Генрих Гиммлер
Шрифт:
Гиммлер был верен собственному учению. Сознавая, без сомнения, что многие люди считали его внешность в высшей степени «неарийской», он приказал, чтобы его родословную тщательно исследовали. Уже существовали документы, касающиеся этого предмета, во время войны работа над генеалогией Гиммлера продолжилась. Центром исследования стал Вевельсбург, откуда по окончании каждого этапа исследования прибывали отчеты, подкрепленные тщательно разработанными образцами родословной. Подобные исследования были предприняты и относительно предков Марги Гиммлер. Как только стало известно об этом интересе Гиммлера, ему стали писать многочисленные тезки, умоляя рейхсфюрера СС признать их родственниками.
Гиммлер, приверженец мельчайших подробностей, проводил время в своем офисе, сосредоточенно изучая письма и отчеты, озабоченный поиском доказательств чистоты своей крови и крови своей семьи, членов своего штаба и других подчиненных. Сохранилась документация этих исследований, отразившая годы кропотливой работы многочисленных специалистов по генеалогии и клерков,
«Я хорошо могу представить себе ваше состояние и ваши чувства. Что касается нашей крови, то я поставил условие: конец Тридцатилетней войны (1648) должен быть днем, до которого каждый из нас должен удостовериться в своем происхождении. Если после этой даты в кровь влилась еврейская примесь, человек должен покинуть СС… Говоря об этом, я надеюсь, вы понимаете, какой жертвы я от вас требую… В вашем сердце из сердец вы все еще с нами, вы можете продолжать чувствовать себя эсэсовцем».
Гиммлер смягчает удар, нанесенный им с таким сочувствием, добавляя, что если мужчина погибнет на фронте, СС позаботится о его жене и детях.
Во время войны Гиммлер вступил в долговременную связь с девушкой по имени Хедвиг, которая была его личным секретарем и которая в 1942 и 1944 годах родила ему двух детей: сына Хельга и дочь Нанетт Доротею. Хедвиг была дочерью солдата немецкой армии, который ко времени ее рождения (1912) получил звание старшего сержанта. В 1936 году она была награждена спортивным сертификатом и значком за достижения в плавании, беге и прыжках. Были начаты исследования и ее родословной, продолжавшиеся во время войны [43] .
43
В 1944 году Гиммлер должен был официально признать себя отцом и опекуном своих незаконнорожденных сына и дочери. См. примечание 14 к главе IV. Отношения Гиммлера с Хедвиг, которую он нежно называл Зайчиком, достигли, фактически, состояния бигамного брака, и, несомненно, Гиммлер любил ее всю жизнь. Фрау Гейдрих рассказала Х.Ф., что когда Гиммлер начал встречаться с Хедвиг, все его манеры в корне изменились; на какое-то время он стал более спокойным и человечным. В связи со своим положением Хедвиг вела очень замкнутый образ жизни, но все, кто с ней общался, любили ее и уважали. Было время, когда Гиммлер собирался развестись с женой и жениться на Хедвиг, но ради Гудрун она ему этого не позволила. В разговоре с Х. Ф. Шверин-Крозиг, гитлеровский министр финансов, сообщил, что Ханна Райч, известная нацистская летчица, рассказала ему о том, что ей удалось узнать, когда сразу же после войны она оказалась в одной камере с Хедвиг. Любовница Гиммлера рассказала ей, как сильно она его любила и как хорошо он к ней относился. В настоящее время Хедвиг замужем и желает забыть прошлое. Двое ее детей от Гиммлера живут сейчас под другими именами.
Несмотря на то, что в 1937 году Гиммлер торжественно прошел установленные испытания для получения собственного спортивного значка СС и истязал свое тщедушное тело бегом и прыжками, пока его адъютанты не убедили его, что он достиг нужных стандартов, его здоровье оставляло желать лучшего [44] . На протяжении нескольких лет он страдал головными болями, а также желудочными коликами, которые усиливались пропорционально нервному напряжению, проистекавшему из его постоянного беспокойства о своих обязанностях. Он боялся, что у него рак, болезнь, от которой умер его отец. В 1934 году Вольф, знавший, как подозрительно он относится к традиционным методам лечения, убедил его принимать массаж, а снимать боль пригласили народного целителя Франца Зетскорна. К концу 1939 года был найден человек, который мог приносить более длительное облегчение натянутым нервам Гиммлера, заставлявшим его желудок сжиматься в судорогах, а голову гореть как в огне. Это был Феликс Керстен, финский массажист, чьим вторым домом до войны была Голландия. Репутация Керстена как человека, облегчающего боли, возникшие на нервной почве, обеспечила его прибыльной практикой в Берлине, вблизи которого он в 1934 году купил поместье Гарцвальде. В это время и состоялась их встреча с Гиммлером [45] .
44
К пяти «необходимым» видам спорта, причинившим столько неприятностей пожилым людям, которые должны были сдавать эти нормы по требованию Гиммлера, относились бег на короткую дистанцию, плавание, бег на длинную дистанцию, прыжки в длину или в высоту и стрельба или метание копья. Получение спортивного значка было обязательным для всех членов СС, и Гиммлер, после нескольких месяцев тренировок, большей частью проходивших в Юнкерской школе
45
См. Мемуары Керстена, стр. 294, 306.
