Генератор Кошмаров
Шрифт:
Глупышка этого не понимала. Точнее, не хотела понимать, добровольно закрывая глаза на мерзкую правду жизни. Грэму было искренне жаль её. Но он не хотел вмешиваться. У него было ещё одно железное правило – не лезь в чужие (особенно семейные и любовные!) дрязги. Ни в коем случае. И не поможешь толком, и друзей потеряешь.
А ещё старый Грэм знал одну пословицу – лёгок на помине. И эта избитая прописная истина подтвердилась в очередной раз буквально на его глазах. Он не уловил момента, когда именно они вошли в бар. Странная, выделяющаяся на фоне местных обывателей, парочка попалась в поле его зрения
Юноша был высоким, худым и прямым как жердь, с длинными, падающими на плечи и закрывающими глаза чёрными волосами. Одетый просто и без изысков. Кожаная «косуха» поверх чёрной, обтягивающей торс водолазки, заправленной в синие джинсы, и остроносые ботинки на высоком каблуке. Очевидно, что долговязый, субтильный с виду парень хотел казаться ещё выше.
Его спутница была гораздо ниже и ярче. Пухленькая симпатичная девочка лет шестнадцати-семнадцати чем-то неуловимо смахивала на высокого юношу. Она скинула с головы капюшон короткой синей курточки, демонстрируя иссиня-чёрные волосы, собранные в два длинных скреплённых заколками хвоста. На ней были кеды, облегающие стройные ноги узкие джинсы, такая же, как у молодого человека чёрная водолазка поверх крутых бёдер и обмотанный вокруг шеи длинный шарф. Девушка неосознанным жестом перебросила через плечи хвостики волос и вопросительно зыркнула на долговязого спутника большими синими глазищами. Юноша в ответ кисло улыбнулся и указал рукой на пару свободных табуретов возле барной стойки.
Грэм усмехнулся. Так, так, начинается самое интересное. К нему в бар нежданно-негаданно пожаловал давешний Алан Блейз. Да не один, а с заметно подросшей родной сестрой.
– Привет, Грэм, - учтиво поздоровался Алан, взгромоздясь на высокий круглый табурет. – Вижу, от наплыва клиентов нет никакого отбоя?
– Стараемся держать марку, - дружелюбно ухмыльнулся Грэм, крепко пожимая Алану руку. Учтиво кивнул обрамлённой венчиком седых волос лысиной Шейле. – Добро пожаловать, маленькая мисс Блейз. Располагайтесь поудобней. Не стесняйтесь.
– Стеснение и я – две абсолютных противоположности, - хвастливо заявила девушка. – А у вас кроме пива что-нибудь подают? Не люблю я его, не нравиться даже само название. П-и-в-о. Фу!
– Может слабоалкогольный коктейль со льдом? – неуверенно предложил хозяин бара.
– Можно, - милостиво разрешила Шейла, нарочито не замечая недовольно поджатых губ брата. Его тёмных глаз видно не было, но наверняка, они засверкали крупицами льда. Алан не переносил, когда она прикладывалась к спиртным напиткам. Даже если процент алкоголя в них был мизерным. Да ну его! Ей уже давно не нужна нянька.
Грэм поставил перед Шейлой высокий, наполненный до краёв стакан, с торчащей соломинкой. Девушка благодарно улыбнулась и незамедлительно взяла соломинку в рот, демонстративно потянув напиток под неодобрительным взглядом Алана.
– Ты бы не торопился с этим, Грэм, - сказал Алан, указывая пальцем на стакан в руках сестрёнки. – Ей бы лучше молока начислить…
Шейла закатила глаза и жалобно захлопала ресницами.
– Нет, ну вы видите, как он меня опекает? Просто житья никакого не даёт!
Грэм вытер руки о неизменное переброшенное
– У тебя замечательный, заботливый и любящий брат…
– Чересчур заботливый, - буркнула под нос, но так, чтоб слышали все, девочка.
– Но он, конечно, зря переживает, - закончил тираду Лоулес и сказал, глядя на неё, но уже обращаясь непосредственно к Алану. – В моём заведении тебе ничего не грозит, Шейла. Тебя никто не обидит.
Алан сграбастал наполненную кружку, сдул пену и тихо сказал:
– Всё верно, рядом со мной ей НИЧЕГО не грозит.
Лоулес покосился на тонкие точеные пальцы юноши, обхватившие ручку кружки, и непроизвольно поёжился. Он хорошо знал, что в этих пальцах, более подходящих художнику или гитаристу, сосредоточена немалая, чудовищная сила. И это тоже было странным.
– Интересный у тебя шарф, малявка, - Грэм подмигнул девушке.
– Это мне подарил Алан, - ничуть не обиделась на «малявку» Шелли, прикоснувшись к бахроме на концах чёрного шарфа. – А ему привёз из армии его друг Дэнни. Он служил на противолодочном корабле. А мне идёт, правда?
– Да, разумеется. Хоть сейчас в морскую пехоту.
Шейла сморщила носик, не выпуская пластиковую трубочку из губ. Вполне освоившись, девочка принялась вертеть головой по сторонам, стараясь не упустить из виду ничего потенциально интересного. Однако интересное началось гораздо раньше и ближе, чем она могла ожидать.
К барной стойке подошла симпатичная официантка в униформе и, протиснувшись меж Шейлой и сидевшим слева от неё каким-то дующим пиво пожилым мужиком, лязгнула пустым подносом о дубовую поверхность стойки. Грэм вопросительно вскинул седые брови.
– Уф, сегодня прямо завал, - отдуваясь, сказала официантка, помассировав запястья тонких изящных кистей. – Рук уже не чувствую! Представляешь?
– Вечер в самом разгаре, - Лоулес передал поднос куда-то за спину, где его привычно подхватили. – Если устала, Дейзи, посиди, передохни пять минут…
От Шелли не ускользнуло, что, уже заканчивая пропитанную заботой фразу, толстяк запнулся и резко сник, словно до него только сейчас дошло, что он сболтнул что-то лишнее. Лишнее? Но что? И Алан, сутулившийся справа от неё, при звуках голоса этой официантки заметно напрягся, подобравшись, как тигр перед прыжком. Да что же такое происходит? Шелли отставила пустой стакан и повнимательней присмотрелась к облокотившейся о стойку девушке.
Высокая, стройная, с короткими, до плеч, густыми русыми волосами, взбитыми в пышную причёску. Выразительные усталые зелёные глаза, полные губы, минимум косметики. На вид лет двадцать пять, ну, двадцать шесть. Почему-то Шелли показалась, что эта красивая эффектная девушка глубоко несчастна. Шейле стало очень жаль её. Откуда в ней зародилось это чувство, она сама не могла понять. Но эта незнакомка явно была несчастна. Как будто над зеленоглазой официанткой невидимым саваном довлел гнетущий груз копившихся долгие годы обид, переживаний и неутихающей боли. И ЭТИМ она кого-то смутно напоминала. Кого-то, хорошо знакомого Шейле. Алана, молнией пронзила девочку догадка. Тогда получается, что… Алан глубоко несчастен?!