Геомант 2. Последний из рода
Шрифт:
Парис довольно улыбнулся, поднялся наверх и вышел из шатра. Не обращая внимания на гораздо более прохладный после Пальмиры воздух, вдохнул полной грудью, ощутил легкий привкус морской соли на губах. Посмотрел, как рождающиеся в темных водах Скифского моря волны с шумом набегают на берег и перевел взгляд на заснеженные вершины величественных Кавказских гор.
***
— Чтоб вам всем пусто было!
Впервые за пару столетий Гермес ругался на чем свет стоит, да так, что даже портовые грузчики умерли бы от зависти.
Необходимость постоянно
Ищи-свищи теперь их по всему миру! Гермес трезво оценивал свои способности и понимал, что далеко не всесилен, иначе бы клану Пространства не удавалось скрываться от его взора веками. Если Апостас захочет — их никто не найдет.
Немного поразмыслив, бог плутовства, наплевав на маскировку, пролетел над городом прямо ко дворцу, чтобы застать бегающих, словно муравьи в разоренном муравейнике, людишек. Среди этого столпотворения оказалось нелегко найти главу клана. К счастью, Александр заметил бога раньше и мысленно воззвал к олимпийцу.
Гермес опустился перед главой Энкефал, взглянул в его растерянное бледное лицо и, уже понимая, что сейчас услышит, спросил:
— Что произошло?
Александр не сразу смог совладать с собой, чтобы ответить, поэтому бог гневно поторопил человека:
— Ну?! Говори!
— Он забрал артефакт. Думаю, что последний.
Гермес потрясенно выдохнул:
— Помоги нам всем небо!
И, не обращая внимания на оправдания человека, взмыл вверх. Отец должен знать. Срочно!
Глава 20. Ручеек
— Азиз, ты долго будешь спать?! Еще немного и плетение рассыпется!
Грохот вокруг стоял такой, что Джамалу пришлось еще дважды крикнуть, надрывая связки, причем в последний раз в голосе проскочили несвойственные панические нотки. Хвала всем богам, белокурая красотка оторвалась от завороженного созерцания битвы и, мгновенно оценив обстановку, щедро плеснула силой в практически исчезнувшее заклинание.
Сразу же стало легче и Джамал позволил себе грязно выругаться. Интересно, а Азиз хотя бы понимает, что они только что прошли по самой грани?
Штурм города проходил по плану и маг воздуха, несмотря на усталость, уже начинал думать, что никаких сюрпризов так и не произойдет. Пока в какой-то момент не почувствовал, что пространство содрогнулось от выплеска магической силы и со стен осажденных Афин прямо над головами сражающихся покатилась полупрозрачная бордовая волна. Она выла как сотня терзаемых грешников, вселяла животный ужас во всех без разбора солдат и мгновенно убивала любого, до кого могла дотянуться, но Джамал прекрасно видел, что цель волшбы — ставка царя, возле которой находились маги воздуха.
Все, что он успел сделать — это бросить перед собой самый мощный из всех доступных ему щитов. Багровая вола врезалась в него, но даже не подумала отступить. Судя по всему, в нее вложили силу как минимум пятидесяти человеческих жертвоприношений и в какой-то момент Джамал едва не
Вложенные во вражеское заклинание силы наконец-то исчерпали себя и на землю перед щитом осыпалась мельчайшая темно-коричневая пыль высохшей крови. Ирофант с облегчением развеял щит, очень надеясь, что у проклятых жрецов, оказавшихся способными вполне сносно манипулировать магической силой, больше не припасено подобных сюрпризов. Прямо сейчас он не готов к еще одной подобной атаке — внутренний источник почти выжат, да и все ученики лежат по земле пластом со всеми признаками крайнего истощения. Впрочем, вряд ли атака повторится. В тот момент, когда магический напор иссяк, Джамал успел почувствовать, как оборвались жизни его создателей. Защитники явно сделали ставку на один удар.
Впрочем, свою роль в штурме они уже выполнили. Таранный удар уплотненного до состояния гранита воздуха вдребезги разнес солидную часть стены вместе с наложенными не нее защитными чарами и полусотней бойцов. В образовавшемся проеме кипел бой, но Джамал не сомневался, что на голову превосходящие в личном мастерстве спартанцы сумеют закрепиться на этом участке, а затем и продвинуться дальше...
Иерофант скосил глаза на Азиза. Тот стоял, вытянувшись, словно гончая и едва ли не принюхиваясь, слегка шевеля зажатым в ладони призрачным клинком. Глава клана Фтеротос сокрушенно покачал головой. В самом начале кампании он запретил Азизу участвовать в сражениях. Причин на то было две. Во-первых, помощник давным-давно достиг четвертого круга и его магическая помощь, даже несмотря на скудность разученных заклинаний, пригодилась уже не раз и не два.
Вторая причина была куда сложнее и мрачнее. Маг не мог не заметить, что с бывшим боевиком явно происходят какие-то изменения. Он и в прошлой жизни не чурался крови и убийств, но теперь, в новом теле, эта жажда порой заходила слишком далеко. Приходилось за ним приглядывать и сдерживать. На передовой это сделать невозможно и в какой-то момент Азизу просто сорвет крышу. Воины вряд ли потерпят в своих рядах «бабу», даже если она перемазана чужой кровью с ног до головы. Кто-нибудь что-нибудь скажет... И тогда быть беде.
Тем временем ситуация под стенами стремительно развивалась. Спартанцам удалось оттеснить защитников от пролома и туда тут же хлынули свежие, не участвовавшие в осаде отряды. Афиняне, делавшие большую ставку на крепость стен и поддержку жрецов, явно оказались не готовы к подобным поворотам и стремительно теряли присутствие духа, вот-вот готовое перерасти в панику. И пусть бои и отдельные стычки продлятся еще пару дней, самому последнему тупице было ясно — взятие города лишь вопрос времени.
Он перехватил вопросительный взгляд Азиза, без труда прочитал в голубых глазах вопрос и ответил:
— Нет.
И, видя, что тот собрался спорить, с нажимом повторил:
— Нет. Ты нужен мне здесь.
— А зачем, уважаемый? — Азиз даже не пытался скрыть раздражения и неопределенно махнул рукой с зажатым клинком в сторону мешанины из сражающихся людей. — Не дело протирать штаны воину, когда невдалеке кипит сражение и льется кровь.
— Ты давно уже не воин.
Джамал почти сразу понял, насколько двусмысленно прозвучала фраза и поспешил добавить, пока Азиз не истолковал слова по-своему: