик еще не старый, вернем тело в форму. Не дело это в шестьдесят с копейками на транквилизаторах сидеть. Чазов, кстати, крайне доволен моим «перерождением» и ставит меня всем остальным в пример. Ну и за Ильичом не заржавеет. Будет у

нас в стране самый передовой кардиологический центр!

У кабинета меня дожидается Черненко и Цуканов. Сообщают последние новости. Наскоро знакомлюсь с ними уже в кресле, заказываю чай и прошу собрать Секретариат. Помимо секретарей ЦК КПСС, на заседаниях Секретариата могли присутствовать заведующие отделами ЦК КПСС, председатели Комитета партийного контроля, Центральной ревизионной комиссии КПСС, начальник Главного политического управления Советской армии и Военно-Морского Флота, главные редакторы центральных партийных изданий. В 1964–1982-х гг. обычно председательствовали на заседаниях Секретариата М. А. Суслов или А. Л. Кириленко. Но сегодня рулю парадом я и лишних «в сад».

Встречаю подошедших товарищей и успеваю перекинуться со всеми парой слов. Суслов, Демичев, Кириленко и Капитонов открыто мне улыбаются. Вальяжны, неспешны, в предвкушении. Они в курсе, что сегодня произойдет. Подгорный подошел с Кулаковым. Тот заведовал сельскохозяйственным отделом ЦК КПСС и должен был также выступить. Еще голос в мою пользу. Шелепин выглядит мрачно, излишне крепко пожимает мою руку. Хочет проверить, что я готов пойти ва-банк? Видимо, подозревает, что над ним сгущаются тучи. А не лез бы ты поперек батьки в пекло?

Устинов деловит и собран, ему не до политических интриг. Прошу его остаться после заседания на разговор. Подошли руководители отделов, люди из Совмина и Министерства сельского хозяйства. Андропов подчёркнуто уважительно поздоровался. Не он ли метит на место председателя КПК? Это власть и немалая. Или ему выгоднее держать в руках нить международных событий. Как он в том мире получил место председателя КГБ? Не помню, сейчас и не узнаешь. Внутри глухо отозвался настоящий Ильич. Что-то наверняка ведает. Но поговорить друг с другом не получится. Он умер, это я понял уже давно. Но что тогда внутри меня осталось? Или память субстанция материальная?

— Товарищи, кворум, есть, начинаем заседание, — киваю стенографистке. — Председатель Брежнев, присутствующих запишите сами. На повестке дня: Первое: вопрос о созыве очередного Пленума ЦК КПСС. Выступающий товарищ Брежнев.

Второе. Доклад товарища Суслова о ходе подготовки к пленуму.

Третье: о группе пенсионеров. Выделение дачных участков на летний период. Выступит товарищ Кириленко.

Четвертое: об оказании единовременного пособия в размерах месячного оклада первым секретарям обкоме крайкомов КПСС, — делаю паузу. — Пятое: заслушать ход расследования «Дела о прослушивании здания ЦК КПСС» от начальника Второго главного управления КГБ СССР.

После моего последнего предложения по кабинету прошел как будто вздох. Народ заёрзал на месте, Суслов нахмурился.

— Вопросы есть? Нет? Тогда начнем, товарищи.

На самом деле внутри я уже не был таким уверенным, каким казался. Все-таки заседание высшего руководящего рабочего органа ЦК КПСС провожу впервые. Но с первым вопросом повестки все было просто. Пленум фактически уже назначен, осталось лишь его утвердить. Прочитал заготовленное Черненко постановление, проголосовали единодушно. Потом подписать и отдать Константину, и машина партийного аппарата завертится без меня. Я в последние дни заметил, что документов мне стали приносить

меньше. В основном самые важные. Голиков готовил компиляции из прессы, нашей и зарубежной. Александров-Агентов дайджест мировых событий. Он еще здорово удивился, услышав от меня это слово. Все считают Первого деревенщиной.

Суслов же меня откровенно поразил. С огоньком подошел к вопросу. Секретари и представители отделов ЦК аж обалдели, заслышав «частнособственнические нотки» в его докладе. Некоторые уже чиркали в блокнотах, чтобы выступить в прениях. Я отметил странный взгляд Андропова. Как будто тот застыл в нерешительности. Встрять или не стоит? И я уже знал, кто «в списке Грибанова» будет вторым. Эту шоблу из бывших коминтерновцев следует хорошенько потрясти. Лучше в подвале, с битьем ногами. Но позже. Вдруг спугнем большую рыбу.

Да и у «Ювелира» есть перспективное занятие, сейчас не полезет на рожон. Но именно его я перевербовывать не буду. Это Суслов у нас как шел, так и идет по одной четкой линии. Знай лишь подправляй и по ушам езди, да уважение выказывай. Даже не представляю, чем я, то есть Ильич ему глянулся. Характером? Бывает. Это важно, иметь рядом доброго товарища, с которым легко работать. Вот и сейчас поглядываю на него ободряюще. Мол, жги глаголом!

Не знаю, что там задумывал Никита наш Сергеевич Хрущев, но именно в сельском хозяйстве он оставил полнейший кавардак. Сталин всегда советовался с почвоведами и учеными-аграриями, когда на склоне лет поставил задачу — обеспечить продовольственную безопасность СССР. Вообще, если изучать жизнь нашего вождя, то заметно, что науку он искренне уважал. Да и многое самостоятельно изучил. Хорошая, тема, кстати, к его ползучей реабилитации. Ошибки Никита указал, даже чужих щедро в общую кучу отсыпал. Как будто не ему писал: «Уймись, дурак!» А достижения? Стерли, как и не было! И несмотря на все утверждения либералов, и при Брежневе даже части правды о Сталине не сказали. Разве что вернули на экраны в образе Главнокомандующего. Ничего себе у нас были во власти сталинисты! А ведь все начинается отсюда.

Да и сам хорош! Одна целина чего стоит! Хотели, как лучше, получилось, как всегда. Хрущевское «поднятие целины» сводилось к следующему: распашке 42 миллионов гектаров степных земель Северного Казахстана; отправке «на целину» сотен тысяч молодых людей из центральных областей РСФСР в «добровольно-принудительном» порядке; изъятию ресурсов из хозяйства остальных регионов страны в пользу КазССР. Только на целину в 1954 году «ушло» 120 тысяч из 137 тысячи произведённых в СССР тракторов и 10 тысяч из 37 тысяч комбайнов, не говоря о других сельхозмашинах и транспортных средствах.

В итоге после удачных первых лет началось катастрофическое падение урожайности, как результат бедности степных почв и пренебрежения наукой. Настоящее экологическое бедствие — пылевые бури, ставшие бичом тех мест с начала шестидесятых годов. Причиной их предсказуемо стала бездумная распашка степи, не сопровождавшаяся природоохранными мероприятиями. Еще одним минус целинных начинаний. Началось запустение российского Нечерноземья в результате оттока трудовых ресурсов и финансирования по остаточному принципу. Пожинать мы эту проблемы будем и в следующем веке.