Германская подводная война 1914–1918 гг.

Гибсон Ричард

Из 15 лодок, вышедших из Адриатики, 13 достигли германских портов. Что касается двух других, то U-35 нашла убежище в Барселоне и была интернирована, но U-34 (Клазинг) погибла. Вскоре после полуночи с 8 на 9 ноября моторный катер ML-155 заметил U-34 у мыса Альмины (Almina) близ Сеуты и начал погоню. Ракета Вери, выпущенная катером ML-373, осветила погружавшуюся лодку. ML-155 сразу же сбросил глубинную бомбу. Вскоре подошло подкрепление в виде судна-ловушки «Привит». Оно заметило преследуемую подводную лодку и, открыв огонь, попало в боевую рубку U-34. Выпустив три 12-фунтовых (76-мм) снаряда в лишившуюся способности управляться лодку, оно сбросило затем глубинные бомбы, и в 0 ч. 30 м. последняя германская подводная лодка, погибшая во время войны, затонула. Море так сильно фосфоресцировало, что совершенно ясно было видно, как U-34 движется под водой, сверкающая и залитая морским светом. Эти два корсара — U-34 и U-35 — были соратниками той стаи, которая пришла по следу, проложенному U-21. Они прорвались в Средиземное море, на этот древний морской путь, который столетиями бороздили римские триремы, галеры Венеции, страшные ладьи викингов и варварийские корсары. Под конец пришли тевтонские «Таухбооте», вносившие смерть и опустошение, где бы они ни крейсировали. Многие из них были обречены никогда больше не видеть родные порты.

Однако подводные лодки не ушли, не дав последнего доказательства своей ядовитости. В яде они не испытывали недостатка и, нанеся удар, уничтожили самый большой британский военный корабль из всех, потопленных ими. Через несколько часов после

гибели U-34 лодка UB-50 (Кукат) встретила и потопила у мыса Трафальгар линейный корабль «Британия» (Britannia). Двумя торпедами она нанесла 16 350-т кораблю столь смертельные повреждения, что линейный корабль затонул. Его агония, длившаяся 3 1/2 часа, была достаточна для снятия всей команды. Этим прощальным ударом закончилась подводная война в Средиземном море. В этом внутреннем море было пущено ко дну, большей частью торпедами, 5 млн т судов. Из этого огромного числа минами было уничтожено только 19 судов! Ежедневное траление судовых фарватеров спасло много судов. Кроме того, большие районы были слишком глубокими для минных операций, подобных тем, которые проводились вокруг Британских островов. Длительной и кровавой была борьба; экспедиционные армии в Палестине, Салониках и Месопотамии поддерживались страшно дорогой ценой; и только за последние 2–3 месяца у противника была отнята возможность поражать любую намеченную им цель. Мы уже говорили, что Херзинг, например, с пренебрежением относился к нападению на торговые суда, если представлялась малейшая возможность нападения на военный корабль. В Средиземное море посылали испытанных и опытных командиров, а здесь они еще увеличили и без того уже длинный список жертв. Союзники сами тормозили свое дело своей районной системой контроля, по которой все Средиземное море было разделено на зоны, и в каждой зоне были рассыпаны и рассредоточены их морские силы [176] . Патрули, которые посылали вдоль судоходных путей, самым фактом своего движения указывали морским волкам, по каким путям идут на заклание ягнята [177] . Только в заключительный период союзники получили достаточное количество средств поражения подводных лодок. Они слишком поздно перешли в наступление против хищников; большой Отрантский барраж, теоретически почти непреодолимый, имел очень мало успеха. Ни одной из 15 лодок, бежавших из Адриатики и проскользнувших сквозь узкость, путь не был прегражден. Правда, на барраже попалась одна лодка; следовательно, он был способен ловить и другие. Но как часто? Возможно ли было заградить широкий и глубокий Отрантский пролив так надежно, как был загражден узкий и мелкий Дуврский пролив?

176

Следует отметить, например, что торговые суда, корабли, проходившие Средиземное море вдоль с запада на восток, принуждены были проходить из британской зоны во французскую, из французской в британскую, из британской во французскую и наконец опять в британскую. «Зонный» метод защиты торговли и нападений на подводные лодки был результатом Парижской морской конференции (декабрь 1915 г.) и был отменен после конференции на Корфу (апрель 1917 г.).

