Герканский кабан
Шрифт:
«Во повезло, меч хороший попался!» – подумал моррон, но в тот же миг в его голове появился чужой, осмелившийся с ним спорить голос. «Дурак, дело не в мече, а в руке! Ты же не просто моррон, ты защитник этих мест, и часть еще не угасшей силы проклятия предалась и тебе!» – прогнусавил совершенно незнакомый и ужасно неуважительный глас, а затем мгновенно исчез, оставив моррона в недоумении. Второй симбиот поступил разумно, он не стал связываться с тем, кто обладал неимоверной физической силой, источник которой был вне его понимания. Он позорно ретировался с крыши, напоследок подло плюнув Штелеру в лицо.
– Ко мне, все ко мне! – пронесся
Симбиоты оказались бравыми вояками. Всего за пару минут они подавили сопротивление защитников поселка и теперь добивали врагов поодиночке. Неизвестно, к кому именно обращался вожак, ведь, кроме него и троих прикрывавших его бока соратников, в живых фактически не осталось никого. Штелер смог постоять за себя, на соседней крыше, плотно прижавшись друг к дружке, еще отбивались от мощных атак две неразлучные сувилы, Кива и Вака, но секунды их жизни были уже сочтены.
Спрыгнув на землю, моррон бегом бросился к шахте. Когда он уже почти достиг заветных котлов, смолу из которых так и не успели использовать, в спину ему вдруг ударил какой-то твердый предмет. Если бы не Мосо, вовремя подхвативший его на руки и волоком втащивший внутрь шахты, полковник непременно бы свалился в один из горячих котлов. Последнее, что он увидел, прежде чем тяжелые створки последнего прибежища закрылись, был тот самый предмет, который ему метнули в спину. Это была отрубленная, еще моргающая глазами и кричащая от боли голова одной из сувил: то ли Кивы, то ли Ваки, ведь неразлучные подружки были так похожи…
Они шли рядом, пробирались бок о бок по узкому подземному проходу, ведущему в глубины неизвестности и отчаяния. Их осталось всего пятеро; пятеро пока еще живых, но все равно обреченных на смерть. Об этом ежесекундно напоминали раздающиеся за спиной глухие удары, которые противное эхо разносило по всему подземелью. Несмотря на свою силу, симбиоты не смогли сразу открыть прочную дубовую дверь шахты и теперь пробивали ее тараном, благо, в горняцком поселке на окраине леса имелось множество крепких бревен. План Валдара провалился, теперь это было ясно, как день. Недальновидный, переоценивший свои силы командир погубил и себя, и своих людей, хотя вряд ли людьми можно было назвать нежить.
Рядом со Штелером шла Лора; женщина, которую он любил, хотя практически не знал; женщина, которая могла бы стать его судьбой и подарить ему множество счастливых мгновений. Теперь же им предстояло вместе умереть, и полковник надеялся, что не увидит ее смерть, а также, что им обоим не будет суждено воскреснуть, чтобы прозябать многие столетия в плену мрачного подземелья, куда Валдар их сейчас вел. Моррон мысленно поклялся себе, что будет защищать любимую до последней капли крови и погибнет прежде, чем меч одного из симбиотов прервет ее жизнь.
В данный момент его возлюбленная не страдала, и это был единственно приятный факт. Штелер не видел красавицу в бою, но, по всей вероятности, она управлялась с мечом так же ловко и грациозно, как танцевала. На левой руке, возле самого локтя, еще кровоточил глубокий порез, на прекрасном лице девицы виднелась парочка царапин. Подобные «украшения» могли повергнуть любую красавицу в пучину отчаяния, но только не ту, которая состояла в легионе почти бессмертных борцов за право человечества на счастливую жизнь. Раны должны были скоро зажить, их уродливый вид не волновал ни саму Лору, ни обожавшего ее Штелера.
– Куда ты нас ведешь? Ты уверен, что там есть проход? Уверен, что его не засыпало? – с опаской в голосе пробасил запыхавшийся Мосо, догнавший Валдара и положивший свою закованную в стальную перчатку длань на его плечо.
– А разве я утверждал, что там есть проход? – огорошил вампир симбиота неожиданным, пугающим ответом. – Нет там никакого прохода! Там не выход, там наше спасение и наша победа!
Чудак-кровосос еще надеялся на какую-то победу! Такая нелепая, граничащая с безумием самоуверенность взбесила Штелера, но, как ни странно, остальные пропустили это, мягко говоря, необоснованное заявление мимо ушей. Мосо убрал руку с плеча командира и молча кивнул. Видимо, этот грозный боевой механизм привык беспрекословно верить тем, кто ведет его в бой, и никогда не ставил под сомнение трезвость начальственного рассудка. Лора была в тот миг вообще далека от каких-либо мыслей и настолько устала, что засыпала на ходу. Облаченная в залитую чужой кровью кольчугу женщина еле передвигала от усталости ноги, и если бы не Штелер, заботливо обнявший и поддерживающий ее, наверняка отстала бы от отряда. На чумазой, сморщенной физиономии Висвела вообще не было заметно расстройства. Казалось, мороху совершенно безразлично, куда их ведет командир. Видимо, он надеялся, что симбиоты побрезгуют обмарать меч о его грязное, вонючее, тщедушное тельце.
Они продолжали спускаться в глубь земных недр по плохо освещенному тоннелю, которому не было видно конца. Грохот ударов, ставший для них уже привычным, внезапно прекратился, и наступила гробовая тишина. Нечего было и гадать, что произошло. Добротная дубовая преграда в конце концов пала под ударами тарана, и теперь симбиоты начали погоню, быстро спускались за ними следом на самый нижний уровень шахты.
– А вот мы и пришли, – усмехнулся не теряющий присутствие духа вампир и, как подобает настоящему командиру, первым вступил в огромный, ярко освещенный факелами зал, бывший конечной точкой их бегства.
Далекий от добычи руд и металлов Штелер как-то по-иному представлял обустройство нижнего уровня шахты. В его голове мгновенно пронеслось множество вопросов «зачем?» да «почему?». Зачем горнякам понадобилось выдалбливать огромную нишу в каменном монолите, да еще в форме почти правильного круга? Почему здесь не видно ни обломков кирок, тележек да досок, то есть вполне естественных следов когда-то производимых строительных работ и добычи? Почему так ярко горят факелы, хотя должны были еле-еле тлеть? Вопросов возникло множество, но все они меркли перед одним, самым главным и важным на данный момент: «На что Валдар надеялся?»
Штелер хотел возмутиться и уже открыл было рот, чтобы озвучить этот вопрос, бесспорно, как ему тогда казалось, волновавший и всех остальных, однако на его пересохшие губы была мгновенно наложена сочная, мягкая и очень приятная печать. Лора вдруг обняла его, крепко прижала к себе и одарила страстным, пламенным, парализующим и отвлекающим от тревожных дум и дурных настроений поцелуем.
– Все будет хорошо, все будет замечательно! Нас впереди ожидает счастье, огромное… Верь мне, милый! – внушал приятные мысли ее томный голос, а нежные руки настойчиво тянули неспособного возражать и сопротивляться полковника в центр зала, туда, где уже стояли Валдар, Мосо и Висвел.