Герои русского броненосного флота

Шигин Владимир Виленович

— Слава богу! – вытер пот со лба Измаил. – Кажется, наши мины начинают, наконец, работать как должно!

Рейд между тем продолжался. Вскоре после «Османие» впередсмотрящие «Константина» обнаружили сразу три убегающих брига. На этот раз в погоню устремилась «Чесма» Зацаренного. Степан Макаров в бинокль следил за действиями своего ближайшего помощника.

— По действиям Измаила можно писать учебник тактики! – сказал он, когда все было кончено и неприятельские суда одно за другим погрузились в воду.

Подтвердил свою репутацию блестящего мастера

минных атак Зацаренный и в следующем рейде. Пять судов недосчитался тогда султан. А затем был отчаянный поединок у кавказских берегов с закованным в крупповскую сталь броненосцем «Ассари-Шевкет». Отвлекая на себя эту бронированную черепаху, «Константин» выручил отряд полковника Шелковникова, пробивавшегося вдоль моря к Гагаринскому ущелью. Старый полковник, видя, как отважно набрасывается на грозного противника однотрубный русский пароход, говорил своим солдатам:

— Глядите, ребята! Вот так надо любить свою Родину!

Выполнив задачу, «Константин» поспешил в Новороссийск.

Когда в один из дней Измаил писал письмо родным, его прервал стук в дверь каюты. Заглянул рассыльный:

— Ваше благородие! Командир к себе приглашают!

Когда Измаил вошел к Макарову, там уже сидели все офицеры. Сам командир, восседая во главе стола, молча листал толстенный том «Морского альманаха».

— Итак, господа, – сказал он, хитро улыбаясь в усы. – Отгадайте загадку. Чем любопытна ночь с 11 на 12 августа нынешнего, 1878 года?

Офицеры переглянулись. В салоне воцарилось тягостное молчание.

— По-моему, в эту ночь ожидается лунное затмение, – подал голос из своего угла Зацаренный.

— Браво, Измаил Матвеевич! – Макаров с силой захлопнул альманах. – Именно этим подарком природы мы и постараемся воспользоваться. Ночь будет, как никогда, темной, и наш удар должен быть неотразим! При этом у нас в распоряжении всего сутки! Идем на Сухум!

Отпустив офицеров, Макаров задержал Зацаренного:

— На этот раз мины должны сработать как часы!

10 августа в мутной утренней дымке пароход оставил Цемесскую бухту. Вначале держали курсом на Сочи, чтобы ввести в заблуждение встречные турецкие шаланды. Далекий кавказский берег полыхал пожарами: это, не желая оставлять врагу нажитое, абхазцы жгли свои жилища.

Вечером следующего дня подошли к Сухуму. Без лишнего шума спустили катера – «Синоп», «Наварин», «Минер» и «Чесму». Общую команду отрядом, как всегда, взял на себя Измаил Зацаренный. Катера дружно отвалили от борта «Константина». Согласно плану Макарова предполагалось взорвать бон, а затем уже атаковать стоящие на рейде броненосцы одновременно.

Подойдя малым ходом к рейду, катера подождали начала затмения. И едва луна стала погружаться во тьму, «птички» Зацаренного устремились вперед. Однако русских моряков подстерегала неприятная неожиданность: несмотря на полное затмение, рейд оказался ярко освещенным всполохами многочисленных пожаров на берегу. Где-то тревожно и глухо били барабаны… А затем и новое открытие – вместо двух ожидаемых броненосцев на Сухумском рейде сонно

покачивался лишь один. Но отступать было уже поздно.

Лейтенант Зацаренный выводил свои катера в атаку решительную! Все было как всегда: окрик часового, паника, пальба из ружей и пушек. «Синоп» первым подвел мину под броненосец, затем поочередно сбросили свой смертоносный груз «Наварин» и «Минер». Взрыв следовал за взрывом, и каждый сопровождался дружными криками «ура».

Сам Измаил Зацаренный, находясь на своей «Чесме» в резерве, атаковал последним, но ему не повезло: катер попал в кучу обломков турецкого корабля и потерял там мину.

Не обошлось во время боя и без драматичных моментов. Так, катер «Синоп», уже подорвав свою мину, сцепился у борта неприятельского броненосца с турецким гребным катером на абордаж. Схватка была скоротечной, но яростной. Турки дрались веслами и ятаганами, русские отбивались отпорниками. Командира «Синопа» лейтенанта Писаревского в пылу боя турки подцепили сзади за хлястик шинели и пытались стащить в воду. Отбили командира волонтер Беликов да матрос Земляков. Пока один отстреливался от турок из пистолета, другой втащил Писаревского в катер. Лейтенант отделался лишь ранением головы.

Неприятельский броненосец медленно погружался, заваливаясь на борт. Дело было сделано, и Зацаренный дал сигнал к отходу.

На «Великом князе Константине» героев встречали дружным «ура». Подняв на борт катера, Макаров тут же развернул пароход в море. Вдали уже дымила подходящая к Сухуму турецкая эскадра. Турецкий броненосец «Ассари-Шевкет», к сожалению, не затонул. Но надолго вышел из строя. Это обстоятельство, впрочем, не помешало туркам объявить, что их корабль остался невредим, а русские потеряли при атаке три катера из четырех. За атаку на Сухумском рейде Степан Макаров и Измаил Зацаренный были награждены Георгиевскими крестами 4-й степени, остальные офицеры и матросы – орденами и медалями.

Ознакомившись с докладом Макарова об итогах боя, адмирал Аркас долго ходил вокруг своего стола, затем подошел к стоявшему поодаль Зацаренному:

— Можно ли будет использовать ваши мины с пользой в дальнейшем?

— Нет! – отрицательно мотнул головой лейтенант. – Мины-крылатки капризны, и поведение их непредсказуемо.

— Люди озлоблены и желают, чтобы им дали настоящее оружие вместо палок! – мрачно добавил командир «Константина».

— Как же тогда объяснить ваши успехи, Степан Осипыч? – обернулся к нему Аркас.

— Мы побеждаем лишь от нашей лихорадочной любви к минному делу! – отвечал на это Макаров.

Слова эти донесла до нас история…

— Ясно, – вздохнул седой адмирал. – Отныне будем уповать на самодвижущиеся мины Уайтхеда! Первая партия их уже прибыла в Севастополь.

Покинув командующего, Измаил поспешил на вокзал, где на запасном пути стоял вагон с длинными стальными сигарами, начиненными смертоносным грузом. Лейтенант крепче надвинул на лоб фуражку: севастопольские улицы насквозь продувались штормовыми черноморскими ветрами.