Герои до встречи с писателем
Шрифт:
Сначала мушкетеры жили рядом с королевским дворцом. Но потом те, что были побогаче, стали селиться и в других частях города, нанимая жилье за свой счет. А это не каждый мог себе позволить. Были среди них и такие, которые, кроме длинного дворянского имени и шпаги, не имели за душой ни гроша. Этим приходилось довольствоваться жалованьем – 35 су в день.
Выходом из положения для многих из них служила женитьба. Решился на этот шаг и наш герой. До сих пор он слыл заядлым сердцеедом, однако, весьма скромный достаток не позволял ему подражать богатым друзьям, владельцам поместий и солидных доходов. Стоит ли говорить, что самолюбие прославленного мушкетера было уязвлено. Особенно нехватка средств сказывалась теперь, когда он стал лейтенантом. А по обычаю, заведенному издавна, мушкетер сам должен был заботиться о своем
Помните, как были озадачены Атос, Портос и Арамис, когда им понадобилось немедля приобрести все принадлежности экипировки мушкетеров. Для этого требовалась изрядная сумма, а ее-то у них и не было: друзья слонялись по улицам и разглядывали каждый булыжник на мостовой, словно искали, не обронил ли кто-нибудь из прохожих свой кошелек. Но все было тщетно до тех пор, пока одному из них не пришла мысль обратиться к помощи своих богатых возлюбленных.
Избранницей д'Артаньяна стала Шарлотта-Анна де Шенлеси, дама из Сен-Круа. На церемонии бракосочетания 5 марта 1659 года присутствовал Луи Бурбон, король французский и наваррский, кардинал Мазарини, маршал де Граммон и многие другие придворные, их жены и дочери.
Наконец-то Шарль д'Артаньян разбогател – около ста тысяч ливров годового дохода принесла ему женитьба на знатной девице. Походную палатку заменил роскошный двухэтажный особняк на улице Бак, а резвого скакуна – громоздкая карета с сиденьем, обитым согласно моде, зеленым вельветом в цветочек, и с такими же зелеными занавесками.
Однако недолго д'Артаньяну пришлось оставаться в кругу семьи. Скоро он покидает жену и двух детей ради новых подвигов.
Важная услуга
Д'Артаньяну поручено сопровождать монарха во время поездки в замок Во, владение министра финансов господина Фуке. Роскошь и великолепие в сочетании с тонким вкусом и изяществом отличали это необыкновенное по тому времени поместье. На воротах замка красовался герб хозяина – белка, и был высечен девиз: «Quo non ascendam» – «Куда я только не влезу». Слова эти как нельзя лучше характеризовали министра. Фуке действительно достиг многого. Необыкновенно ловкий, умный и хитрый, Никола Фуке, поставленный при Мазарини во главе финансов, частенько запускал руку в казну. Неудивительно, что жил он на широкую ногу. Его замок, сооруженный в 1653 г., на который было затрачено 15 миллионов, строили лучшие мастера – архитектор Лево, художник Лебрен, планировщик парков Ленотр – этот великий садовник, как его называют. Хозяин разыгрывал из себя мецената и здесь частыми гостями были известные писатели Расин, де Севинье, Лафонтен, Мольер, подолгу гостили знаменитые актеры и художники. Стены замка украшали ценные картины, а в библиотеке, насчитывающей более десяти тысяч томов, хранилось немало уникальных изданий. Но чудом из чудес были парк и сады замка Во, возникшие задолго до красот Версаля. Мраморные гроты, зеркальные пруды и каналы, шумные каскады и фонтаны – в ту пору весьма редкие, бронзовые и мраморные скульптуры, словом, такая роскошь, такое богатство, какого не мог себе позволить даже король – украшали замок Во. Здесь «столы спускались с потолков; слышалась подземная, таинственная музыка и, что наиболее поразило гостей, – десерт явился в виде движущейся горы конфет, которая сама собою остановилась посреди пирующих, так что невозможно было видеть механизма, приводившего ее в движение», – пишет А. Дюма в своей книге «Людовик XIV и его век».
Эта пышность, сказочное богатство вызвали у Людовика XIV зависть. А известно – она сестра ненависти. Фуке дерзнул превзойти короля: участь министра была решена. Зарвавшегося вельможу ждала темница. Арестовать Фуке король и поручил Д'Артаньяну. Ордер на арест был собственноручно вручен им мушкетеру, человеку исполнительному и преданному долгу.
