Геометрия моих чувств

Роман Виолетта

– Багажник откройте, – приподнимаю сумку, демонстрируя ему свою ношу. Не отводя от меня смеющегося взгляда, Кай нажимает кнопку на приборной панели и дверца багажника открывается. Укладываю туда саквояж и запрыгиваю на пассажирское сиденье.

– Ну, как дела?

– Лучше всех, – ехидничаю. Не могу ничего с собой поделать. Просто устала от их игр. Кай косится на меня, загадочно улыбаясь. Я смотрю, он сегодня светится весь. Словно елка новогодняя.

– Николай Германович, ваше предложение о работе еще в силе? – закидываю удочку. На

лице беззаботная улыбка, а мысленно скрещиваю пальцы.

– Передумала? С чего вдруг? – вздергивает бровями, поворачиваясь ко мне.

– Просто, – пожимаю плечами.

– Проблемы в раю?

Издевается. Неужели в курсе событий? Снова злюсь.

– Вы что, с Егором делитесь секретиками, словно школьницы? – выхожу из себя.

– Нет, только красивыми и острыми на язык, – откровенно потешается надо мной Кай. Ничего не отвечаю. Отворачиваюсь от него, стараясь сдержать охватившее меня раздражение.

– Можно узнать причину? – нарушает он тишину вопросом.

– А то вы не знаете, – бросаю, не поворачиваясь.

– Не знаю, – смеется Кай.

– Он женат.

– А ты не знала? – и столько удивления в голосе. Поворачиваюсь к нему, прожигаю взглядом.

– Нет, если бы знала, ни за что не позволила бы случиться такому, – четко, с расстановкой произношу я, оскорбленная тем, что он такого невысокого мнения обо мне.

– А я предупреждал, – не поворачиваясь, отвечает он.

– Вы не могли бы более конкретно изъясняться? Например, если бы вы сказали: Ева, идиотка, куда лезешь! Он женат! Поверьте, я бы не обиделась.

– Не думал, что остались еще девушки, для которых это имеет значение, – хмыкает Кай.

– Не с теми общаетесь. На самом деле, нас много.

– Теперь понимаю, почему Егор так злится. Я бы тоже не хотел упустить такой редкий экземпляр, – задумчиво произносит он, сосредоточенно глядя на дорогу.

– Вы, Николай Германович, мне тут зубы-то не заговаривайте. Скажите, возьмете или нет? И еще: спать с вами я не буду, – решаю предупредить заранее. Мало ли, что он там себе надумал. Кай молчит несколько секунд. А затем его губы медленно растягиваются в улыбке.

– Ох, злая какая, – его плечи сотрясаются от сдерживаемого смеха. – Так значит, я теперь не колдунья-разлучница, а рыцарь в доспехах?

– Вроде того, – хмыкаю, задумчиво глядя на него. Удивляюсь, насколько он сегодня другой. Не привычный «холодный Кай», а улыбчивый, способный на приятное общение мужчина. А улыбка какая у него… искушающая.

– Дай мне время пару дней. Решу все. Договорились? – притормозив на перекрестке, поворачивается он ко мне.

– Конечно, – отвечаю, а взгляд мой прикован к морщинкам в уголках его смеющихся глаз.

– А что Егор? – при упоминании о шефе наваждение словно волной смывает. Опускаю взгляд на свои руки.

– Бесится, показывает, что я ничего не решаю, – пожимаю плечами, пытаясь показать свое безразличие.

– Ты думаешь, что сможешь уйти от него?

– А почему нет?

– Ты

его плохо знаешь, ребенок, – хмыкает Кай. – Подумай сама. Ему тридцать два. Он уважаемый человек, занимает высокую должность, имеет хороший доход. И всего этого он добился сам. Не имея ни богатых родителей, ни связей. Он свое никогда и ни за что не отдаст, – говорит он и останавливает машину возле отдела. Поворачивается ко мне. Теперь его выражение лица совершенно серьезно, взгляд хмурый, холодный.

– Все впервые бывает, – хмыкаю я и выхожу из машины.

Я бы и рада быть его. Только вот не в такой роли. Вздыхаю, в очередной раз задумываясь о том, что предстоящая командировка – серьезное испытание для моей силы воли.

На утренней планерке Егор сообщает всем сотрудникам о том, что уезжает вместе со мной в командировку до понедельника. На время своего отсутствия главным он оставляет товарища Дралкина. Огорчение и тоска, появившаяся в глазах у ребят от этой новости, будит во мне чувство жалости к бедолагам. Дралкин же, наоборот, даже немножко в росте вытягивается, обрадованный данной новостью.

– Ну все, прощай выходные, прощай вечерний пятничный загул, – сокрушается Илья, когда мы возвращаемся в кабинет по окончании планерки.

– Если вам будет от этого легче, я вернусь в город только вечером в воскресенье, – предпринимаю попытку поднять настроение ребятам.

– Ты проведешь три дня на морском побережье, Барби. Нашла чем успокоить, – хмыкает Жорик.

– Я ведь не отдыхать туда еду. Нам арестовывать целую гостиницу, представляете масштаб работы?

– Да там местные приставы всю черную работу делать будут. Ты – наблюдать и руководить. А вечером на море. Красота, считай, отпуск внеочередной, – говорит Илья, заливая в кружке растворимый кофе кипятком.

– Может, и так, – хмурюсь, думая о том, что отдыхать мне там особо не с кем будет. Наверняка придется в гостиничном номере отсиживаться в свободное время, чтобы избегать атак Егора.

– Ева! – появляется в кабинете запыхавшаяся Нина. – Шеф просил передать, что через десять минут выезжаете. Вроде как поедете на машине взыскателя.

– Хорошо, – киваю подруге, внимательно просматривая папку с производством, проверяя наличие всех документов.

Нинка подходит к моему столу и, наклонившись, шепчет на ухо:

– Ты купальник взяла с собой?

– Взяла. Но думаю, что он мне вряд ли понадобится, – не поднимая на нее глаз, продолжаю листать папку.

– Это почему? – удивляется она.

– Не хочу лишний раз на глаза Егору попадаться, – шепчу ей, подняв на нее глаза.

– Не дури. Я надеюсь, у тебя бикини? – гнет свою линию непробиваемая Нина.

– Сдельный, – хмурюсь я.

– Острячка. Все равно ведь уложит тебя на лопатки, зачем зря душу травить? – хлопает она глазами.

– Нина Анатольевна…шли бы вы…в приемную, – отвечаю громко, давая понять, что дискуссия окончена. Нина хватает меня за руку и снова шепчет на ухо: