Генератор Кошмаров
Шрифт:
– А он рассказывал вам… тебе о мировом заговоре взрослых? – набрался духу спросить Грег.
– Мировом заговоре взрослых? – Шелли изумлённо вскинула бровь. – Наверно, мы просто не добрались до этой темы. Но мне интересно будет послушать, правда. Чисто из побудительных соображений. Как вы заметили, я пока не достигла черты, за которой начинается взрослая жизнь. Так что можете мне доверять!
– А ты ходишь в школу? – продолжал пытать её Грег.
– Хожу. В одиннадцатый класс.
– А это правда, что вы целовались с Тони в его комнате? – с детской непосредственностью спросил Грег.
Тони покраснел, как помидор, опуская голову долу и
– М-да, интересные подробности о своей личной жизни я узнаю, мальчики. Пожалуй, я займусь вашим воспитанием…
– Ну как тут у тебя дела? – к ним подошёл Алан. Его держала под руку Дейзи. – Смотри, кого я встретил!
– Привет, Шелли! – Дейзи улыбнулась девочке. – Надеюсь, ты успешно отбиваешься от этих неугомонных монстриков? Когда они вдвоём, то только держись!
– Мама!..
– Здравствуйте, миссис Хилл, - расшаркался Грег. Тони настолько умоляюще смотрел на Шейлу, что она, не выдержав, прыснула в кулак.
– Да, в общем-то, пока держусь! В вашем городе на редкость замечательные дети.
– Они такие, пока не проголодаются! – Дейзи строго посмотрела на враз поникшего Грега. – Ты что, один, Грег? А где твои родители?
– На работе, миссис Хилл, - промямлил мальчик. – Меня подвёз сосед, мистер Джекоби… Но вы не подумайте, мама мне разрешила!
– Всё ясно, - Дейзи склонила голову на плечо. – От нас ни на шаг, понятно, молодой человек?
Мальчики радостно переглянулись. Тони, поняв, что опасность миновала, заметно повеселел и благодарно подмигнул Шейле выразительным карим глазом. Девочка забавно сморщила носик, вызвав у детей приступ бурного смеха, и беспомощно махнула рукой.
– Ну, до начала представления ещё минут сорок, - посмотрел на наручные часы Алан. – И у нас есть время, чтобы проглотить по паре сосисок. Я угощаю. Как вам моё предложение?
Предложение Алана одобрили все без исключения. Шейла с проснувшейся нежностью поглядела на брата. Как же она любила его ТАКИМ. И как дорожила минутами, когда он ТАКОЙ. К сожалению, минуты эти всё никак не хотели превращаться в часы.
Людей, жаждущих невероятных зрелищ и чудес циркового искусства, набилось в главный шатёр под завязку. На выстроенных вокруг круглой арены уходящих под самые своды шатра трибунах места хватило всем. Зрительские ряды были ожидаемо затемнены, весь яркий свет мощных прожекторов концентрировался на усеянном мельчайшим песком манеже. За ареной, разделяя шатер на две неравные части, смыкались сочного красного цвета кулисы. Что скрывалось за кулисами оставалось тайной за семью печатями. Впрочем, внимание нетерпеливо ёрзающих на жёстких скамьях зрителей было приковано к залитой светом арене. Никого не интересовало, что может таиться за цирковыми кулисами. На то он и цирк, чтобы хранить собственные секреты от посторонних любопытных носов.
Публика, затаив дыхание, ждала. Негромкая, бессмысленно незатейливая мелодия не прекращала звучать, уносясь исчезающими обрывками под купол шатра. Внезапно, обрывая музыку, загремели фанфары, лучи прожекторов, окрашиваясь во все цвета радуги, сумасшедше заметались по сцене, сливаясь в один гигантский столп света, замерший в центре манежа. Публика изумлённо выдохнула. Отвлечённые дикой пляской лучей прожектора, никто не заметил, как на арене появился с микрофоном в руке выряженный во фрак и шляпу-цилиндр одинокий человек, словно вынырнувший
Раздались первые, пока ещё скованные аплодисменты. Человек с микрофоном благодарно раскланялся и заговорил. Усиленный динамиками, звучный, хорошо поставленный голос разносился по всему шатру.
– Дамы и Господа! Леди и Джентльмены! Маэстро Старжински и цирк «Невозможное-возможно» безмерно рады приветствовать вас под нашим гостеприимным куполом! Спасибо, огромное спасибо, что пришли. Уверяю вас, что увиденное не разочарует вас и никого не оставит равнодушным! Вы увидите волшебство и магию, невероятные трюки и феноменальную подготовку! Номера, которые срывали овации на лучших концертных площадках Нового и Старого света, сегодня здесь! С вами!! Прямо сейчас!!!
Повторные аплодисменты были куда как громче и продолжительней. Старжински несколькими отработанными за долгие годы фразами за минуту добился желаемого результата. Публика была подогрета, заведена и томилась в ожидании.
И надо отдать должное обещаниям директора цирка, томилась не зря. Представление, которое выдали циркачи, смотрелось на одном дыхании и бесспорно впечатляло, практически беспрерывно вызывая шквал аплодисментов и восторженных криков.
В арсенале труппы было всё, чем славен цирк, как таковой. За что его любят и обожают миллионы зрителей по всему миру от мала до велика. Акробаты и канатоходцы, дрессированные животные и бесстрашные укротители, жонглёры и силачи… Всё старое доброе испытанное, только возведённое в абсолют, до предела человеческих возможностей. Шатёр гудел в едином порыве, вопли восторга сменялись испуганными оханьями и аханьями, когда циркачи выдавали особенный класс. Время неслось вскачь, как поджарые красавцы-жеребцы по арене. Феерическое действо не провисало ни на минуту. Чёткость и слаженность циркачей просто поражали воображение. У многих замирали сердца, и замедлялось дыхание. Воистину, подобного Хеллвил ещё не видывал!
Даже изначально скептически настроенный Алан был вынужден признать, что ему всё нравится. Они с Шейлой, Дейзи и детворой разместились в первых рядах, прямо перед ареной, отгороженной от зрительских мест тонкой, полупрозрачной сеткой и получали максимум удовольствия от увиденного. Дядя Фред затерялся где-то на верхних трибунах, не стесняя молодёжь обществом «старого хрыча».
Особенно Алана впечатлило выступление в антракте. То, что предложили на суд публики объявленные маэстро Старжински Эльвира Леди-Нож, Богарт Мистер Невозможное и Каучуковый Джек, не поддавалось описанию. Это надо было видеть! Это были настоящие гвозди программы. Самые ударные и запоминающиеся на взгляд Алана номера. Да и разнузданно-придурковатый Весёлый клоун Бинго неплохо «зажигал»! Совсем неплохо.
Эльвира была хорошо сложенной, что выгодно подчёркивал облегающий чёрный кожаный костюм, молодой женщиной с густыми чёрными волосами, заплетёнными в длинную, достигающую округлых ягодиц, косу. Торс и пояс циркачки перетягивали хитроумные портупеи, отягощённые десятками разнокалиберных ножей. С грацией тигрицы, стелящимся шагом ступая по арене, Эльвира демонстрировала замершей в предвкушённом молчаливом ожидании публике свою точеную фигурку, от которой положительно невозможно было отвести взгляд. Сапоги на высоком каблуке-шпильке оставляли на песке арены маленькие отпечатки, тёмные пронзительные глаза Эльвиры, казалось, гипнотизировали многочисленных зрителей. Тишина твердела, словно скрепленная строительным раствором стена.