Д'Артаньяну помогали пятнадцать мушкетеров, и вся операция обошлась без осложнений. Правда, Фуке, заметивший недоброе, попытался бежать в чужой карете. Но д'Артаньян, не спускавший с него глаз, разгадал его план. Не долго думая, он ринулся за каретой, в которую сел Фуке, догнал ее, арестовал министра и предложил тому пересесть в заблаговременно приготовленную карету с железными решетками. Весь этот эпизод, описанный в
Под охраной мушкетеров в той самой карете с решетками опальный министр был доставлен д'Артаньяном в крепость Пигнероль. За удачно проведенную операцию король предложил д'Артаньяну должность коменданта этой крепости. На что мушкетер ответил: «Я предпочитаю быть последним солдатом Франции, чем ее первым тюремщиком».
Смерть «храбрейшего из храбрых»
Дерзкая смелость и находчивость, удача, сопутствующая д'Артаньяну, возвели отчаянного искателя приключений на вершину придворного успеха. Отныне к его имени присовокуплен пышный придворный титул – «смотритель королевского птичьего двора». Это льстило самолюбию мушкетера. Тем более, что должность его была чисто номинальной и не требовала ровным счетом никаких трудов и знаний, зато доход приносила изрядный. Но, как видно, этого все же было мало тщеславному царедворцу. Пользуясь благосклонностью короля, д'Артаньян вел себя, как говорится, не по рангу. Но ему все сходило с рук. При дворе лишь делали вид, что не замечают наглости королевского любимца. Да и кто смел бы возмущаться поступками д'Артаньяна, когда со дня на день ожидали назначения его командиром личной гвардии короля, когда сам Людовик обращался к своему мушкетеру не иначе, как со словами «любимый д'Артаньян».
И наконец, как достойное завершение пути наверх, д'Артаньян становится командиром мушкетеров. Это был едва ли не единственный случай, когда рядовой солдат дослуживался до командира гвардии короля.
А вскоре новая война с испанцами призвала д'Артаньяна на поле боя. Командир мушкетеров отличился в кампании во Фландрии в 1667 г. За участие в сражениях при Турнэ, Дуэ и Лилле ему присвоили только что учрежденное звание бригадного генерала армейской кавалерии. Тогда же он получил титул графа и был назначен губернатором г. Лилля. Как справлялся д'Артаньян с новыми, не привычными для него обязанностями? По свидетельству современников, правил справедливо и честно. Правда, пробыл он в должности губернатора недолго. А затем снова война. И снова д'Артаньян в седле.
Вместе с армией, которой командовал маршал Тюренн, обе роты мушкетеров выступили во Фландрию – началась так называемая голландская война. Летом 1673 года 40-тысячная французская армия осадила крепость Маастрихт на Мозоле. Участвовали в осаде и мушкетеры д'Артаньяна. Не раз его солдаты были в деле, пробивались к самым стенам города, сражались за форты, прикрывающие подходы к нему.
Особенно жарко было вечером 24 июня. Пятьдесят французских орудий осветили небо сильнейшим фейерверком. И сразу же триста гренадеров, две роты мушкетеров и четыре батальона регулярных войск ринулись в атаку. Несмотря на плотный огонь, мушкетерам д'Артаньяна удалось ворваться в траншеи противника и занять один из фортов.
На рассвете командир мушкетеров обходил своих солдат, готовил отряд к контратаке. Но удержаться не удалось, пришлось отступить под ураганным огнем. Восемьдесят человек было убито, полсотни ранено. Этот бой стал последним и для командира мушкетеров.
На поиски его тела отправились несколько добровольцев. Под огнем они поползли к форту, где еще недавно кипело сражение. Д'Артаньян лежал среди груды тел, он был мертв. Пуля от мушкета пробила ему горло. С большим риском удалось отбить его тело и доставить в расположение своих войск.
О смерти «храбрейшего из храбрых» писали газеты, поэты посвящали ему стихи, его оплакивали солдаты и дамы, простолюдины и вельможи. Многие отдали дань уважения отважному воину, но лучше всех, пожалуй, сказал о нем историк Джулианн Сен-Блез: «Д'Артаньян и слава покоятся в одном гробу», – писал он в «Дневнике осады и взятия города Маастрихта» в 1674 году.
Послесловие истории
Если сопоставить события, описанные в книге Куртиля де Сандра, с повествованием А. Дюма, то легко убедиться, какие исторические факты служили писателю «гвоздем» для его «картины». Сама же «картина» была исполнена в свободной манере.