Герои Первой мировой
Шрифт:
После Февральского переворота 1917 года орден Святого Георгия сохранился в наградной системе страны. Награждения двумя высшими степенями не производились, а 3-й степени ордена в период с февраля по октябрь 1917 года были удостоены семь человек: полковник К.И. Гоппер, генерал-майоры Н.Н. Духонин, А.Е. Снесарев, А.С. Карницкий, М.Д. Удовиченко, Н.А. Лохвицкий и генерал-лейтенант В.И. Соколов, причем первые пятеро получили свои ордена за подвиги, совершенные еще в 1916 году.
С 24 июня 1917 года орденом Святого Георгия могли награждаться также солдаты и матросы, но лишь в том случае, если в момент совершения им подвига награждаемый исполнял обязанности офицера. При этом на орденскую ленту крепилась белая металлическая лавровая веточка. Правда, обладателями такой награды стали всего два человека — подпрапорщик 71-й артиллерийской бригады Иосиф Фирсов и подпрапорщик Осетинского конного полка Константин Сокаев.
Орден Святого Георгия был упразднен декретом ВЦИКа и СНК 16 декабря 1917 года вместе со всеми другими наградами Российской империи. Однако на фронтах некоторое время награду еще
Очень близким по статусу к ордену Святого Георгия считалось также Золотое оружие с надписью «За храбрость». Награждение холодным оружием практиковалось в русской армии еще со времен Петра Великого, но свой окончательный вид эта награда приобрела в начале XIX века. Это была шпага (позднее — сабля, шашка, у моряков — кортик) с темляком георгиевских цветов и позолоченным эфесом, на котором делалась надпись «За храбрость». С 1869 года кавалеры такого оружия были причислены к георгиевским, а по Статуту 1913 года сама награда получила официальное название Георгиевское оружие. С этого времени на эфесе изображался крест ордена Святого Георгия. Георгиевским оружием могли награждаться штаб-офицеры и те обер-офицеры, у которых уже были Анненское оружие или орден Святого Георгия.
Георгиевское оружие ценилось несколько ниже ордена Святого Георгия, но считалось тем не менее весьма почетной боевой наградой. Статут 1913 года определял 30 случаев в сухопутных войсках и 32 — на флоте, которые влекли за собой награждение таким оружием. Так, Георгиевскую шашку или кортик мог получить тот, кто:
«…с опасностью для жизни, спасет знамя или штандарт и доставит их из плена;
Кто, во время боя, с отрядом не свыше батальона или эскадрона прорвется сквозь сильнейшего противника;
Кто, командуя разведчиками, разъездом или иною командою, захватит в плен число людей, равное разъезду или команде;
Кто, с явной опасностью для жизни, уничтожит на фронте, фланге или в тылу неприятеля необходимую для него переправу и тем поможет нашим войскам одержать успех над неприятелем».
Отдельной разновидностью этой награды было Георгиевское оружие, украшенное бриллиантами. Оно жаловалось только за самые выдающиеся победы. Его кавалерами в 1914—1916 годах стали восемь человек — великий князь Николай Николаевич, генералы от артиллерии В.А. Ирманов и С. Мехмандаров, генералы от инфантерии П.А. Лечицкий и П.П. Калитин, генерал от кавалерии А.А. Брусилов и генерал-лейтенанты С.Ф. Добротин и А.И. Деникин.
И наконец, в 1917 году появилась третья, весьма специфическая георгиевская награда для офицеров. Речь идет о Георгиевском кресте с лавровой ветвью. Эта награда была учреждена 29 июня 1917 года и представляла собой солдатский Георгиевский крест, поверх ленты которого с 19 августа 1917 года крепилась металлическая лавровая веточка (на крестах 3-й и 4-й степеней из белого металла, на крестах 2-й и 1-й степеней — из желтого). Вручался такой крест «за подвиги личной храбрости» офицерам «по удостоению общего собрания» солдат части и носился на левой стороне груди выше всех других орденов, исключая орден Святого Георгия. С 25 июля 1917 года такие кресты могли вручаться и офицерам флота «по удостоению общего собрания личного состава корабля».
