Генезис
Шрифт:
Бросать мотоцикл я и не думал, это была модель «Ява 350», тип 640. Синий цвет, новенький, я по документам посмотрел, мотоциклу два месяца. Шлем для него подобран в цвет, синий. Смотрелся тот потрясно. В первой жизни, будучи Бестужевым, у меня такого не было, но я о нём грезил, а когда отец олигархом стал, у меня уже были другие интересы. Вот что я сделал, перегонял технику километра на три, бегом возвращался, и другою гнал. В двух километрах от стоянки поставил обе единицы в одном месте, и дальше побежал пешком. Я не собирался оставлять в живых тех, кто участвует в разбое, даже если у них есть сиськи. Подобравшись, определил, что женщин пять, две вполне ничего, но я подавил низменные инстинкты, одна ко мне наклонившись стояла, молодая, попка первый сорт, ну и вскинув «ВАЛ», стал стрелять. Четыре выстрела, четыре трупа. Проверил, готовы. Тут у машин две кучи барахла было. Одежда, ценные электроприборы. В общем, сортировали, делить видимо позже будут. Мой интерес тут был не столько в окончательном уничтожении банды, эти четверо в неё входили с полноценными правами на мой взгляд, а в грузовике. В отстойнике было семь легковушек и армейский грузовой автомобиль повышенной проходимости, модели «ГАЗ-66». Нет, тут был бортовой «зилок», колхозный, но это машина банды. Тот
Этот армейский грузовик был выкуплен его новым хозяином, бывшим прапорщиком. Он там же в овраге лежал с другими жертвами. Как тот смог выкупить новую машину с хранения, у неё пробег полторы тысячи, не знаю, но та была в полной комплектации. Машина была с железным кунгом. Это была командно-штабная машина, но заглянув внутрь, я только обрадовался, всё оборудование убрано, сделаны две койки, ещё две подвесные, два шкафа запирающиеся на замки, небольшая кухня. В общем, машина для отдыха подходила идеально. На крыше сварен багажник, там закреплены два запасных колеса. В задней части лестница наверх. Спереди на кунге четыре дополнительных фары, что светили вперёд. Лебёдка стояла спереди. Ключи в машине, бак полный. Я завёл машину, сделал круг, отличный грузовичок, и стал грузить в машину ценности. Не бросать же. Честно сказать, как-то муторно от всего этого, поэтому подумав, я забрал только сумку, в которую женщины складывали наличность и разные ценности, золото тоже было, и очень даже немало. Тяжёлая сумка. По моим перекидкам тут наличности тысяч на сто сорок, один из убитых был фарцовщиком. Да и золота примерно на половину этой суммы. Остальное осмотрел и трогать не стал. А вот все канистры с бензином, несколько комплектов инструментов, автозапчастей, три запасных колеса к моему «Москвичу», модель та же, прибрал. Инструменты и запчасти в шкафчик грузовика убрал. Сумку закинул в кабину и покатил к своей технике, размышляя как забрать и буксировать свой «Москвич». То, что мотоцикл войдёт в кунг, я не сомневался, тут главное поднять.
Да, с мотоциклом пришлось повозится. Когда я доехал до стоянки своей техники, то смог закатить тот в кунг. Это не так и просто было, жаль я не терминатор, поднял бы на руках и поставил где нужно. Нет, я проявил хитрость. Я снял задний борту «зилка», закинув на багажник «шишиги», и на склоне овражка, используя тот как трап, просто закатил мотоцикл внутрь, одеялом его обмотал, чтобы не поцарапать, и привязал к стенке, чтобы не мотало. Там стойка была. Шлем убрал на койку. Вот с «Москвичом» сложнее, срубил две крепкие ветки кустарника, кривые, но выбирал что поровнее, увязал тросом, спереди у «Москвича» проушины, закрепил, и на крюк грузовика накинул. Палки подлиннее выбирал, чтобы фартук у машины спереди не помять. Держит, а трос страхует. Это времянка, сорвать может в любой момент, но стронувшись с места, потащил буксируемую легковушку и прицеп. Расход конечно скакнул, но делать нечего. А ехал по полевым дорогам, на трассу не выезжал. По рации слышал переговоры милиции. Те уже прибыли, исследуют бойню на дороге. Надо убраться как можно дальше, скоро вертолёты поднимут, а найти в степи машину с воздуха, не сложно. Так что рвём когти. Больше сорока километров в час я не ехал, тревожно поглядывал в зеркала заднего вида, и так за час, там уже светало, удалился километров на тридцать. Было бы больше если бы дороги не петляли. Тут нашёл глубокий овраг, специально искал подходящий, поросший колючим и густым кустарником. Спустил машину, подъехав к кустарнику по дну, и жалея, что в грузовичке нет тюка с маскировочной сетью, занялся маскировкой. Достал из салона «Москвича палатку, и накрыл ею машину, а то больно уж та жёлтая, издалека рассмотреть можно. Палатка зелёного цвета была. Это конечно не масксеть, но тоже нечего. У машины ещё хромированные бамперы, колпаки на колёсах, всё это прикрыл своей одеждой, чтобы блики не давали. Дальше топориком рубил кустарник и закрывал им машины, и грузовичок, и легковушку с прицепом. Закончил через час как утро наступило.
