Гений из Гусляра (Сборник)
Шрифт:
Он провел лучом фонаря по стене и затем пошел вдоль нее по сужающемуся ходу. До тех пор пока ширина позволяла ему продвигаться вперед, луч света выхватывал ту же структуру – все тот же отпечаток шкуры.
– А теперь смотрите! – воскликнул профессор и обратил луч себе под ноги. – Видите?
– Видим, – сказал Удалов. – Другая картинка, но похожая.
– А теперь вперед и чуть правее.
Все посмотрели вперед и чуть правее.
И увидели круглую яму. Неглубокую.
Минц посветил внутрь ямы, а Удалов вытащил оттуда пивную банку – видно, кто-то не очень давно посещал пещеру.
– Это не мы, – сказала Марина.
– Знаю, – сказал Минц. – Смотрите
Слева тоже было отверстие. Тоже яма.
– Вы все еще не догадываетесь? – спросил Минц.
Они еще не догадались. Они ждали, что скажет профессор.
– Много лет назад, – начал Минц, – в Помпее стали находить странные полости в окаменевшем пепле, который когда-то засыпал этот город шестиметровым слоем и погубил все живое. Одному из археологов пришла в голову мысль: а что будет, если заполнить такую полость гипсом? Принесли гипс, залили полость, а когда окаменевший пепел убрали, оказалось, что это был полный и точный отпечаток погибшего человека. Пеплу не удалось заполнить отпечаток, потому что телу потребовалось время, чтобы сгореть. Человек сгорел, а пепел затвердел. И получился как бы негатив человека – пустота на том месте, где он был. Таких негативов в Помпее десятки: люди и животные.
Минц замолчал. Луч фонарика уткнулся в стену и замер.
Все смотрели на круг света.
Неужели много миллионов лет назад на этом самом месте заживо сгорел динозавр? Громадное и добродушное существо, которое совсем не собиралось вымирать. Ему бы жить и жить, яйца откладывать, жевать папоротники – а тут вулкан, землетрясение, наводнение...
– Так что же получается? – спросил Аркадий, который первым пришел в себя. – Выходит, мы сидим в динозавре?
– Не исключено, – ответил Минц. – Вопрос лишь в том, как проверить нашу теорию.
– Проще простого, – сказал Удалов. – Надо налить в пещеру гипса, потом раздолбать холм, а что останется, то и будет динозавром!
– Ой... – прошептала Марина. – Это же первый в мире динозавр, которого человечество увидит воочию.
– Вам нравится такой вариант? – спросил Минц у Аркадия, а может быть, у самого себя. – Мне он категорически не нравится. Мы с вами совершенно не знаем, что скрывает в себе этот холм. А вдруг динозавр не одинок? А вдруг тут, за стенкой, скрывается другой динозавр? Мне кажется, что я когда-то слышал, что в холме есть пещеры. Не пещера, а пещеры.
– Ты прав, Лев, – согласился с ним Удалов. – Я в детстве даже лазил сюда, только не в эту пещеру, а в другую.
– Значит, первым делом мы должны обеспечить изучение пустот. Изучение, а не уничтожение.
Глава 4
Возвращались в город двумя парами.
Первыми шли Удалов и Минц. Они обменивались идеями, которые рождались в их беспокойных головах.
Позади следовали Аркадий с Мариной.
Они не говорили о динозаврах, как будто не понимали значения этой находки. Их разговор состоял из вопросов. Ответы подразумевались.
– Ты в самом деле из-за меня сюда пришел?
– А зачем ты постриглась?
– Ты меня искал?
– Как ты догадалась?
А тем временем темнота опускалась на город, но посетить Лебедянского никогда не поздно.
Лебедянский стал мэром города совсем недавно, победив в отчаянной борьбе шестерых кандидатов, потому что был честным и обещал таковым оставаться навечно.
Еще подростком он возглавил организацию «Орленок», которая совершала походы по местам боевой славы. Правда, боевая слава давно уже обходила Великий Гусляр, но именно Толе Лебедянскому принадлежит честь открытия в гуслярских
Затем шустрый подросток пытался добиться слияния Великого Гусляра и Зеленой Гуры в один город-побратим, трижды ездил с этой целью в Польшу и один раз в Москву, где дошел до Андропова, но вся эта эпопея рухнула, когда в пылу общественной деятельности Толя завалил экзамены за восьмой класс и был оставлен на второй год, несмотря на то что за парнишку вступилась «Эмнести интернешнл», баварская партия «зеленых» и пионерская организация в Москве. После порки, ставшей известной всему городу, отец увез подростка в деревню, чтобы там он готовился к переэкзаменовке. Трижды Толя бежал из деревни, но тщетно. Его выслеживали с собаками и снова пороли. А тем временем от небрежения и раздоров в гуслярской организации «Орленок» польская могила была потеряна, город Зеленая Гура побратался с Франкфуртом-на-Одере, а о смелом подростке все позабыли.
Школу он все-таки окончил и поступил в вологодский институт культуры.
Здесь не место рассказывать о дальнейших приключениях Толи Лебедянского. Главное проявилось уже в истории с поляками: стремительное восхождение на Олимп и обязательное падение с него в долину. В чем-то Лебедянский был схож с античным героем Сизифом. Всю свою жизнь он вкатывал в гору камень своего жизненного успеха, но в последний момент тот срывался вниз, увлекая его за собой.
В год окончания института, когда уже пороть Толю было не за что, так как комсомольская работа выручала на любом экзамене, Толя влюбился в самую известную девушку на курсе, дочку второго секретаря вологодского горкома. Оленька тоже влюбилась, и студенты решили пожениться. Но за две недели до свадьбы, когда все другие юные карьеристы умерли от белой зависти, курс отправился в туристический поход. В ночь с субботы на воскресенье студенты пели у костров, выпивали, веселились, купались при луне. Толя не был приучен к алкоголю и потому потерял над собой контроль. Он пошел в кусты обсудить с лучшей подругой Оленьки некоторые детали приближающейся свадьбы. Неожиданно для самих себя Толя и Катерина кинулись друг другу в объятия. А Оленька в поисках жениха услышала стоны и вздохи в кустах и на всякий случай туда заглянула.
Так Толя остался без невесты, квартиры в Вологде и хорошего места.
К тому же, чтобы не вылететь из комсомола, он был вынужден жениться на Катерине, потому что та ждала ребенка. Не могла, коварная, дотерпеть до диплома.
У Катерины жилой площади в Вологде не было, пришлось молодым приехать к отцу в Великий Гусляр. Толя трудился в школе, преподавал обществоведение, ненавидел детей, но учился на них управлять массами.
Дети его тоже не любили, так что возвращался из школы он с газовым пистолетом и дубинкой. После нападения третьеклассников Катерина купила мужу бронежилет.
Бронежилет она купила у своего дяди – нашелся родственник в городе! Был он сначала лейтенантом милиции. Потом стал охранником у одного бизнесмена. Когда бизнесмена убили, дядя унаследовал его дело. Катерину дядя Веня любил, купил ей джип, чтобы возить детей и бультерьера на прогулку.
Как-то он сказал Толе:
– Пора брать город в руки. А то развелось жулья – не перебить.
Толя согласился с родственником.
– Я на тебя надеюсь, – сказал дядя. – Придумай программу, понравься народу, будем толкать тебя в Думу, а то и выше.