Герои меча и багов
Шрифт:
— Так ты выслушай для начала! А потом решай! Отказаться ведь завсегда можно!
— Выслушать её, да… Чтобы эта ушастая хилячка мне мозги задурила!..
— Да нам нужно одно и то же! Ты хочешь этого своего Сломанного Клыка, а я наоборот! Я его не хочу! Что ты упрямишься-то?.. Знаешь такую штуку — «Союз» называется? С друзьями таких не заключают, только с врагами. Временно. Чтобы достичь общей цели…
— Слишком много слов. В них легко спрятать ложь!
«Если хочешь послушать моё мнение — в этих словах нет лжи», — внезапно, раздалось прямо у Анны в голове. И, видимо, в голове
Кожу Анны тронул лёгкий ветерок, будто кто-то подошёл и встал рядом. А ноздри учуяли странный, незнакомый запах. Девушке пришлось вновь изворачиваться на земле, под нависшей и придавившей её своими прелестями четвёртого, или даже, возможно, пятого размера, зеленокожей дамой.
Правда, Анна скоро очень сильно пожалела о том, что сделала. Когда поняла, на кого уставилась орчанка со странным именем «Яма», она истошно завизжала. Как какая-то трусливая девчонка, увидевшая мышь, лягушку, или чего им там принято бояться.
«Тише, тише! Я ведь не такая страшная! В чём дело?..»
Прямо над Анной нависла… Нет, не собака. Волк. Размером с хорошего пони, с широкой грудью, лобастой башкой, жёлтыми глазами и оскаленной пастью, усеянной такими зубищами, что каждый из них был достоин места в приличном этнографическом музее, в зале, где выставлены вымершие примеры того, каким животное может быть большим — где обитают мамонты, саблезубые тигры, пещерные медведи, и прочее в том роде.
Яма наконец заткнула Анне рот, и визг превратился в неразборчивое бульканье. Волчица ещё и шагнула вперёд, опустила морду и лизнула безуспешно пытающуюся вырваться и уползти девушку в щёку, заставив ту мелко задрожать в самом настоящем ужасе.
«Не понимаю! Чего ты так волнуешься? Я же чувствую сродство! Мы с тобой одной крови, ты и я! Что не так?..»
Анна, глядя прямо в пугающие жёлтые глаза, хотела крикнуть: «Прочь!», но не смогла — ладонь орчихи всё ещё плотно закрывала рот, не давая произнести ни слова. Но волчица, кажется, поняла всё без слов, и отступила назад.
«Как скажешь. Прочь, так прочь…»
Анна бессильно откинула голову назад, тяжело дыша и даже не пытаясь угомонить сердце, которое бешено колотилось и, казалось, вот вот вырвется наружу, раскрошив к чертям собачьим рёбра. Яма даже чуть ослабила хватку, недоумённо посматривая на всё это.
— Ты что? Так волков боишься?
— Н-нет, б-б-ля! Я их так люб-б-б-л-лю!
— Вот это да!
— Отв-в-вянь, з-зел-лёная…
Но орчанка уже не смотрела на Анну, она глядела вслед ушедшей волчице. И, кажется, говорила сама с собой.
— Лохматые братья. Они пришли к нам! Вернулись! Не забыли! Пойду всем расскажу… Это же такая новость…
— Ст-т-той. П-п-погод-ди. Отп-п-пусти м-м-меня, п-п-пожалуйста. Т-тогда не над-д-до будет н-ни с кем м-мужа д-делить… — Анна мотнула головой и грязно выругалась — то, как она сейчас говорит, ей совершенно не нравилось. Просто позор какой-то. Хорошо, что не видит никто из пацанов со двора…
— Отпустить?
— Да! Или убей меня!
— Убить?
— Как будто пыталась сбежать… А ты не дала, и победила меня! И после этого твой Сломанный Клык будет твой и
Орчанка явно задумалась. Тронула рукой кинжал на поясе, погладила его пальцами… И мотнула головой.
— Нет. Не получится! Сломанный Клык будет очень зол. И убьёт меня. Выйдет только хуже, чем если он просто сделает всё это с тобой. Придётся терпеть. Ничего, Яма сильная, Яма раньше и не такое переживала…
— Ничего себе у вас тут порядки… А вы делаете что-нибудь, кроме того, что друг друга убиваете? Как вы ещё все друг друга не перебили и не вымерли?..
— Мы сильное племя! Среди нас нет места слабакам.
— Да, только десять слабаков завалят одного сильного. Даже на хитрую жопу этого твоего Сломанного Клыка найдётся болт с не менее хитрой резьбой. Вернее, десяток болтов…
— Болт?.. Резьбой?..
— Ну, как бы объяснить тебе… Болт — это такая штука, как… Как палка. Он используется, чтобы…
— А-а-а-а, бо-о-олт!.. Я поняла, какой болт! Задница, болт, да… — орчиха лукаво подмигнула Анне и рассмеялась. Но потом вдруг как-то резко замолкла и насупилась. — Сломанный Клык не такой. Он самый сильный! Ему некого боятся! Он всех победит!
Схватив пленницу за плечи, орчиха приподняла её и со всей силы кинула в землю. После чего резко встала и зашагала прочь. Анна осталась вновь предоставлена самой себе. Судя по всему, тут тоже ничего не получилось.
Это не значит, что стоит отчаиваться — убеждала себя девушка. Только вот получалось, что количество вариантов всё меньше, а вероятность не самого приятного исхода творящегося вокруг безобразия — всё выше…
Медленно, осторожно, страшась того, что может увидеть, Анна в несколько приёмов перекатилась так, чтобы увидеть, куда ушла та страшная волчица. И не увидела. Похоже, блохастая мерозсть всё-таки вняла убедительной просьбе «свалить отсюда пожалуйста нахрен… И подальше, и поскорее!..»
Туда ей и дорога.
Казалось бы, пришло время перевести дух, собраться с мыслями, и придумать какой-нибудь новый план, как выбраться из передряги с наименьшими потерями. Вот только расслабиться, наслаждаясь покоем, и — пускай временной — безопасностью не получилось. Вернулся Сломанный Клык.
Он как в прошлый раз, ни слова не говоря, одним ловким движением легко подхватил Анну с земли, внёс внутрь юрты, и кинул на расстеленные на полу шкуры. После чего начал стремительно раздеваться, не спуская с девушки взгляда.
Глаза Анны, в свою очередь, были прикованы к его полностью оголившемуся мощному торсу, к могучим плечам, к зелёно-болотного, почти коричневого, цвета коже, под которой перекатывались мускулы. В другой ситуации, при других исходных, этот опыт даже мог бы показаться интересным. Анна всегда испытывала слабость к мужчинам сильнее и выше её самой — что в прошлой жизни было большой редкостью, и зачастую, к сожалению, сопровождалось комплектом из полной пустоты в голове. Возможно, девушке просто не везло — но её всего несколько раз удавалось встретить действительно адекватных парней-качков. И все они, как назло, не особо ею интересовались…