Герцогиня-охотница
Шрифт:
Каждое сказанное им слово словно вырывало кусочек души Сары, и когда Саймон закончил говорить, от нее осталась лишь пустая оболочка.
– Если я не женюсь на мисс Стенли, моя семья будет погублена, – сказал он наконец, – а будущее моих братьев и сестры – полностью разрушено.
Сара понимала, что тайна, которую герцог ей доверил, могла погубить их всех. Она тоже не сможет никак защититься от коварных и жестоких Стенли.
Они молчали. Секунды складывались в минуты, и только плеск ручья нарушал тишину.
Наконец она подняла глаза.
– Сможете
– Может быть. Но не так, как с тобой, – ответил он не думая, потом, казалось, опомнился. – Возможно… когда-нибудь… я смогу полюбить ее.
Саймон поморщился от слова «полюбить».
– То есть сможете быть счастливы с ней?
– Возможно. – Его голос звучал неубедительно. Вздохнув, он продолжил: – Кажется, она приличная юная леди и ничего не знает о кознях отца.
После случайно подслушанного разговора Сара не была в этом уверена. Но как она могла сказать об этом Саймону? У нее не было никаких доказательств. Он решит, что она все придумала от обиды.
Ей следовало бы озвучить свои надежды на то, что герцог обретет любовь и счастье с мисс Стенли. Ведь его счастье было для нее важнее всего на свете. Но Сара была слишком эгоистична. Она не могла пожелать Саймону счастья с другой женщиной. Просто не могла.
– Теперь ты понимаешь, Сара?
– Да, понимаю.
Она все понимала. Саймон не мог позволить своей семье превратиться в руины. Сара попыталась улыбнуться ему.
– Я уже придумала для себя несколько объяснений, почему вы так поступаете. Все они оказались неверны. – Она покачала головой. – Действительность оказалась фантастичней и страшнее, чем все мои фантазии. Бедная леди Эзме. Бедные ваши братья, особенно Люк.
Герцог тяжело вздохнул.
– Я до сих пор с трудом верю во все это. Если бы я не видел доказательства собственными глазами…
Он смотрел на Сару, и в его зеленых глазах вновь появилась та нежность, которую она видела, когда они лежали в постели.
– А какие объяснения придумала ты?
– Ну, я подумала, может быть, вы очень неудачно вложили деньги и оказались разорены. Если вы срочно не женитесь на леди с большим приданым, вас могут отправить в долговую тюрьму.
– Я? Неудачно инвестировал деньги?
– Я просто не знала, что думать. – Сара улыбнулась. – Еще я предположила, что лорд Лукас обесчестил мисс Стенли и ее отец узнал об этом. Он требовал крови вашего брата, а вы предложили ему себя в качестве мужа для его дочери в виде компенсации.
– По крайней мере это ближе к истине, – сказал Саймон. – Хотя по-прежнему далеко от нее.
Они посидели молча еще пару минут, когда Саймон неожиданно сказал очень тихим голосом:
– Я хочу снова заняться с тобой любовью, Сара.
Сара замерла. С большим усилием она повернулась и заглянула ему в глаза.
– Но вы же…
– Да, я не могу.
Сара знала, что Саймон не может так поступить, ведь отчасти за его честность она и любила его. И будет любить всегда.
Она встала со скамейки.
– Отведите меня
– Конечно.
Бок о бок они шли к домику садовника в полной тишине.
Глава 17
Сара сидела в постели. Вчера ей не удалось спросить миссис Хоуп о Бордсли-Грин. Но этим утром на грани сна и реальности в глубине ее мозга открылась потайная дверца, и она вдруг сама вспомнила это место.
Утро выдалось не холодным, поэтому Сара не замерзла в своей тоненькой ночной рубашке, даже откинув одеяло. Лучи рассветного солнца, пробиваясь через шторы, наполняли комнату призрачным серым светом. Вокруг стояла тишина. Даже птицы еще не начали свои утренние песни.
Бордсли-Грин был частным приютом для сумасшедших. Джеймс, лакей герцогини, который пропал вместе с ней, навещал свою мать, живущую там.
Сара никогда не говорила с ним об этом. Просто однажды случайно услышала обрывок их разговора с Бинни. Как Сара поняла, Джеймс ежемесячно отправлял деньги в Бордсли-Грин на содержание своей матери, которая не помнила, кто она и кто ее сын. А в свой выходной он навещал ее там.
– Так вот куда вы ездите каждый месяц! – воскликнула тогда Бинни, как будто раскрыла великую тайну.
– Да. Даже если она не помнит меня, все равно она моя мать, – ответил он серьезно.
Сара быстро оделась, перекусила на ходу, оставила записку отцу и направилась в конюшню.
Как она и ожидала, Роберт Джонстон уже не спал и готовил лошадь к утреннему выезду.
– Роберт?
Конюх вздрогнул от неожиданности и резко обернулся. Когда он увидел Сару, его губы растянулись в улыбке.
– Сара! Доброе утро! Чего тебе не спится в такую рань?
Она оглянулась, дабы убедиться, что их никто не подслушает. В конюшне, кроме них, был только мальчик, который чистил навоз в стойле.
– Я хочу попросить тебя об одном одолжении, – сказала Сара. – Об очень большом одолжении.
– Для тебя, Сара, все, что угодно, – ответил Роберт ласковым голосом.
– Сегодня четверг. У меня сегодня выходной. И у тебя, кажется, тоже?
– Да, верно.
– У тебя нет никаких важных планов на сегодня?
– Нет. Разве что я хотел немного проехаться верхом. – Он указал жестом на лошадь.
– Ты не будешь возражать… – Сара сделала глубокий вдох и выпалила: – Ты не мог бы отвезти меня кое-куда?
– С удовольствием.
– Это место называется Бордсли-Грин. Я не знаю точно, где это находится. Думаю, миссис Хоуп знает. Но… – Она бросила на конюха робкий взгляд, – я слышала, что это в десяти милях отсюда.
– Конечно. Я подготовлю старый фаэтон герцога.
Сара облегченно вздохнула. Роберт согласился легко, не задавая вопросов. Он расседлал лошадь и начал готовить фаэтон, а Сара побежала в дом, чтобы узнать дорогу до Бордсли-Грин. Хотя миссис Хоуп и смотрела косо на Сару, но рассказала, как проехать к приюту. Когда Сара прибежала на конюшню, захватив по пути обед на кухне, у Роберта все было уже готово.