Геолог

Грей Рамона

— Прямо сейчас нет, но что произойдет, когда он уедет? — Спросила Алина.

— Может быть, он не уедет, — проворчала я.

Алина перестала потирать ногу.

— Серьезно? Он сказал, что может остаться?

Я так сильно хотела сказать «да», но не могла солгать Алине.

— Нет, он этого не говорил.

— Но намекал? — Уточнила Алина.

— Нет. Я просто… надеюсь.

— Брайс, — мягко протянула Алина.

Я вздохнула и потерла лоб.

— Я знаю, слышишь? Знаю. Не стоило с ним спать, не стоило проводить с Гриффином столько

времени, тем более что он скоро уезжает, но, Алина, я не жалею об этом. Клянусь, не жалею. Эти несколько недель с Гриффином стали самыми замечательными в моей жизни, и воспоминания о проведенном с ним времени будут поддерживать меня до конца моей одинокой девичьей жизни.

Алина не рассмеялась над моей шуткой, да и мне не очень-то хотелось смеяться. Я не жалела о том, что была с Гриффином, но мое подозрение, что он испортит меня для любого другого мужчины, оказалось совершенно верным. Последние две недели только усилили мою любовь к Гриффину. Мальчик, которого я помнила, вырос в удивительного, умного, внимательного мужчину, и я с радостью провела бы с ним всю оставшуюся жизнь.

— Может, ты сможешь убедить его остаться, — подумала Алина. — Каждый раз, когда я вижу вас двоих, становится ясно, что он влюблен в тебя.

Я улыбнулась, сглотнув печаль, от которой у меня сжалось горло.

— Да, я тоже так думаю.

— Так попроси его остаться, — предложила Алина.

— Я не могу. Если бы ты знала, через что прошел Гриффин, когда жил здесь, то поняла бы, почему я не хочу просить его остаться. Уиллоудейл вызывает у него только плохие воспоминания, и я не стану просить его жить здесь, зная, что он будет несчастен.

Алина взяла мою руку, крепко сжав ее.

— Тогда переезжай в Хейвенпорт. Я знаю, ты любишь свою работу, но ведь сможешь найти ее в Хейвенпорте, верно? Или можешь ездить на работу.

— Дело не только в работе, — объяснила я. — Бабушка и дедушка стареют, и я не хочу их бросать. А если бабушка снова заболеет? Я им нужна, и не оставлю после всего, что они сделали для меня в детстве.

— Всего сорок минут езды, — заметила она. — Это не другой конец света.

— Я знаю, но…. — Я снова уставилась на воду. — Я чувствовала бы себя так же несчастно в Хейвенпорте, как Гриффин здесь. Я всю жизнь прожила в Уиллоудейле и никогда не собиралась уезжать. Мне здесь нравится. Всегда любила этот город, и уехать… ну, это разбило бы мое сердце и сердца моих бабушки и дедушки. А потом я превратилась бы в полную стерву для Гриффина, и в конце концов мое несчастье вбило бы клин между нами.

— Ладно, — Алина снова сжала мою руку, — как насчет отношений на расстоянии? Это не идеальный вариант, но…

— Мы не можем общаться на расстоянии вечно, — возразила я. — И если я не хочу покидать бабушку и дедушку, а Гриффин не хочет жить в Уиллоудейле, то что нам остается?

— Вот гадство, — проворчала Алина.

Я вытерла слезы, скатившиеся по щекам.

— Все в порядке, Алина. Я сделала свой выбор и не собираюсь жалеть ни об одном моменте, проведенном с Гриффином.

Я люблю его. Это правда было лучшее время в моей жизни.

Я взглянула на часы, прежде чем встать.

— Мне пора идти. Я сказала Гриффину, что встречусь с ним в гостинице, прежде чем мы поедем к бабушке на воскресный ужин.

Алина встала и торжественно посмотрела на меня.

— Я хочу, чтобы ты была счастлива, Брайс. Я хочу, чтобы ты вышла замуж за Гриффина, родила ему детей и состарилась вместе с ним.

— Я тоже этого хочу, — тихо сказала я. — Но мы не всегда получаем то, что хотим.

Гриффин

— Ужин сегодня удался, да? — Брайс села рядом со мной, и Стэнли тут же переполз с моих коленей на ее. — Бабушка превзошла себя с этой грудинкой.

— Было очень вкусно, — согласился я. Держа в руке свой камень, я пристально смотрел на него, перекатывая назад и вперед между большим и безымянным пальцами.

Мы замолчали на несколько минут, прежде чем Брайс сказала:

— Может, ты скажешь, что случилось, Гриффин?

— Почему ты думаешь, что что-то не так? — Узел в моем желудке затянулся, и небольшое количество грудинки, которую я успел съесть, засело в нем, как непрошеный гость.

— Может быть, потому что ты сегодня не сказал и двух слов, почти совсем ничего не съел, и, — Брайс накрыла мою руку, остановив непрекращающееся движение камня, — ты практически весь вечер держал свой камень.

Боясь, как бы не разрыдаться, если я посмотрю на нее, я уставился на Стэнли и сказал:

— Мой отчет закончен, и завтра утром я встречаюсь с Арнольдом.

Из-за воцарившейся тишины я решил, что Брайс плачет, но когда поднял взгляд на нее, она смотрела на меня сухими глазами. Она переплела свои пальцы с моими, и камень вдавился между нашими ладонями.

— Я думала, ты не закончишь его до конца этой недели?

Я снова уставился на Стэнли. Я оттягивал окончание отчета так долго, как только мог. Проклятый отчет следовало закончить еще на прошлой неделе, и Арнольд ежедневно писал мне последние четыре дня, спрашивая о состоянии дел. Я даже не испытывал ни малейшего чувства вины за то, что стоил Арнольду еще нескольких дней моей зарплаты. Вот насколько сильным было мое желание проводить больше времени с Брайс. Но я не мог признаться в этом Брайс, не тогда, когда у нас не было будущего. Каким же чертовски жалким я выглядел?

— Все заняло не так много времени, как я думал, — ответил я.

— Ох.

Мы снова погрузились в молчание. Я держал руку Брайс крепче, чем следовало бы, камень, вероятно, больно впился в ее ладонь, но она не разжала пальцы. Глупая мелочь, но она помогла хоть немного ослабить напряжение.

Я больше не мог выносить молчания. Понимая, что это бессмысленно, я сказал:

— Мы могли бы попробовать общаться на расстоянии. Хейвенпорт всего в сорока минутах езды.

— Можем, — отозвалась Брайс. Осторожный тон ее голоса заставил мое горло забыть, как глотать.