Спать я не торопился ложится, развёл бездымный костерок, и достав всё оружие, трофейное и своё, что и использовал ночью, занялся чисткой. Продолжил после ужина. Оружие убрал и достал сумку. Наличности даже больше оказалось, сто семьдесят семь тысяч, из них сто пятьдесят в пачках, принадлежали фарцовщику, остальная наличность других убитых жертв. Золота тоже немало, ювелирных украшений. В общем, провёл калькуляцию, плохо то откуда взял, хорошо, что теперь руки свободны в финансовом вопросе. Спать лёг я ближе к часу дня. По радио молчок, рация иногда хрипела на разных каналах, я наверх поднимался, но всё равно ничего нового. То есть, информацию о банде не выпустили. Вертолёты летали, один три раза видел, вдали пролетал, и ещё один военный. Рядом не пролетали. Тот что жёлтый вертолёт, три раза видел, милицейский, летал зигзагами, поиском занимался, а военный прямо летел. Подумав, я весь боезапас из прицепа перетащил в кунг, сложив там, оружие из багажника тоже. То есть, максимально облегчил машину и прицеп. Осмотрел прицепное устройство, пока цело, но тут что-то надо делать. Покину Казахстан, поищу сварщика, пусть по эскизу сварит такое жёсткое прицепное устройство. Я ещё успел нарисовать его в блокноте, и только потом лёг под грузовичком, обложившись оружием, и вскоре уснул. Что-то я устал, и физически и морально. Бесит вся эта грязь вокруг. В переносном смысле грязь. Грязные страсти.
Проснулся я от рёва мощного двигателя неподалёку. Аккуратно покинув укрытие, осмотрелся, пока тихо и поднялся на склон оврага. Там по дороге пылил трактор, жёлтый «К-700» с большой тележкой. Трактор мотало в разные стороны, не меньше мотало тракториста в кабине, но профессионализм преобладал, в повороты тот вполне вписывался. Когда трактор скрылся вдали с пьяным трактористом, я посмотрел на часы, вот-вот стемнеет, и направился готовить завтрак. После него, снял маскировку, уже темнеет, отцепил «Москвич», с трудом развернул машину, задом бы этот автопоезд я не выгнал, выкатил на дорогу. Сбегал за грузовичком, снова сделал связку и покатил дальше. За ночь я смог добраться до границ с Казахстаном, также полями ехал, и убедившись,
Двигался я уже по трассе, приметив сельцо, тут должен быть «Телеграф», или будка междугороднего телефона, поискал и нашёл последнюю, будку. Кидая монетки в приёмник, сообщил телефонистке кто мне нужен и вот та связала с бабушкой. Поняли её звонком под утро, пять утра, уже светает, но ничего, взяла. Была взволнована, но я успокоил её, мол не было возможности позвонить, но я уже в Оренбургской области, еду дальше. Обычный разговор. Заправиться нужно, но пока не горит. Отъехав от села, тут обширные леса, загнал технику под деревья, и доставая канистры с бензином, сливал в оба бака «шишиги», у неё два бака было. Кстати, на одном бензине та ходила с «Москвичом». Все канистры в багажник легковушки убрал и в прицеп, и откинув буксируемое устройство, похоже скоро ремонтировать придётся, истрепалось, ну и покатил к заправке. Я её видел, час назад ещё в темноте мимо проезжал. Доехал просёлочными дорогами, чуть не заблудился, и въехал на заправку. Кассиршу успокоил тем что отец попросил заправится, так что пусть не волнуется, он знает, что я хороший водитель. Прикинув сколько литров надо, достал все канистры и начал заливать их. Триста литров почти вышло, остаток в бак «Москвича» залил. В одну канистру залил моторное масло, оно тут тоже в колонке было. Я уже расплатился, так что покинув заправку, а та полна, беглецы из республик заезжали, поглядывая нет ли кого, свернул где надо, добрался до «шишиги», там обстроил лагерь и приготовив ужин, вскоре уже спал. Всё привычно.
***
Дорога до Ленинграда заняла ещё неделю, двигался только ночью, бандиты не встречались, гаишников было мало, объезжал, вот до города и осталось километров сорок. Да, я в дороге сутки потерял, в Набережных Челнах остановку делал, сварщика искал, и тот мне варил буксируемое устройство, так что машина теперь на хорошей привязи. А то дважды рвал самодельную сцепку. Позади мелькнули Казань, Нижний Новгород, Владимир, Москва, Тверь, Великий Новгород, и вот, не доезжая до Пушкина, я и встал. Дело в том, что я сидел в салоне «Москвича», наблюдая как рассветает, и обдумывал дальнейшие шаги.
