Геносказка
Шрифт:
Иногда Гензелю казалось, что в этом городе не знают другой пищи, кроме яблок. Если ему не изменяла память, яблоко красовалось даже на гербе здешней королевской династии. Он любил яблоки, но уже через несколько минут дыхания воздухом, в котором яблочных испарений было ощутимо больше, чем любых других газов, ощутил легкое головокружение. После душистого степного воздуха, которым он дышал последние две недели, Лаленбург был серьезным вызовом его обонянию.
Впрочем, город хранил для гостей и иные ароматы. Чем дальше они с Гретель отходили от ворот, тем сильнее это ощущалось. Они миновали скотобойню (тяжелый запах застарелой
Их по-прежнему вели, так же аккуратно и уверенно. Гензель даже не оглядывался, его чутье уже подняло свою заостренную акулью морду над поверхностью. Чутье говорило, что загонщики уже очень близко. Пользуясь несравненно лучшим знанием окрестностей, они постоянно находились рядом, но ни разу не показались на глаза. Хороший навык, прикинул Гензель. Выдающий крайне настойчивое желание встретиться. По его расчетам, встреча не должна была заставить себя ждать — через полста метров переулок, которым они шли, круто изгибался, а вокруг было множество подворотен самого заброшенного и зловещего вида. Если бы встречу планировал он сам, это место было бы со всех ракурсов идеальным для засады.
— Эй, сестрица! — окликнул он Гретель, шедшую на пару шагов впереди. Обычное дело — погруженная в собственные мысли, она не следила за скоростью шага, а шаг этот порой был не по-девичьи стремителен. — Постой-ка, не лети!
Она подняла на него свои прозрачные глаза:
— Что такое, братец?
— Похоже, кто-то жаждет с нами встретиться.
Кажется, это не произвело на нее никакого впечатления.
— Грабители? — только и спросила Гретель. Таким тоном, каким обычно осведомляются о том, не припустит ли к вечеру дождь.
— Едва ли. — Он покачал головой. — Слишком ловки. Вспомни, пожалуйста, нет ли у нас в Лаленбурге знакомых, коим не терпится с тобой поговорить?
Гретель пожала плечами, которые казались худыми и острыми даже под грубым мужским дублетом. Едва ли кто-то, кроме стражников при воротах, вообще распознал в ней женщину. Грубые потрескавшиеся ботфорты выглядели ничуть не элегантно, зато служили зримым доказательством многих отсчитанных миль. Да и потертый берет, под которым скрывались коротко остриженные волосы белого, как тополиный пух, цвета, не был верхом изящества. Даже двигалась Гретель не по-женски целеустремленно, резко, совершенно не пытаясь придать своим движениям грациозность. За спиной у нее висела бесформенная походная сумка из потрепанного брезента. Словом, совсем не тот тип девушки, на который позарилась бы охочая до женского общества лаленбургская чернь.
— Мы давно не были здесь, братец, — сказала она.
— Четыре года. Кто-то мог соскучиться. Приличный срок, а?
— Смотря для чего.
— Или для кого. Возможно, с тобой не терпится встретиться кому-то из старых клиентов с хорошей памятью? У тебя ведь, помнится, было много контрактов здесь?
— Все мои контракты выполнены. Претензий не было.
— Это Лаленбург, сестрица, — вздохнул Гензель. — Здешние деловые обычаи вполне допускают претензии,
— Ты уверен, что это не грабители?
— Уверен. Слишком уж терпеливы и хитры. Грабители выбирают цель возле ворот, но идут за ней не слишком долго. Чтобы полоснуть бритвой по шее и вырвать котомку, не надо много времени. А эти… Они ждут, пока мы углубимся в переулки. Видно, хотят потолковать обстоятельно и долго, без лишних свидетелей. Один идет позади нас, шагах в двадцати. Еще двое поджидают впереди, вон в той подворотне. Думаю, они собираются выглянуть из норы, как только мы окажемся рядом. Нас отрежут с двух сторон.
Гретель не выглядела обеспокоенной. Насколько Гензель ее знал, она вообще никогда не выглядела всерьез обеспокоенной, сохраняя на бледном лице выражение предельной сосредоточенности, что граничило с отрешенностью. Такая уж она, сестрица Гретель.
— Нас хотят убить? — буднично спросила она.
Подумав, он покачал головой:
— Это можно было бы сделать еще раньше, за фабрикой. Выстрел в спину — и поминай как звали. Там было вполне подходящее место. Но я думаю, они хотят чего-то другого.
— Тогда давай встретимся с ними, братец, и узнаем, чего они хотят.
Ему это не понравилось. На взгляд Гензеля, пустынные переулки Лаленбурга были не лучшим местом для встреч. Слишком уж часто на его памяти подобные встречи заканчивались самым прискорбным для одной из сторон образом. Но спорить с Гретель он не стал. Лишь понадеялся на то, что ее безмятежность имеет под собой надежную почву. Более основательную, чем уверенность в силах старшего брата.
Рука, однако, рефлекторно проверила висящий за правым плечом мушкет. Короткий, трехствольный, с укороченным до предела прикладом, он отлично подходил для узких улочек, однако даже батарея тяжелых картечниц не поможет тому, кто теряет бдительность. Колесцовые замки он завел и смазал еще до входа в город и теперь лишь убедился в том, что они не дадут осечки. Порох на полках сухой, стволы надежно забиты пыжами из промасленной бумаги. В двух стволах пули, в одном рубленая дробь. Хороший трактирщик всегда готовит блюда загодя — чтобы подошли аккурат к приходу гостей. А в том, что гости не заставят себя долго ждать, он уже не сомневался…
Они и в самом деле показались из подворотни, чутье не соврало. А негромкие, отраженные стенами звуки шагов за спиной подсказывали, что их встреча спланирована наилучшим образом.
«Человечество Извечное и Всеблагое! Дай нам, твоим увечным потомкам, силы и смелости да избавь от тяжести грехов наших и наших предков!» Краткую молитву Гензель вознес скорее по привычке, без должного почтения.
Как чувствовал, что не стоило возвращаться в Лаленбург, город тухлых яблок и генетической скверны!..
— Доброго дня, сударыня ведьма!
Сказано было без надлежащего уважения, скорее с насмешкой. От одного этого голоса Гензель ощутил, как дремлющий в его генетических цепочках хищник напрягся. Невидимые зубы едва заметно разомкнулись, обнажаясь в щербатой акульей усмешке. Такой голос не предвещал ничего доброго, ничего хорошего, ничего путного. Такой голос обещал неприятности. Может быть, больше неприятностей, чем он, Гензель, успеет отвести.
Эти двое были бы примечательной парой, но только не для Лаленбурга. Здесь можно было встретить и не такую компанию.