В середине января 1937 года Гиммлера снова пригласили выступить перед офицерами Вермахта в ходе курса политического инструктажа, организованного для подготовки их к войне, которая, по мнению Гитлера, была неизбежна. Гиммлер не обошелся без детального объяснения своих взглядов. Сначала он проследил историю СС с первого формирования в 1923 году отрядов для охраны Гитлера и их реорганизации в 1925 году по эскадронам, расположенным в разных городах для охраны митингов. Но благодаря этим маленьким начинаниям, говорил Гиммлер, возникла благородная идея создания элитного корпуса. «Я являюсь ярым приверженцем учения о том, что в конце концов лишь хорошая кровь может достичь великих, самых прочных вещей на свете», — сказал Гиммлер. При приеме новобранцев в СС «может рассматриваться лишь хорошая кровь, нордическая кровь. Я говорил себе, что когда мне удастся отобрать среди немецкого народа столько людей, сколько возможно, обладающих ценной кровью, и обучить их военной дисциплине и в то же время пониманию ценности крови и целой идеологии, вытекающей из этого, тогда станет возможным создание такой элитной организации, которая сможет выстоять в любой чрезвычайной ситуации».
Для этой цели, продолжал Гиммлер, были установлены очень жесткие стандарты для новобранцев СС, включавшие рост не менее 1,7 метра и тщательное изучение фотографии кандидата самим Гиммлером, который был полон решимости обнаружить «признаки чужой крови, чрезмерно выдающиеся скулы». На тех, кто был отобран, возлагалось бремя особых обязанностей — «ценных работников никогда не обучают посредством легкой службы» — и, несмотря на финансовые трудности в стране, эсэсовцев обеспечивали униформой. Теперь, в 1937 году, в рядах СС было 210 000 человек; лишь один из десяти желающих был принят. Если, скажем, восемнадцатилетний юноша хочет стать эсэсовцем, «мы спрашиваем о политической репутации его родителей, братьев и сестер, документы о его предках вплоть до 1750 года… Мы спрашиваем документы, подтверждающие его наследственное здоровье» и «сертификат расовой комиссии». Этот сертификат выдавался руководителями СС, антропологами и врачами, которые производили полный осмотр кандидата. Если ему было всего 18 — минимальный возраст для вступления в СС, он 3 месяца был кандидатом, затем, дав присягу фюреру, он становился признанным кандидатом в СС. Еще год он тратил на получение спортивного диплома и два года служил в регулярной армии. Затем он возвращался в СС и проходил «особо тщательный инструктаж в идеологии», узнавая, помимо прочего, закон СС о браке. Тогда и только тогда, по словам Гиммлера, молодого человека принимали в СС.
Гиммлер не мог удержаться от того, чтобы не привести себя в пример. «Рейхсфюрер СС, — говорил он, — такой же служащий организации, как и любой солдат на фронте. 9 декабря его наградили кинжалом, и это было для него поводом пообещать придерживаться закона о браке и дисциплинарных законов СС».
Затем Гиммлер сделал акцент на том, как важно иметь хорошее здоровье. Городская жизнь с ее суетой заставляет людей «бледнеть и толстеть… что плохо для Государства. Если мы желаем оставаться молодыми, мы должны быть спортсменами». Он продолжал говорить, что, по его мнению, солдатам следует практиковаться в одинаковом использовании обеих рук, стреляя из пистолета и винтовки или вставляя заряд в орудие. Все в возрасте от 18 до 50 должны тренироваться для поддержания формы.
Бок о бок со спортивной подготовкой шла подготовка идеологическая. «Проводятся еженедельные занятия-инструктаж, во время которых читаются страницы из «Моей борьбы» Гитлера. Чем старше человек, тем более тверд он должен быть в своей идеологии».
Затем он описал различные подразделения, на которые была поделена служба СС, включая СД, «важнейшую идеологическую разведывательную службу Партии и государства», и отряды «Мертвая голова», которые «были созданы на базе охраны концентрационных лагерей». Узников лагерей он описал так: «Отбросы, преступники и уродцы, в большинстве своем со славянскими душонками». Попытки обучить чему-нибудь этих людей были бесполезной тратой времени, их лишь следовало научить содержать себя в чистоте. «Людей учат мыться дважды в день и пользоваться зубной щеткой, которая большинству из них была незнакома. Вряд ли какая-то другая нация будет так гуманна, как мы».
Рассказав о задачах Службы безопасности, Гиммлер обратился к законам СС о браке. «Ни один служащий СС не может жениться, не получив одобрения рейхсфюрера СС. Требуется физическое обследование невесты, а также гарантии ее идеологии и хорошего характера. Вдобавок требуется генеалогическое древо вплоть до 1750 года — результат огромной работы. Такова наша забота о служащих, вступающих в брак».
Гиммлер продолжил речь описанием объединения полицейской системы, которым он как раз занимался в это время: «Теперь, впервые в истории Германии у нас есть полиция Рейха». Значение полиции в военное время было огромным, поскольку она сражалась на «четвертом фронте — внутри Германии» против коварных сил «еврейско-марксистско-большевистского влияния… Долг СС и полиции — положительно решить проблему внутренней безопасности».