Гений из Гусляра
Шрифт:
— Почему мне не докладывают? — совсем уж рассердился Мощин. — Сейчас же еду в Гордом. Я им покажу!
Тут зазвенел телефон.
Звонил начальник пожарной команды. Сообщил, что площадь Землепроходцев осела на метр. Что делать?
— Сейчас буду! — крикнул Мощин. — Высылай за мной пожарку!
— Они все без резины стоят, — ответил начальник пожарной охраны. — Резину у них съело.
— Ничего, — упрямо сказал городской начальник. — Пешком дойду. Я им покажу! Я все поставлю на место!
Он попытался натянуть на
Дочь посмотрела на потуги отца равнодушно.
— У нас, — сказала она, — есть некоторые — потеряли ноги и ползают.
— Как так ползают? — спросил внучок. — На животиках?
— На санках, — ответила мама.
— А то у нас две девочки в садике на животиках ползали... — Мальчик заплакал.
Но взрослым не было до него дела, потому что потухли лампочки и все стали искать свечи. Мощин все грозился уйти на голых копытах, а жена говорила ему:
— Не смей, Леонид, потеряешь ноги, новых не будет. Кости не восстанавливаются, я тебе как учитель начальных классов говорю.
— Папочка, не ходи, — присоединилась к маме дочь. — Мороз двадцать градусов, копыта отморозишь!
Но Мощин не послушался. Он вырвался и побежал, стуча копытами, вниз по лестнице.
К счастью, не он один был сознательным гражданином. У дверей, в черной грязной речушке, покачивалась спасательная надувная лодка желтого цвета. В ней сидел профессор Минц в дождевике.
— Что делать? — крикнул Мощин от дверей.
— Садитесь! Поплывем, будем принимать меры.
Профессор Минц уже не казался Мощину таким отвратительным, как недавно. Приятный профессор, отважный.
— Какие меры? — спросил Мощин.
Надувную лодку понесло вдоль по Пушкинской улице.
— Кружок «Юный химик» имени Петрянова-Соколова, — загадочно ответил Минц, энергично гребя по скользкой дороге.
Но путешествие, начавшееся так славно, чуть не закончилось трагедией.
Лодка попала в поток черной жижи, стремившийся к реке Гусь. Потребовалась вся сила и сноровка немолодого профессора, чтобы не быть смытыми в речку, которая также вскрылась ото льда и несла к Белому морю свои черные непрозрачные воды. Тяжко воняло.
— Постарайтесь не дышать! — приказал Мощину профессор, и тот прижал к носу рукав. Стало немного лучше.
Сквозь ткань Мощин строго крикнул:
— Смесь совершенно безопасная.
— С чем вас и поздравляю, — ответил профессор.
— А скажите, откуда у Герасика копыта? — спросил Мощин.
— Оттуда! Помолчите, вы мне мешаете грести!
От реки Гусь, скользя, падая и отчаянно крича, бежало несколько любителей подледного лова. С ужасом Мощин увидел, что из реки к ним стремятся щупальца непонятных чудовищ, напоминающих персонажи американского фильма ужасов.
Вот одно из щупальцев дотянулось до старика в дохе. Старик отбивался от чудовища удочкой.
— Что это? — закричал Мощин.
— Возьмите пистолет. Он у вас
— Но что это? — повторил вопрос Мощин, шаря в ногах в поисках оружия.
— Стреляйте! Это водоросли! — крикнул профессор.
Мощин стал стрелять и, стреляя, он все более входил в раж. Водоросли не пострадали от его стрельбы, но несколько рыбаков ему поразить удалось.
Патроны кончились. Мощин запустил пистолетом в щупальце, а профессор укоризненно произнес:
— Не по-хозяйски себя ведете. Пистолеты на улице не валяются.
Он вытащил из кармана маленький, но мощный электромагнит и притянул пистолет себе в карман.
Они пересекли грязевой поток и взяли курс выше по склону.
Там, на суше, надувную лодку пришлось бросить, и они побежали задними дворами, где еще лежал снег. Его белизна выгодно отличалась от черной грязи. Даже Мощин наконец проникся этой мыслью и сказал:
— А может, зря мы так чистим, дорогой мой человечище?
— Поздно раскаиваться. Вас предупреждали, а вы не вняли. Теперь вся надежда на соколовцев-петряновцев.
— На кого?
— Не отставайте!
Они подбежали с тыла к трехэтажному кирпичному зданию. Мощин, который никогда не ходил по дворам, не сразу сообразил, что это — средняя школа № 2.
Задняя железная дверь была закрыта.
Минц постучал в нее три раза, потом — после паузы — еще два.
Дверь приоткрылась. Мощин ожидал увидеть в щели человеческое лицо, но ничего не увидел, потому что, как оказалось, лицо появилось на уровне его пояса. И голос оттуда потребовал:
— Пароль!
— Таблица Менделеева, — послушно ответил Минц. — Отзыв?
— Гафний! — произнес высокий голос.
Железная дверь со скрипом отворилась, и девочка лет десяти в синем халате и респираторе впустила мужчин в темный коридор.
— Следуйте за мной, — сказала девчушка. — Смотрите под ноги. Здесь свет вполнакала. На электростанции предохранители летят. Один за другим. Сначала слизью покрываются, а потом летят к чертовой бабушке!
— Девочка, разве можно так выражаться? — удивился Минц, а Мощин спросил:
— Почему они летят к этой бабушке?
— А вы солями гафния пробовали действовать на медные провода, ну?
— Не пробовал.
— Тогда нагнитесь, — сказала девчушка, — а то лбы расшибете, коллеги.
— Я те не коллега, — рассердился Мощин, — я руководитель этого города!
— Кто вас не знает, — вздохнула девочка. — Как говорит моя мама, «скорей бы он по этапу загремел».
Мощин хотел спросить адрес мамы, чтобы принять меры, но остерегся.
Девочка провела их темным коридором до лестницы, затем наверх, мимо школьной раздевалки, в которой в ожидании хозяев смирно стояли ряды резиновых сапог и резиновых дождевиков. У двери в химический кабинет она остановилась и условно постучала. Из-за двери послышался голос: