Герцог и я
Шрифт:
Никогда раньше он не видел ее в таком гневе. Глаза ее просто пылали.
— Дафна, вы дурочка. Не понимаете, как опасно пускать такую лошадь в галоп. Кроме того, еще немного — и вы могли бы попасть под пулю.
— Глупости! — возразила она. — Вы еще не дошли до своего места.
Она содрогнулась при последних словах, подумав, что это место может стать последним, где он стоял еще живой.
Не вполне отдавая себе отчет в том, что делает, он схватил ее за плечи и тряхнул.
— А
— Со мной был Колин, — услышал он ответ.
— Колин?.. А вот и он! Что за глупости? Я готов отхлестать его розгами!
— Думаете сделать это до или после того, как Энтони пробьет вам сердце пулей? — В ее голосе была нескрываемая горечь.
— Бриджертон! — крикнул Саймон, и три кудлатые головы одновременно повернулись к нему. — Ты просто глупец!
— Кого из трех ты имеешь в виду, Саймон? — спросил Энтони, и в его тоне прозвучали прежние добродушно-иронические интонации. — Надеюсь, Колина?
— Кого же еще!
— А вы предпочитаете, чтобы я сидел с ней дома и она выплакала бы там все глаза?! — закричал в ответ младший брат.
— Да!
Это крикнули сразу трое.
— Саймон! — в отчаянии окликнула его Дафна, потому что он уже повернулся и продолжил путь на другой край лужайки. — Идите сюда! Ко мне!
Он остановился и, обратившись к Бенедикту, произнес:
— Заберите отсюда вашу сестру.
Бенедикт неуверенно посмотрел на Энтони.
— Делай, как тебе говорят! — рявкнул тот.
Бенедикт продолжал стоять неподвижно — он явно колебался, переводя взгляд со своих братьев на сестру и на человека, оскорбившего ее.
— Ради Бога, уведите ее, Бенедикт. — Просительные нотки прозвучали в голосе Саймона.
— Нет. — Бенедикт сложил руки на груди. — Она имеет право сказать, что хочет. Мы должны ее выслушать.
— Что с вами такое с обоими?! — нервно крикнул Энтони своим братьям.
— Саймон, — вступила в разговор Дафна, подходя к нему, — вы должны выслушать меня.
Ее рука коснулась его рукава, но он сделал вид, что не замечает этого.
— Дафна, — проговорил он, не глядя на нее, — все уже решено. Вы не можете ничего изменить.
Она бросила умоляющий взгляд на братьев. Колин и Бенедикт, казалось, были на ее стороне, лишь один Энтони выглядел, как разгневанное божество. Нет, не только Энтони. Саймон тоже не хочет ничем помочь ей. И себе. Себе в первую очередь!..
Что делать?
Совершенно инстинктивно, бездумно, просто от отчаяния и безысходности она набросилась вдруг с кулаками на Саймона и попала ему в глаз. В здоровый глаз. Не в тот, под которым темнел синяк от удара, нанесенного несколько часов назад ее братом.
Саймон отпрянул и не смог удержаться
— Что с вами?
— Падайте на землю, вы, глупец! — прошипела она. — Сделайте вид, черт вас возьми, что вам больнее, чем на самом деле!
— Я не собираюсь никуда падать, — ответил он возмущенно. — Вы с ума сошли! — Он приложил руку к глазу. — Ничего себе удар! А с виду такая хрупкая женщина.
— Вы, мужчины, все до одного глупцы! — в полном отчаянии кричала Дафна. — Как мало вы цените свою и чужую жизнь, как легко с ней расстаетесь!
Все; кого она назвала глупцами, смотрели на нее с крайне удивленным и, вполне возможно, действительно глуповатым видом.
— Что вы на меня уставились? — снова крикнула она. Колин первым пришел в себя и захлопал в ладоши, как в театре. Энтони сердито толкнул его в плечо.
— Могу я наконец, — немного спокойнее произнесла. Дафна, — поговорить с его светлостью? Минуту, секунду… еще меньше… Но поговорить?
Колин и Бенедикт согласно кивнули и отошли немного дальше. Энтони не сдвинулся с места.
Дафна разъяренно взглянула на него.
— Хочешь тоже получить удар кулаком? — спросила она. Возможно, она бы выполнила угрозу, если бы Бенедикт не подскочил к старшему брату и не отвел его в сторону, несмотря на сопротивление.
Теперь она снова обратила все внимание на Саймона, который стоял с тем же удивленным видом, прикрыв рукой глаз, куда только что получил удар.
— До сих пор не могу поверить, что вы сделали такое, — пробормотал он.
Она перевела взгляд на братьев, потом снова обратилась к Саймону:
— Да, сделала и удивилась своему поступку. Но в сравнении с вашими глупостями это был, наверное, самый умный шаг.
— Может быть, — согласился он хмуро и снова приложил ладонь к глазу. — Но чего хотели вы добиться таким образом?
Она взглянула на него, как на недоразвитого:
— Неужели до сих пор не понятно? Он вздохнул, лицо его в эту минуту выглядело усталым и печальным.
— Я ведь говорил уже, что не могу жениться на вас.
— Вы должны!
Столько чувства и силы было в ее голосе, что у него в глазах мелькнула тревога.
— Почему? — спросил он. — Что вы хотите этим сказать?
— Во-первых, то, что там, в саду, нас видел не только Энтони.
— А кто еще?
— Граф Макклесфилд.
— Ну и что? Он не будет болтать, я его знаю.
— Там были и другие.
Она прикусила губу. Эта ложь вырвалась непроизвольно. Ей не хотелось ни в чем обманывать его.
— Кто другие?
— Не знаю, — призналась она. — Так говорил Колин. Со слов Макклесфилда. Так что сегодня к вечеру об этом может заговорить пол-Лондона.