Гений Зла Муссолини
Шрифт:
Итало-австрийский фронт проходил в Альпах.
Горы мешали наступлению и помогали обороне, а в данном случае австрийцы оборонялись, а итальянцы пытались наступать. Сражения шли в районе долины Изон-цо и так и назывались: первая битва при Изонцо, вторая битва при Изонцо и так далее, вплоть до десятой.
Успеха не было и в помине, в плохо устроенных траншеях было и мокро, и холодно, никакого укрытия от подступивших морозов в блиндажах не находилось, солдат жрали вши, а еды не хватало — так для Муссолини все и шло, до тех пор, пока в феврале 1917 года на учебных стрельбах в тылу возле него не взорвалась
Несколько человек вокруг Муссолини было убито, а сам он получил около сорока осколков и упал на дно траншеи. Уже значительно позднее в Италии обнаружились тысячи людей, каждый из которых утверждал, что это именно он нес его на носилках в госпиталь.
Ну, это было большим преувеличением — не только из-за немыслимого числа санитаров, но еще и потому, что никакого госпиталя вблизи траншей не имелось — раненых доставляли на полковой пункт медицинской помощи, где их осматривали, по мере возможности перевязывали, а уж потом отправляли в тыл, обычно на запряженных мулами повозках санитарной службы.
Ранения оказались не слишком серьезными.
Муссолини, конечно, вспоминал это происшествие, рисуя его в самых героических тонах. Когда из него пинцетом выковыривали кусочки металла, он отказался от обезболивающего, а потом еще и добавлял, что австрийцы в этот момент коварно обстреляли госпиталь из дальнобойных орудий. В июне 1917-го он был уже дома, в Милане, и снова взялся за свою работу. Газета сильно потеряла от отсутсвия своего энергичного редактора, надо было быстро поднять ее тираж зажигательными материалами. И одной из самых подходящих тем оказались подвиги другого человека, куда более известного, чем Бенито Муссолини.
Звали этого человека Габриэле д’Аннунцио.
II
Он был старше Муссолини на, 20 лет — родился в 1863 году. Он происходил из богатой семьи, с ранних лет обнаружил крупное художественное дарование и свою первую поэму опубликовал, когда ему было всего шестнадцать. Дальше дела у него шли ничуть не хуже — уже известным литератором д’Аннунцио «свернул в журналистику», наделал шума и там, а в 1889-м, то есть в 26 лет, опубликовал как бы роман, «II Piacere» — «Наслаждение», который был переведен на английский и принес ему славу уже пошире чисто итальянской.
Пересказывать этот шедевр, честно говоря, не хочется — сейчас его читать почти невозможно, текст выглядит злой пародией на всякие там «причуды высшего света», описанные для горничных.
Вот пара цитат из описания сюжета этого произведения:
«…Андреа покинул имение сестры. Друзья сразу же вовлекли его в омут светской жизни. Встретив на рауте одну из былых любовниц, он одним прыжком погрузился в пучину наслаждения. В канун Нового года он столкнулся на улице с Еленой Мути… Первым, движением его души было воссоединиться с ней — вновь покорить ее. Затем пробудились сомнения, и он проникся уверенностью, что прежнее чудо не воскреснет. Но когда Елена пришла к нему, чтобы бросить жестокое «прощай», он вдруг почувствовал неистовую жажду сокрушить этот идол…»
Андреа, как читатель уже догадался, и есть главный герой. И сердце его разрывается между Марией, ангелом чистоты, и Еленой, изощренно призывной,
«…[Андреа] знакомится с мужем Елены. Лорд Хисфилд внушает ему ненависть и отвращение — тем сильнее желает он овладеть прекрасной женщиной, чтобы пресытиться ею и навсегда освободиться от нее, ведь всеми его помыслами владеет теперь Мария… Он пускает в ход самые изощренные уловки с целью завоевать новую возлюбленную и вернуть прежнюю. Ему даровано редчайшее, великое женское чувство — истинная страсть. Сознавая это, он становится палачом самого себя и бедного создания. Они гуляют с Марией по Риму. На террасе виллы Медичи колонны испещрены надписями влюбленных, и Мария узнает руку Андреа — два года назад он посвятил Елене стихотворение Гете…»
Кошмар, правда? Бедный Андреа… Но дальше дело пойдет еще хуже, потому что английский лорд — воистину чудовище разврата и демон коварства:
«Лорд Хисфилд показывает Андреа богатейшее собрание развратных книг и похабных рисунков. Англичанин знает, какое действие они оказывают на мужчин, и с насмешливой улыбкой следит за бывшим возлюбленным жены. Когда Андреа совершенно теряет голову, Елена презрительно отсылает его прочь. Оскорбленный до глубины души, он бросается прочь…»
Ну, и так далее…
К 1915 году Габриэле д’Аннунцио был уже европейски известным поэтом и писателем, в Италии его теперь звали просто «Поэт». Он написал известнейшую пьесу «Мученичество Святого Себастьяна» специально для знаменитой французской актрисы Иды Рубинштейн, слыл законодателем моды, открыто жил с богатой аристократкой, маркизой Казати, известной красавицей и покровительницей искусств, — о его любовных приключениях ходили легенды.
Так вот в 1915 году он бросил все и в свои 52 года отправился в Италию, на фронт. И не в пехоту, как скромный берсальер Бенито Муссолини, а в авиацию[17]. Это вознесло его славу еще выше.
В частности, в России в честь д’Аннунцио была написана ода.
Оду написал Н.С. Гумилев, душа которого, право же, в какой-то степени была родственной предмету его поэтического вдохновения. Сам он славился и стихами, и приключениями в далеких краях, и романами с известными красавицами, и тоже бросил все и пошел на фронт добровольцем и отважно воевал в кавалерии.
И вот теперь, в 1915-м, Россия получала нового союзника, Италию. В силу географических причин ее главные военные усилия оказались направлены против Австрии — ас Австрией-то русские войска и воевали наиболее успешно.
Ну, можно ли было это не воспеть? Победа, казалось, была уже близка. Но вот как-то она все не наступала и не наступала. А потом, осенью!. 917-го, на итало-австрийском фронте появились германские части.
И случилось то, что потом будут называть сражением при Капоретто.
III
Вообще-то к осени 1917 года война скорее всего уже окончилась бы победой Антанты — и Австрия, и Германия просто изнемогали в кольце блокады, но в феврале 1917-го в России случилась революция, давление на Восточном фронте сильно ослабло, были захвачены значительные территории — короче говоря, в Германии поднялся дух и появились кое-какие возможности помочь союзнику.