Гений разведки
Шрифт:
Он всё сказал.
Всё!
И, не пытаясь что-то разъяснить, разжевать или просто добавить, собрался отбыть в штаб. Но, пройдя несколько шагов, вдруг вспомнил, что обозначил далеко не все задачи на сегодняшний день для отличившегося подразделения, в котором воевал наш герой, и снова повернулся к бронебойщикам.
— Там, на поле боя, остались лежать пару гитлеровцев… Надо бы прибрать их тела и закопать. Иначе… Лето… Жара… Ближе к вечеру здесь будет стоять такая вонь, что врагу не пожелаешь…
— Ничего. Мы люди привычные, — под общий смещок заключил
— Как я погляжу, вы просто жаждете незамедлительно облачиться в намордники со слоновьими хоботами? — как-то не по-доброму покосился на него Катуков.
— Никак нет, товарищ генерал-майор! — немедленно запротестовал тот, прекрасно понимая, куда клонит командующий корпусом.
Средства противохимической защиты во все века и времена пользовались в войсках недоброй славой: применять их по доброй воле обычно никто никогда ни за что не соглашался.
— Тогда за работу! — довольно улыбнулся Михаил Ефимович.
— Есть! — рявкнули подчинённые. Одновременно и бодро.
Лесистая местность, на краю которой дымился подбитый фашистский танк, произведённый для нужд Третьего рейха в разделённой и порабощённой Чехословакии, постоянно обстреливалась противником. Но ждать наступления темноты у наших воинов не было ни желания, ни возможности.
— Ты фрицев прикончил, тебе их и хоронить, — окончательно "умыл руки" взводный.
"Что ж, мы люди негордые!"
Подгорбунский захватил плащ-палатку и впереди поступившего в его распоряжение молодого бойца Фаворова, не так давно призванного в Красную армию из какого-то небольшого подмосковного рабочего посёлка, пополз в направлении поверженного "панцерника".
Убитых и раненых пехотинцев вермахта, которых накрыло пулемётным огнём невдалеке от их собственных позиций, на поле боя уже не было — по-видимому, постарались гитлеровские санитары.
А вот танкисты, ушедшие далеко вперёд, всё ещё оставались на прежних местах.
Один "чумазый жмурик" [25] лицом вниз лежал на земле в нескольких шагах от гусеничной ленты — до спасительного леса он не дотянул около десятка метров; тело другого, точнее, верхняя его часть, как и прежде торчала из откинутого люка.
"С первым проблем возникнуть не должно, а вот со вторым придётся немного повозиться, — мысленно отметил Володька. — При том при всём придётся проявить недюжинную осторожность, чтобы самому вслед за ним не превратиться в чёрную головешку…"
25
Чумазый — общее армейское прозвище танкистов. Жмурик — покойник (жаргон). Вот такая дикая смесь солдатского и уголовного сленга…
Без приключений добравшись до ближнего покойника, старший сержант аккуратно уложил бездыханное тело на брезентовую
— Цейн геботэ фюр кригсфюрунг дес дойчен зольдатен, — прочитал вслух Фаворов, который, как выяснилось, знал толк в немецком языке.
26
Зольдбух, сольдбух, в оригинале — Soldbuch — солдатская книжка (нем.).
— Ну-ка, переведи с собачьего на человечий! — зло сплюнул Подгорбунский.
— Десять заповедей по ведению войны немецким солдатом! — чётко, как по-писаному, выпалил подчинённый.
— Ох, ни фига себе! — ухмыльнулся Владимир. — Оказывается фашистские беспредельщики тоже обязаны руководствоваться какими-никакими понятиями?
— Вы о чём, товарищ старший сержант?
— Ладно… Проскакали… Всё равно тебе этого, хлопче, не понять.
— Обижаете. У меня высшее образование. Правда, незаконченное.
— У меня другая школа — между прочим, не менее выдающаяся…
— Какая?
— Это неважно, братец, ибо никто и не собирался брать под сомнение твои умственные способности. Так… Вспомнилось… Отрыжка прошлой жизни… Забудь. И начинай выполнять то, о чём я тебя просил!
— Перевести на русский?
— Переведи, будь добр, как любит выражаться наш командир корпуса.
— Итак, пункт первый гласит: "Немецкий солдат воюет по-рыцарски за победу своего народа. Понятия немецкого солдата…"
— О! Видишь, как я и предполагал — "понятия"! Без них — никуда… Даже паталогические садисты вынуждены придерживаться каких-то общих правил; элементарных норм приличия, что ли?
— "…Касательно чести и достоинства не допускают проявления зверства и жестокости".
— Ох, ни хрена себе рыцари… Прям озноб по коже пошёл.
— Пункт второй, — продолжил "переводчик", игнорируя многочисленные реплики и замечания своего старшего товарища. — "Солдат обязан носить обмундирование, ношение иного одеяния допускается при условии использования различаемых (издалека) отличительных знаков. Ведение боевых действий в гражданской одежде без использования отличительных знаков запрещается".
— Ну, это и козлу понятно! — в очередной раз вставил "пять копеек" Володька. — Так принято в каждой армии. Иначе — бардак, махновщина… Валяй дальше!
— Пункт третий: "Запрещается убивать противника, который сдается в плен, данное правило также распространяется на сдающихся в плен партизан или шпионов. Последние получат справедливое наказание в судебном порядке".
— "В судебном порядке"… Даже партизан и шпионов? — схватившись за голову, взвыл бывший завсегдатай лагерного "рая". — Они что, издеваются над нами, да?