Наиболее заслуженным георгиевским кавалером среди всего русского офицерства Первой мировой войны по праву считается выходец из крестьян села Павловского Барнаульского уезда Томской губернии, штабс-капитан, воевавший в 23-м Сибирском стрелковом и 504-м пехотном Верхнеуральском полках, Александр Абрамович Алябьев (1878—1921). Военную службу он начал в 1900 году, пять лет спустя уволен в запас. На Первую мировую призван в чине зауряд-прапорщика и за храбрость на поле боя произведен в прапорщики. Он был награжден Георгиевскими медалями четырех степеней, Знаком отличия Военного ордена 4-й и 3-й степеней, Георгиевским крестом 2-й и 1-й степеней, Георгиевским крестом 4-й степени с лавровой ветвью (18 сентября 1917 года) и орденом Святого Георгия 4-й степени (18 сентября 1916 года). Интересно описание подвига, за который он получил этот орден: «За то, что, будучи в чине Прапорщика, в бою 13-го и 14-го Июля 1916 года близ линии д. д. Клекотув — Опарипсы командуя 6-й ротой, входящей в состав 2-го батальона, когда названный батальон, двинувшись в атаку и будучи встречен у проволочных заграждений убийственным огнем, не выдержал и отхлынул обратно на свои позиции, то Поручик АЛЯБЬЕВ с винтовкой в руках бросился с криком “ура” на проволочные заграждения со своей 6-й ротой; рота, увлекаемая доблестным командиром, разметала проволоку и ворвалась в окопы, австрийцы же бежали, но оправившись перешли в контратаку, охватывая 6-ю роту справа; в роте оставалось около 30—35 человек и Поручик АЛЯБЬЕВ взятые окопы уступил, но расположился с остатками роты (10—15 человек), перед проволочными заграждениями, окопался, отбивая огнем пытавшихся его окружить. Поручик АЛЯБЬЕВ посылал стрелков с донесениями, но посланные, проползши несколько шагов, уничтожались огнем противника. На другой день артиллерия противника открыла огонь по 6-й роте, наша же артиллерия, не зная о судьбе остатков 6-й роты, открыла огонь по месту ее расположения, имея целью разрушить проволочные заграждения. На неоднократные предложения сдаться Поручик АЛЯБЬЕВ, оставшись всего лишь с тремя стрелками, отвечал молчанием, а пытавшихся приблизиться встречал огнем. В таком положении пробыл до 22-х часов 14-го Июля, пока 22-й и 23-й Сибирские
Немногим уступает А.А. Алябьеву по числу георгиевских наград его ровесник, уроженец города Илимска Иркутской губернии капитан Иосиф Андреевич Козлов (1878— 1963). Службу он начал рядовым в 1900 году, 10 ноября 1915 года был произведен в прапорщики, служил в 82-м обозном батальоне и 657-м пехотном Прутском полку. За мужество в боях И.А. Козлов был удостоен Георгиевских крестов 4-й, 3-й и 2-й степеней, ордена Святого Георгия 4-й степени «…за то, что в бою у города Августова, в ночь с 4 на 5 августа 1915 г., лично довел командуемую им роту до штыкового удара и взял действующий германский пулемет, причем сам был ранен» (27 сентября 1916 года), Георгиевского оружия «…за то, что в бою 16 июля 1917 г. у деревни Зулучье, командуя учебной командой, занимал позицию по островам реки Черемош. Когда соседние части 660-го Черновицкого полка под натиском противника отошли и фронту 165-й пехотной дивизии угрожал прорыв, подпоручик Козлов, быстро оценив положение, бросился во главе команды в контратаку, выбил противника из занятых им окопов, захватив при этом 2 пулемета и до ста пленных. До восстановления боевой линии отбил 6 атак противника» (2 сентября 1917 года) и Георгиевского креста 4-й степени с лавровой ветвью (13 сентября 1917 года). Кроме того, И.А. Козлов был награжден орденом Святого Станислава 3-й степени с мечами и бантом и четырьмя медалями. После войны герой жил в Томске, Илимске и Свердловске, в 1937 году был арестован, однако вскоре освобожден благодаря содействию бывшего однополчанина, служившего в НКВД. Во время Великой Отечественной войны кавалер шести георгиевских наград преподавал огневую подготовку в Свердловском областном военкомате, затем работал в ЖЭКе. Могила выдающегося героя России, бесстрашного офицера Первой мировой войны находится на Ивановском кладбище Екатеринбурга.