«Шишиги» не было, она на берегу озера Ильмень осталась. Там в километре от берега деревенька раскинулась в густом лесу, и в этой деревеньке я справный дом купил. На высоком каменном фундаменте, крытый железной крышей, ещё сто лет простоит, но печное отопление, вода из колодца, и сортир на улице, делали его не таким и дорогим. Однако тот имел шикарную баньку, большое подворье, и два амбара. В одном хозяин трактор держал, а я внутрь «шишигу» загнал, когда купил, и бывший хозяин уехал. Дом мне продали за четыре с половиной тысячи, отдали документы на него и написали расписку о продаже. Этого хватит чтобы в нужной службе сменить владельца. Паспорт я получу через две недели, шестнадцать исполнится, и сразу оформлю приобретение. Дом-то с мебелью. А вообще найти такой дом от которого жаждут избавиться, было не сложно. Купил газету в селе у трассы, нашёл старые объявления, созвонился с хозяином, встретились на месте, я приехал на «Москвиче», без прицепа, тут дорога лесная, убитая вела к деревне, но проехал. Хозяин на своём «запорожце» уже там был. Осмотрел, обговорили цену, сказал деду с бабкой покупаю, хотят из города на природу выехать. А места тут знатные. Тот мне на радостях продал лодочный прицеп, жаль самой лодки уже не было. Прицеп в сарае где и «шишига» стоит. С соседями познакомился, и вот не тратя время, всё разгрузил, оставил грузовичок, и на «Москвиче» с личными вещами покатил в город. При мне только «Макаров» с полусотней патронов, пара гранат, документы, и денег две тысячи. Остальное всё спрятал. Документы на дом оставил в самом доме. Замки я там все сменил, попросил местного старичка-соседа присмотреть за подворьем. Жителей в деревне всего три десятка, небольшая она.
Остановится меня заставило не это, мы с бабушкой обговорили что тут встретимся, вон с другой стороны обочины автобусная остановка. Там та и сойдёт. Времени в пути много было, подумать стоило. Думаю, сдам экзамены экстерном, возможно на врача поступлю, а возможно перееду в свой домик у озера и там жить буду. Места тихие, просто великолепные. Подумать надо. Тут ещё одни думы спокойно жить не давали. Да я всё о Ташкенте, да об ограблении военных складов размышляю. Девчат найдут, те меня видели, а в той зелёной водолазке я мелькал перед комитетчиками и сотрудником милиции. Могут опознать, фоторабот составить. Если по нему не найдут, расспросами искать будут. Вдруг выйдут на «СТО», по номеру машины пробьют кто я, и в Ленинград направят ориентировку? Такое вполне может быть, а по возрасту осудить меня и отправить в места не столь отдалённые вполне могут. А за такое дело тут и к смертной казни приговорить могут. Оно мне надо? Вот и думал стоило рисковать, стоять тут, или нет? Дом-то я купил, не вписывая свои новые данные, хозяину сказал впишу деда как владельца, но потом. Так что там пустое место было. В общем, следов порядочно оставил. Гильзы к «Валу» найдут у убитых казахов на дороге, тоже след, ведущий на военные складам и ко мне. А я при убийстве молодых узбеков в Ташкенте «АПБ» использовал. А пулемёт по толпе националистов? Точно смертная казнь. Поэтому прихватив рюкзачок с пожитками, я запер машину, пусть так на обочине и стоит, я всю её протёр от отпечатков, и сойдя на обочину, тут с двух сторон близко лес стоял, скрылся среди деревьев, и в бинокль, издали изучал тех, кто приезжал и сходил с рейсовых автобусов. Пока два проехало, а вот и третий.
Вот автобус остановился и его покинули два пассажира, две старушки. Оперативников нет, наружку на машине тоже не обнаружил, никто не притормаживал, проезжая мимо. Хотя если знали место встречи, могли заранее подготовится, только я тут уже часа три, внимательно смотрел, чужих не было. Автобус отправился дальше, а я изучал бабушку Антона. То, что это она, сомнений не вызывало. И хотя вторая старушка была того же возраста, сразу бросалась в глаза их социальная разница. Ольга Петровна, бабушка Антона, одета в стильный костюм, изящная сумочка висит на тонком ремешке на локте. А её сверстница, это я на глаз определил, одета как старушка их деревни, с головным платка, сгорбленная. Та направилась в сторону деревни с двумя сумками, а Ольга Петровна с прямой спиной осмотрелась взглядом королевы. Машину она видела, как и то что та пуста, меня выискивала. А когда автобус отошёл, та быстрым, но не торопливым шагом направилась к машине, перейдя проезжую часть, и чем ближе подходила, тем тревожнее осматривалась.