Георгий Товстоногов. Собирательный портрет. Воспоминания. Публикации. Письма [Сборник]

Товстоногов Георгий

ИЗВЕСТИЯ: Братская встреча в Кремле

27 августа 1985 года Генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Сергеевич Горбачёв встретился с Председателем Совета Министров Лаосской Народно-Демократической Республики, секретарём ЦК Народно-революционной партии Лаоса Кейсоном Фомвиханом. В ходе беседы стороны обсудили актуальные вопросы укрепления дружбы и сотрудничества между СССР и ЛНДР. Подчёркнута важность дальнейшего развития экономических, культурных и политических связей. Советский Союз подтвердил готовность оказывать братскую помощь Лаосу в строительстве

социализма. Встреча стала новым шагом на пути укрепления солидарности между народами наших стран.

— Товарищ генеральный секретарь, — в кабинет заглянул мой помощник, отвечающий за «входящую корреспонденцию». — Срочные новости. В Пакистане переворот, Уль-Хак убит, президентом себя объявил генерал Аслам Бек.

Я на секунду завис, в моей истории этого точно не происходило. Не помню точно, когда там пакистанский диктатор отправился на свидание с гуриями, но точно не в 1985-ом году, он еще Женевские договоренности должен был в 1988-ом подписывать.

— Есть сведения по этому генералу? — Я отложил в сторону черновик заметки с выражением соболезнования родственникам погибшей в авиакатастрофе Саманты Смит. Уже узнав о падении самолета, я нырнул в память о будущем и обнаружил, что сведения об этой катастрофе у меня имелись. То есть я когда-то читал про эту девочку, и можно было бы даже попробовать трагедию предотвратить, но… Об этом нужно же было подумать заранее, а держать в голове вообще все известные тебе факты о будущем невозможно даже при идеальной памяти.

— Уже заказал сводку в МИДе и у чекистов.

— Громыко в курсе? Конечно в курсе, о чем это я… — Мысли начали разбегаться как тараканы при неожиданном включении света на коммунальной кухне. Такого быстрого сворачивания истории с проторенной дороги я не ожидал, во всяком случае в Средней Азии, где мое вмешательство еще вроде как было не столь масштабным. — Ладно свободен.

Я задумался на секунду, и не глядя в список абонентов, набрал номер главы Верховного Совета, который, несмотря на формальный уход с должности, продолжал курировать международную политику в Политбюро.

— Громыко у аппарата, — по правилам пользования ВЧ-1 отвечать на звонки должен был только сам абонент, что делало эту систему связи гораздо более оперативной нежели традиционные дозвоны через приемную.

— Андрей Андреевич, это Горбачев. В курсе?

— А как же, — в голосе бывшего министра иностранных дел слышалась нескрываемая озабоченность. — Доложили уже.

— Надо собирать Политбюро, видимо теперь все наши инициативы по Афганистану можно смело спускать в унитаз.

— Да уж, переиграли нас… Кто это мог быть? Американцы?

— Без их ушей тут точно не обошлось, — прикинув возможности внешних акторов на этом направлении, был вынужден согласиться я.

После памятного разговора с Пакистанским лидером в Москве в марте этого года на Афганском направлении наметились определенные подвижки. По данным нашей разведки с конца весны количество зарубежной помощи — в первую очередь американской и саудовской — которая доходила до конечных адресатов начала потихоньку уменьшаться. Если раньше чиновники из Исламабада забирали себе примерно половину — никому в Вашингтоне такая такса не нравилась, но там вынужденно с ней мирились по причине отсутствия альтернатив — то теперь коррупционный процент начал доходить до семи и даже восьми долларов из десяти вложенных.

Ко всему прочему в начале июня неожиданно умер Бурхануддин Раббани, а самый непримиримый из состава «Пешаварской семерки»

Гульбеддин Хекматияр попал в устроенную неизвестными засаду в окрестностях того самого города и был изрешечен сотней пуль.

А еще произошел обмен пленными, что уже совсем выглядело как заявка на переход конфликта в «дипломатическое» русло. Зия уль-Хак при всей своей отмороженности был человеком прагматичным и понимал, что если СССР начнет реально бомбить территорию Пакистана, то лично ему удержаться у власти не получится. Да и угроза разделения Афганистана с образованием полноценного государства Пуштунов тоже выглядела вполне серьезной. В Пакистане проживало этих самых пуштунов примерно — точно их никто, естественно, не считал — в два раза больше, чем в соседнем Афганистане, где они считались «титульной нацией». При образовании полноценного мононационального государства пуштуны уже собственно Пакистана вполне могли начать задавать вопросы.

— Что будем делать, товарищи? Что мы вообще знаем про этого Аслам Бека? Чем он дышит?

— Разрешите я отвечу, — подал голос Чебриков, и все повернулись в его сторону. Собственно вопрос и задавался главе КГБ, кому как не разведчикам подобными сведеньями располагать. Ивашутина и Крючкова на это Политбюро пока не позвали, решили посовещаться «узким кругом». — Ничем, к сожалению, обрадовать не могу. Аслам Бек был главой генштаба у Уль-Хака, участвовал в перевороте 1977 года. Известен своей вороватостью…

— Ну это там скорее норма, чем исключение, — усмехнулся Громыко. Эх рассказать бы тебе, Андрей Андреевич, какие люди могут всего через пять лет прийти к власти на осколках СССР, ты бы не был столь весел.

— Это так, — кивнул глава КГБ, — однако генерал Бек даже на фоне остальных выделяется любовью набивать собственные карманы. Не религиозен, имеет связи с западными разведками.

— У нас есть свои люди в его окружении?

— Боюсь, что нет, до недавнего времени он не мог похвастаться большим весом на политическом поле Пакистана.

— Товарищи, — слово взял Гришин, — это все конечно интересно, но нам нужно понять как реагировать на этот переворот. Изменится ли что-то для Советского Союза. Если нет, то какая разница, кто у них там сейчас за главного.

— Мне кажется, ответ тут очевиден, — тут уже я не утерпел и высказал свое мнение. — Еще вчера никому особо неизвестный генерал совершает переворот в стране, где предыдущий диктатор только-только встал на трек улучшения отношений с Советским Союзом. Я, вероятно, не буду предсказателем, если предположу, что за этим торчат уши госдепа, чьи позиции в Пакистане традиционно сильны. Думаю, уже в ближайшее время мы услышим заявления о продолжении поддержки афганских моджахедов до последнего изгнанного из страны неверного.

— Видимо товарищ Горбачев может уже сделать предложение по нашей реакции на эти события? — Щербицкому история с главой МВД любви ко мне совершенно точно не добавила, с другой стороны и уйти на пенсию он был пока не готов. А я не готов был начать чистить «нацменов» в Политбюро, которые независимо от ориентации держались вместе и оттого имели немалую силу.

— Товарищ Горбачев может, — я тоже не собирался играть в хорошее отношение с хозяином Украины. Так во всяком случае ни у кого не возникнет сомнений, за что именно снят Щербицкий. — Во-первых, предлагаю правительство Пакистана не признавать и отозвать наше дипломатическое представительство. Во-вторых, предлагаю обнародовать имеющиеся у нас сведения о наработке Пакистаном обогащённого урана для создания атомной бомбы.