Геомант
Шрифт:
— Что?.. — снова простонал Ниш.
— Заткнись, Ниш! Ты, к моему глубокому сожалению, еще не умираешь. — Иризис оглянулась на стоящих вокруг людей. — Кто-нибудь из вас умеет шить?
Лица присутствующих вытянулись и побледнели.
— Конечно, никто не умеет, недоумки! Принесите мне сумку лекаря и его бутылку.
Кто-то поспешно выскочил из комнаты и через несколько мгновений вернулся с необходимыми предметами. Иризис разыскала иголку с ниткой, методичными движениями зашила рану
Наконец она швырнула иглу, нитки и бутылку на стол и вышла из комнаты, даже не оглянувшись.
Ниша мучила жажда, горло саднило, а шея болела так, что он не мог повернуть головы. Обрывки воспоминаний сохранили ощущение поглаживаний по лицу чьей-то ладони, но когда он открыл глаза, рядом сидела только Иризис.
— Ты спасла мне жизнь, — прошептал Ниш, коснувшись ее руки.
— Не вздумай, что я хоть сколько-то беспокоилась о тебе, Ниш-Наш, — сухо ответила девушка.
— Тогда почему ты это сделала?
— Чтобы завоевать расположение твоего отца. Иначе мне грозил бы детский питомник.
— Ясно, — протянул он, не заметив странного блеска в ее глазах. — А если бы ты убила меня…
— Игра стоила свеч. Я люблю рисковать, особенно в тех случаях, когда мне нечего терять.
— Тогда тебе стоит потребовать награды, — саркастически заметил Ниш. — Другого я от тебя и не ждал.
Иризис стряхнула его руку:
— Я принесла тебе бульон. Только не вздумай умереть и все испортить.
— Еще чего.
Иризис зачерпнула ложкой бульон и поднесла к губам Ниша:
— Открывай рот!
Ниш с удовольствием выпил вкусный навар, не имеющий ничего общего с тем, что он привык есть в столовой. Он даже облизнулся.
— Удивительно вкусно!
— Еще бы! Я сама его приготовила. Специально для тебя.
Иризис скормила ему все до последней капли и, не говоря ни слова, вышла из комнаты. Ниш откинулся на спину, прислушиваясь к шуму крови в голове. Даже это ничтожное усилие совершенно измотало его.
Иризис трудилась на своем рабочем месте. На этот раз она собирала очередной контроллер, но внезапно дверь распахнулась, и в мастерскую торопливо вошел Ял-Ниш. Он всегда и везде торопился, но при его телосложении выглядел по большей части смешным.
— Что случилось? — нетерпеливо спросила Иризис, опасаясь новой беды.
Большую часть жизни ее преследовали различные опасения, которые она тщательно скрывала. Одно слово главного следователя, и она превратится в чернорабочего или раба, а может, ее ждет и худшая участь. Иризис не смогла бы пережить такого позора.
— Я пришел поблагодарить тебя за спасение жизни моего шалопая-сына.
— Шалопая? Да, верно. Но кое-какие таланты у него все же имеются. — Иризис насмешливо глянула на следователя.
— Я
— Не сомневаюсь. Зато я знаю о ваших ночных похождениях. — Иризис небрежно откинула назад белокурую прядь волос. — Какова моя дальнейшая судьба? Полагаю, я имею право узнать это уже сейчас.
Следователь принялся расхаживать по кабинету, искоса поглядывая на свою жертву, словно именно в этот момент решал ее участь.
— Ни один рапорт не дает полных сведений о твоем характере.
— А что пишет обо мне Фин-Мак? Считает ли она меня виновной в предательстве и даже в убийстве, как думает мой бывший любовник?
— У нас есть… основания сомневаться.
— Почему?
— Трудно представить предателя, так блистательно убивающего одного из своих покровителей.
— Зачем приходили лиринксы?
— Здесь много неясного. — Казалось, что Ял-Ниш размышляет вслух. — Непонятно, откуда они появились и чего добивались.
— Я слышала, что один из врагов, пока его не прикончили, прорывался в кабинет Ги-Хада. Похоже, у них была вполне определенная цель.
— Может быть, они стремились уничтожить какие-то улики, — неуверенно предположил Ял-Ниш.
— Следует ли из этого, что предателем является Ги-Хад?
— Не говори глупостей. Лиринксы стремились завладеть сломанным индикатором Тианы. Мы считаем, что в нем хранится информация о личности предателя, это снимает с тебя подозрение в сотрудничестве с врагами.
— А другие?
— Тебя обвиняют в серьезных нарушениях, и Фин-Мак утверждает…
— Что? — Иризис суеверно скрестила пальцы под столом.
— Что ты тщеславна, горда и обладаешь непомерно высоким мнением о своей особе. Но все это своеобразный способ защиты от властной матери и отца-неудачника, от давления семьи, изо всех сил пытающейся возобновить былую славу вашего рода. Еще она уверена, что ты совершенно лишена понятий о морали и способна на все, лишь бы возвыситься самой и унизить соперников. И ты обладаешь смелостью, граничащей с безрассудством, нацеленной на достижение личной выгоды. Ты добиваешься более высокого положения…
Иризис не сочла возможным опровергать его слова, это грозило потерей лица.
— Все верно, — притворно-скучающим тоном произнесла она. — Я такая, какая есть. Или какой меня сделали обстоятельства моей жизни.
— Конечно, и это одна из причин моего прибытия сюда. Я хочу предложить тебе одно дело, выполнив которое ты сможешь себя реабилитировать.
— Какое дело?
— Довольно щекотливое.
Ял-Ниш недолго колебался, потом подошел к выходу, выглянул и тщательно запер дверь. Потом придвинул стул и сел рядом с Иризис.