177

R. U. S. I. (апрель 1924), статья Usborne.

Подводные лодки были вынуждены выходить на охоту за торговыми судами своих противников через три узких пролива Дуврский пролив, Отрантский пролив и Дарданеллы. В нашем повествовании на последний выход было обращено мало внимания; но нельзя пренебречь тем фактом, что к концу 1917 г. поперек входа в Дарданеллы было поставлено не менее 2500 мин. Были намечены минные поля в Гибралтаре и в двух других местах. Но только в Дуврском проливе эти огромные усилия увенчались решительными результатами. Если так трудно было помешать подводным лодкам проходить через узкие воды, то что будет в будущем, если неприятельские подводные базы будут иметь непосредственный выход на простор океана?

1 ноября императорский и королевский флот Австро-Венгрии перестал существовать, ввиду того что все военные корабли были переданы Югославии. Однако эта перемена национальности не спасла флота угасшей двойственной монархии. Союзники завладели всеми военными кораблями в Адриатическом море и на Дунае. Несколько небольших патрульных судов было возвращено новым государствам Австрии и Венгрии для полицейской службы на Дунае Весь остальной флот был поделен между большими и малыми союзными государствами. Для подводных лодок не было спасения. В Поле были найдены лодки I, II, IV, V, XI, XV, XVII, XXI, XXVII, XXVIII, XXXII и XL, в Каттаро были расположены остальные лодки — XXII, XXIX, XXXI, XLI, XLIII, XLVII. Много незаконченных лодок было найдено стоящими на стапелях [178] . 7 лодок погибло: III, VI, XII, X VI, XX, XXIII, XXX, а X была приведена в полную негодность. Французы взяли обратно «Кюри» (получившую у австрийцев номер XIV), а итальянцы вернули себе «Джачинто Пуллино», или, вернее, то, что осталось от этой незадачливой лодки.

178

После заключения перемирия союзное морское командование донесло об обнаружении 13 неоконченных лодок, а именно:

а) с XXIV по XXVI — 3 лодки, достраивавшиеся в Фиуме;

б) с XXXIII по XXXIX — 5 лодок, достраивавшихся в Поле, и 2 — в Фиуме;

в) с XLIV по XLVI — 3 лодки, стоявшие незаконченными в Монфальконе.

Но по новейшим и более достоверным сведениям (составленным «Военным архивом» в Вене в августе 1930 г.) недостроенных лодок было только 11 под номерами от XLVIII до LI (48 дo 51), LIII (53) и CI–CVI (101 и 106). Кроме того, было заказано 6 лодок под номерами LIV–LIX (54–59), но в действительности они не были начаты постройкой.

В заключение этой истории австро-венгерских подводных лодок уместно заметить, что нижеследующие номера не были присвоены ни одной из достроенных подводных лодок. Возможно, что некоторые из этих номеров были присвоены заказанным или заложенным лодкам, которые так и не были достроены. Сведений об австро-венгерских подводных лодках, уничтоженных на стапелях в Монфальконе при первом захвате этого порта итальянцами, не имеется.

На этом заканчивается описание операций германских и австро-венгерских подводных лодок на Средиземном море. Из всех театров морской войны здесь, быть может, мир получил самое страшное доказательство того, что современные ныряющие корсары могут преследовать торговые суда так, как их никогда еще не преследовали пираты, каперы (приватиры) или фрегаты. Ни одной минуты мы не имели намерения преуменьшить на этих страницах великолепную работу, выполненную патрульными судами. Эти маленькие суда, часто изношенные, укомплектованные усталыми людьми, стойко выполняли свою изнурительную работу, невзирая на недостаточность их численности и вооружения. Их называли «морскими пылинками», но разве они в конце концов не были теми пылинками на чаше весов, которые потянули весы в нашу пользу и против неприятеля? Много раз патрули в Средиземном море и вокруг Британских островов затравливали и уничтожали подводные лодки или содействовали уничтожению этих зловредных орудий злобной политики. И очень часто прекрасные торговые суда с драгоценным грузом спасались от противника благодаря этим маленьким судам.