Но вернемся к георгиевским наградным знакам. Однажды уникальной наградой стала Георгиевская лента. За блестяще проведенную мобилизацию 1914 года она была пожалована генерал-лейтенанту А.С. Лукомскому к уже имевшемуся у него ордену Святого Владимира 4-й степени. Таким образом, он стал обладателем единственной в истории награды — «Владимира» на Георгиевской ленте. Остряки дали этому ордену прозвище «Владимир Георгиевич».
Для военных священнослужителей существовала особая награда — Золотой наперсный крест на Георгиевской ленте. Это была вторая георгиевская награда, появившаяся после ордена Святого Георгия. Ее учреждение связано с героическим штурмом турецкой крепости Измаил в 1790 году Тогда в самом разгаре боя погибли все офицеры Полоцкого пехотного полка, атака оказалась на грани срыва. И вот во главе колонны появился полковой священник отец Трофим (Куцинский), который с крестом в руке возглавил штурм. Воодушевленные видом любимого пастыря солдаты рванулись в атаку… После взятия Измаила А.В. Суворов сообщал П.А. Потемкину: «Сегодня у нас будет благодарственный молебен. Его будет петь Полоцкий поп, бывший с крестом перед сим храбрым полком». Отец Трофим и стал первым кавалером Золотого наперсного креста на Георгиевской ленте. награда была не только почетной, но и очень редкой — до 1903 года ее удостоились всего лишь 194 армейских священнослужителя. В годы Первой мировой войны Золотой наперсный крест на Георгиевской ленте был вручен военным пастырям 248 раз (11 человек удостоились его посмертно). Также два раза была вручена панагия на Георгиевской ленте (икона Божьей Матери для ношения на груди). 26 февраля 1915 года ее удостоился епископ Дмитровский Трифон (Туркестанов), а 1 июля 1916 года — епископ Кременецкий Дионисий (Валединский).
С орденом Святого Георгия неразрывно связана и почетнейшая награда для русских солдат — Георгиевский крест. Его прообраз был учрежден 13 февраля 1807 года императором Александром I под названием «Знак отличия Военного ордена». Им награждались за мужество в бою наиболее отличившиеся рядовые и унтер-офицеры. Первым кавалером знака стал унтер-офицер лейб-гвардии Кавалергардского полка Егор Митрохин. Внешний вид этого знака повторял крест ордена Святого Георгия, лента тоже была Георгиевской, но изготовлен знак был из серебра, а не из белой эмали. На обороте знака с 1809 года выбивался его порядковый номер. Кроме того, знак никоим образом не расценивался как орден, и офицеры к нему не представлялись. Единственное исключение — генерал от инфантерии граф М.А. Милорадович, который был награжден лично Александром I за храбрость в сражении под Лейпцигом (1813).
Тем не менее в солдатской среде знак сразу же приобрел столь же высокий статус, как в офицерской — орден Святого Георгия. Более того, в обиходе его начали называть «солдатским Георгием» или «Георгиевским крестом», а награжденные именовались георгиевскими кавалерами. О том, насколько высоким был статус награды, свидетельствует тот факт, что награжденные знаком, но не имевшие возможности получить сам крест из-за военных действий (например, во время обороны Севастополя в 1854—1855 годах), носили на форме только Георгиевскую ленточку, и это расценивалось как полный аналог награды.