Герои Брестской крепости
Шрифт:
В тот самый день, когда их привезли в лагерь, гитлеровцы пустили в подземелье Брестской крепости отравляющие вещества — газы. Дышать стало нечем. Тогда защитники крепости решили выйти и принять смерть, стоя под солнцем. С пением „Интернационала“ они вышли из каземата. Их встречала большая вооруженная группа немецких солдат и несколько офицеров. Несмотря на пение „Интернационала“, немцы по нашим воинам не стреляли.
Пораженные мужеством израненных, голодных и еле державшихся на ногах людей, — немцы молчали. Один из офицеров, видимо старший, снял каску перед защитниками крепости, и все солдаты, как по команде, последовали
Эти четверо были доставлены в наш лагерь в день их пленения.
Примерно через три часа их увели, но куда, я лично не видел. От себя скажу, что вид их был ужасен. Они все были оборваны, с окровавленными грязными повязками, худые и обросшие щетиной. Все время кашляли и вытирали глаза, — видимо, сказывалось действие газов. Ослабели они настолько, что еле стояли на ногах, придерживая друг друга.
Встреча с этими героями произвела сильное впечатление на нас, пленных, а тем более на меня. Дело в том, что я до войны принимал участие в строительстве дотов около Брестской крепости. Поэтому места эти мне были знакомы, и встреча в немецком плену с людьми, защищавшими больше месяца эту крепость, глубоко взволновала меня.
Больше я их, к сожалению, не встречал и о них ничего не слышал. Наверное, их вскоре перевели в другой лагерь».
Таково свидетельство И. В. Иванова. Должен добавить, что мне и до того приходилось слышать от бывших пленных лагеря 307 о какой-то группе героев крепости, хотя тогда это были лишь смутные и неопределенные слухи.
Но были ли эти четверо бойцов последними защитниками крепости?
А. И. Дурасов. 1956 г.
До сих пор среди жителей Бреста и соседних с крепостью деревень сохранились удивительные рассказы о том, что даже несколько месяцев спустя после того, как гитлеровцы полностью овладели крепостью, отдельные советские бойцы и командиры еще скрывались в крепостных казематах и подземельях и по ночам на развалинах еще иногда раздавались выстрелы. Кое-кто из местного населения вспоминает, что зимой 1941/42 года, когда оккупанты сгоняли людей в крепость разбирать развалины, они порой видели перебегающие из каземата в каземат, от подземелья к подземелью фигуры в изодранной красноармейской одежде. И чья-то рука не раз писала на полуразрушенных крепостных стенах грозные слова:
«Смерть немецким оккупантам!»
Еще более удивительный рассказ передает участник обороны крепости бывший старшина 84-го полка Александр Дурасов, живущий сейчас в городе Могилеве в Белоруссии.
Старшина Дурасов, раненный в боях за крепость, попал в плен и находился несколько месяцев в гитлеровском лагере под Брестом. Весной 1942 года, когда рана его зажила, он был послан в Брест и зачислен в рабочую команду, обслуживавшую немецкий госпиталь.
Вместе с военнопленными в этой команде работала и группа евреев из созданного фашистами в городе гетто. В отличие от пленных, евреи ходили без конвоя, хотя и терпели не меньшие издевательства со стороны оккупантов и их прислужников. В составе группы из гетто был один
Однажды — это было, как вспоминает Дур асов, в апреле 1942 года — скрипач опоздал вовремя явиться на работу, и когда пришел, с волнением рассказал товарищам о том, что с ним случилось. Он шел по дороге, направляясь к госпиталю, как вдруг его обогнала немецкая военная машина, в которой сидел какой-то офицер. Машина резко затормозила впереди него, и гитлеровец подозвал скрипача.
— Садись! — приказал он, открывая дверцу.
Музыкант сел, и автомобиль помчался в крепость.
Они приехали на Центральный остров и, судя по тому, как объяснил Дурасову скрипач, остановились где-то в расположении 333-го полка.
Там, среди развалин, в земле была пробита широкая дыра, уходившая куда-то глубоко вниз. Вокруг нее с автоматами наготове стояла группа немецких солдат.
— Спускайся туда! — приказал скрипачу офицер. — Там, в подземелье, до сих пор скрывается один русский. Он не хочет сдаваться и отстреливается. Ты должен уговорить его выйти наверх и сложить оружие — мы обещаем сохранить ему жизнь. Если ты не уговоришь его, можешь не возвращаться, — я застрелю тебя.
Музыкант с трудом спустился вниз и попал в неширокий и темный подземный ход. Он двинулся по нему, вытянув вперед руки и, боясь, чтобы неизвестный не застрелил его, все время громко повторял, кто он и зачем идет.
Внезапно гулко ударил выстрел, и перепуганный скрипач упал ничком на сырой пол подземелья. К счастью, пуля не задела его. И тут же он услышал доносившийся откуда-то издали слабый голос.
— Не бойся, иди сюда, — говорил неизвестный. — Я выстрелил просто в воздух. Это был мой последний патрон. Я и сам решил выйти — у меня уже давно кончился запас пищи. Иди и помоги мне.
Скрипач поднялся на ноги и двинулся вперед. Вскоре он наткнулся на человека, сидевшего у стены. Обхватив руками музыканта, неизвестный с трудом встал, навалился ему на плечо, и оба медленно пошли к выходу.
Когда они кое-как выкарабкались наверх, последние силы оставили незнакомца, и он, закрыв глаза, изнеможенно опустился на камни развалин. Гитлеровцы, стоя полукругом, молча, с любопытством смотрели на него. Перед ними сидел невероятно исхудавший, заросший густой щетиной человек, возраст которого было невозможно определить. Нельзя было также догадаться о том, боец это или командир — вся одежда на нем висела лохмотьями.
Видимо, не желая показать врагам свою слабость, неизвестный сделал усилие, чтобы встать, но тут же упал на камни. Офицер бросил приказание, и солдаты поставили перед ним открытую банку с консервами и печенье, но он не притронулся ни к чему. Тогда офицер спросил его, есть ли еще русские там, в подземелье.
— Нет, — ответил неизвестный. — Я был один, и я вышел только для того, чтобы своими глазами посмотреть на ваше бессилие здесь у нас, в России. Я выпустил свой последний патрон в воздух, но расстрелять меня вы не посмеете.
По приказанию офицера музыкант перевел ему эти слова пленного. И тогда офицер, обращаясь к своим солдатам, сказал:
— Этот человек настоящий герой. Учитесь у него, как нужно защищать свою землю. Его воля победила смерть, голод и все лишения, и это великий подвиг солдата.