Главное же, следует ясно понять, что система патрулирования, несмотря на все ее недостатки, была единственным возможным и практическим способом защиты торговли, пока не имелось достаточного числа быстроходных судов для эскортирования караванов. То, что система конвоев была принята только в позднейший период войны, ни в коем случае не может быть приписано слепому

и упрямому консерватизму морского командования, упрямо цеплявшегося за систему патрулирования. Морскому командованию приходилось наилучшим образом использовать те силы, которые имелись в его распоряжении. Поскольку не было быстроходных военных кораблей для защиты торговли, постольку на это время введение системы конвоев было невозможно и для защиты торговли приходилось пользоваться маленькими, тихоходными и разбросанными по разным районам патрульными судами. Когда для защиты торгового флота в открытом море командование наконец получило быстроходные военные корабли, тогда, и только тогда удалось организовать и ввести в действие систему конвоев.

Глава XIII

Крушение вместо мирового владычества

(январь — ноябрь 1918 г.)

Вокруг Британских островов 1918 год начался спокойно. Подводные лодки все еще проходили через Английский канал, но с каждым месяцем препятствия их движению становились более трудными и опасными. Командиры подводных лодок не могли без тревоги думать о том, что, возвращаясь из крейсерства, им придется проходить через опасные воды между Сциллой мин и Харибдой патрулей. Фландрская флотилия теряла каждую неделю по одной лодке. Было высчитано, что средняя продолжительность жизни каждой лодки этой флотилии составляет не более шести походов. Даже по возвращении в базы они не имели покоя. Непрерывные налеты союзных воздушных сил, забрасывавших базу в Брюгге бомбами, еще усилили то напряженное состояние, в котором находился личный состав этих фландрских лодок. Для защиты подводных лодок в Брюгге были построены бетонные бомбонепроницаемые убежища с покрытиями в 6 футов (1,8 м) толщиной; несколько подобных убежищ были сооружены и в Зеебрюгге. Только изредка удавалось воздушным силам наносить существенный ущерб подводным лодкам в их берлогах. В мелководных районах Северного моря подводные лодки боялись самолетов; глубина здесь была недостаточна, чтобы укрыться от воздушного наблюдения. Гайер признает, что весной англичане завоевали превосходство во фландрском районе, и утверждает, что было бы гораздо разумнее постепенно распределить фландрские лодки и их команды по флотилиям Северного и Средиземного морей. Даже в начале 1918 г. подводные лодки, выходившие в крейсерство в Бискайский залив, встречались с громаднейшими трудностями, которые к концу лета того же года стали непреодолимыми. В 18 милях от побережья проходило бельгийское прибрежное заграждение, простиравшееся на 35 миль от Дюнкера до устья Шельды. Единственным способом избежать длинного кружного пути через голландские воды была попытка прорваться прямо через заграждение. Для обхода вокруг его оконечностей глубины были слишком малы, так же как и для прохода в погруженном положении под сетями, увешанными минами и охраняемыми патрулями. Лодки могли надеяться проскользнуть через прибрежное заграждение только ночью. Преодолев это первое препятствие, подводные лодки встречали дуврские сети от Гудвинских мелей до банки Сну. И здесь лодки могли предпринимать попытку проскользнуть над ними только под покровом ночи, хотя в этом месте большая глубина позволяла подныривать под минированную преграду. Наконец наступал самый критический момент прорыва через Дуврский пролив. Поперек пролива от мыса Гри-Нэ до Фолкстона была поставлена большая стена из сверхчувствительных мин, а над этой большой подводной преградой из стали и взрывчатого вещества непрерывно стояли на страже патрульные суда. Гигантские береговые прожекторы, лучи которых встречались посредине канала, превращали ночь в день; по краям этих ненавистных снопов света скрывались другие патрульные суда. Первое время патрули снабжались только факелами из магния (magnesium flares). Иногда факелы не действовали, и стоявшая в ожидании подводная лодка, пользуясь удобным случаем, прорывалась сквозь неосвещенное место и проходила. Это в самом деле было ее единственным шансом. Пройдя эту морскую «долину смерти», лодка могла надеяться избежать самолетов и патрульных подводных лодок в Канале. Укрытые стоянки, которыми до сих пор пользовались подводные лодки, превратились в гнезда британских мин — в смертельные ловушки, которых надо было избегать. Всякое судно, вплоть до какого-нибудь ветхого брига, могло оказаться опасной ловушкой. В небе, на поверхности моря, под волнами — всюду были западни и ловушки, силки и смертоносные машины; патрули и суда-ловушки; сети и мины. Каждая набегавшая волна, казалось, шептала обещание неизбежного ужасного конца. Только среди простора океана команда лодки могла дать некоторый отдых своим напряженным нервам. Она могла жить настоящей минутой; она могла попытаться не думать о предстоящей попытке возвращения, о вероятной смерти почти в виду своих баз. Случаи умопомешательства, хотя и имевшие место среди личного состава подводных лодок, не были многочисленны; но командиры преждевременно старились. Немногие из фландрских «асов» пережили войну; они вряд ли могли надеяться на это, когда их менее опытные собратья погибали дюжинами. Было уничтожено не менее 80 фландрских подводных лодок со 145 офицерами и более 1000 человек команды!

Германское командование могло только приблизительно устанавливать район каждой гибели. Что же касается обстоятельств, сопровождавших исчезновение лодки, то здесь возможны были по крайней мере три варианта. Лодка и команда могли погибнуть вместе; команда или часть ее могла быть спасена при гибели лодки; наконец, лодка и команда могли быть захвачены. О взятии команды в плен немцы в конце концов узнавали путем обмена списками военнопленных. Об обстоятельствах же гибели подводной лодки германское командование могло знать очень мало. Британская сторона хранила мрачное молчание, полное и зловещее. «Бесследное потопление» оказывалось обоюдоострым мечом — торговые суда и подводные лодки могли подвергаться ему на равных основаниях.

Насколько разумной была британская политика неумолимого молчания, Гайер засвидетельствовал семь лет спустя. «Ввиду отсутствия данных о причинах гибели U-87, U-84, U-93 и U-95 при проходе Дуврского пролива в январе и сведений о постановке дополнительных заграждений, коммодор Михельсен приказал снова ходить кружным северным путем» [179] . В действительности ни одна из этих лодок не погибла в проливе; все 4 достигли западных вод и там были уничтожены при различных обстоятельствах. Из обширных пространств Атлантического океана не доходило ни голоса, ни знака, ни следа их судьбы.

179

U. S. N. I. Proceedings, апрель, 1926 (Гайер), стр. 655.

Обстоятельства, при которых закончила свою карьеру U-87, описаны выше. U-93 (Герлах) была случайно протаранена пароходом «Бренель» (Braeneil) у мыса Лизард 7 января [180] . Этой лодкой в свое время командовал Шпигель, который имел на ней бой с знаменитым судном-ловушкой «Прайз» (Prize). Он покинул лодку тонувшей под его ногами, а сам спасся вплавь. Циглер, приведший разбитую и текущую лодку домой, не был на лодке в момент ее гибели, так как находился в отпуску по болезни. U-95 (Принц) до своего таинственного исчезновения несомненно пришла в западные воды. Не была ли она той лодкой, которая, будучи забросана бомбами с двух французских гидросамолетов у Гернсей, после шести отчаянных попыток всплыть перевернулась и исчезла? U-84 под командой Рера, участника ожесточенного боя с судном-ловушкой «Пенсхерст» годом раньше, была таранена и потоплена сторожевым кораблем РС-62 в канале Св. Георга 26 января.

180

Британский отчет (1919) приписывает гибель U-93 мине в Английском канале в тот же день, что и указанный выше. Позднее было установлено, что она была уничтожена, как сказано в тексте. Германский «Taschenbuch der Kriegsflotten» (1922) приписывает гибель U-93 встрече с каким-то британским судном-ловушкой в Канале в течение 1918 г. Это указание неверно, но является типичным примером неосведомленности немцев о судьбе многих своих подводных лодок.