Герой 90-х. Душевное интервью

Величко Дмитрий

Далёкая Бетельгейзе зовет меня, манит меня,Плазменный гейзер сверкающего огня!

Песня получилась красивая и лиричная, я её часто исполняю в компаниях и на концертах. Я думал, что она рок-баллада, а, оказалось, что её туристы у костров поют…

Однажды на фазенде у друзей я спел эту песню под гитару и познакомился с Оленькой. Это девушка 35 лет, хотя выглядит моложе, ростом 170 сантиметров с ладной фигурой и довольно внушительным бюстом. Оленька произведена в

городе Никольске Пензенской области, где находится очень известный хрустальный завод «Красный гигант». Само словосочетание «красный гигант» вызывает какие угодно ассоциации, в том числе и со звездой Бетельгейзе, но только не с хрусталём. И я подумал – это судьба, эта девушка тоже из космоса, и нам однозначно по пути.

Уединившись, я стал рассказывать Оленьке про эту огромную звезду, про то, что она скоро взорвется и станет самой близкой за всё время существования человечества вспышкой сверхновой звезды. В результате на небе в течение нескольких месяцев она будет видна, как яркая полная луна, так сильно будет светиться её корона. И, возможно, она уже взорвалась и пускай даже 500 лет назад, так как такие большие яркие звезды долго не живут: от силы каких-то 300–500 миллионов лет. Но свет её взрыва мы увидим только через 50 лет. Точнее: ты, Оленька, увидишь, а я навряд ли.

Я вожу левой рукой, как указкой, по бескрайнему космосу, а правой обнимаю девушку за талию. Тестостерон перетек в воспаленный мозг, глаза умаслились, дыхание участилось, первобытная энергия продолжения рода забурлила внутри. Вдохновенно продолжаю витийствовать: и сама ты, Оленька – космическая принцесса, сотканная из пыли гигантской древней звезды, типа Бетельгейзе. Представляешь, давным-давно, пять миллиардов лет назад ради тебя нам пришлось уничтожить огромную звезду! Иначе ничего бы не вышло. Наше любимое Солнце в своей раскаленной духовке печёт сейчас ядра гелия, это всего лишь второй по массе элемент в таблице Менделеева, а перед смертью через пять миллиардов лет в его выпечке будет, возможно, и углерод. А из этого набора атомов девушка не получится, как ни крути! Получается, чтобы сделать очаровательную девушку, надо взорвать сверхгигантскую звезду, типа Бетельгейзе, а чтобы длительно освещать и обогревать прелестницу отлично подойдет и наше Солнце!

В тебе, красотка Оленька, и на Земле есть весьма тяжелые атомы, такие как, например, золото. Оно не принимает участие ни в каких обменных белковых процессах, и без драгоценного металла сформировалась бы жизнь в том самом виде, как мы ею живем, но не была бы столь прекрасной. А также внутри тебя есть цинк, медь, селен и другие элементы, без которых сама наша жизнь невозможна. А эти достаточно весомые атомы могли быть произведены только в звездной лаборатории очень крупной звезды, как, например, Бетельгейзе. Перед смертью такая звезда коллапсирует, то есть очень быстро уменьшается в объеме, в ней резко увеличивается гравитация – и в результате внутри синтезируются очень тяжелые атомы. Потом она взорвётся, и часть её звездного вещества в виде грандиозного пылевого облака улетит в космическое пространство. А сама бывшая звезда снова сожмётся и станет черной дырой.

Моё возбуждение растёт, я всё сильнее прижимаю девушку к себе и продолжаю: так получилось, что на соседних планетах нет такого разнообразия атомов, как на Земле. Потому-то там нет и не может возникнуть жизнь и ослепительная Оленька в том числе. Выходит, я нисколько не преувеличиваю, когда говорю, что ты, Оленька – прекрасная звёздная принцесса!

И прекрасная

звёздная Принцесса мне отвечает: «Всё это, конечно, хорошо: Млечный Путь, облака сверхновой пыли. Вот ты всё твердишь мне о звёздах и галактиках, а у меня черная дыра не после взрыва Бетельгейзе, а уже сейчас и в кармане! Ты мне поёшь о космосе, а у меня ипотека!»

Всё, к нам приехал ревизор, театр замер, зрители в партере не дышат.

Я быстро сорвался с небес на землю. Ещё минуту назад я безмятежно летал в своих воспалённых фантазиях, а теперь свалился в пике, и земля катастрофически приближается ко мне неотвратимым финалом. Это было жёстко, будто я пропустил могучий апперкот правой, и мои ноги потеряли контакт с полом, а голова – с разумом. Это было внезапно, как раскат грома и молния, ударившая в землю в пяти метрах от меня. Это было отрезвляюще, словно мою воспалённую голову полили жидким азотом из сосуда Дьюара. Я посмотрел на милую Оленьку с холодным брезгливым равнодушием и убрал правую руку.

Как так получилось, что мы потеряли связь со Вселенной и Богом, променяв бесконечность на ипотеку и прочую суету сует? Как мы продали бессмертную душу за желтый блеск вожделенного металла? Что ж мы за люди такие, раз Господь дал нам свободу, а мы стали рабами человеков! Эта жизнь не стоит и ломаного гроша, если вечером нет пяти минут, чтобы окунуться в бесконечное Небо!

Я мог бы рассказать тебе, мой дорогой читатель, про черные дыры, Большой взрыв и квазары, про волшебные тайны мироздания, но какой в этом смысл, если и у тебя, и у меня ипотека?!

Читатель: Я люблю слушать про космос. Астрофизика, новые открытия, новые гипотезы ученых – это волнует. Свежие фото с телескопа Джеймса Уэбба – это очень красиво. Но не понимаю, что тебя так расстроило, может у Оленьки конкретно завтра был очередной платеж, и потому она ни о чём другом думать не могла?

Меня расстроила не Оленька, а я сам. Она только хирургическим скальпелем вскрыла мою собственную проблему. Это я здесь распинаюсь про Бетельгейзе, а у самого текущие платежи, коммуналка, регистрации, долги и прочие материальные гири на ногах. Это у меня самого в голове ипотека, которая мешает видеть звёзды на небе.

Читатель: И ты ещё говоришь про чудеса?!

Да. Чудеса всё равно случаются и довольно часто! У меня в Швейцарии в 2015 году состоялась удивительную встреча, можно сказать, бизнес-рандеву, где мне рассказали невероятную историю, и я в результате написал большой роман. Он называется «Небесный принц». Я о нём обязательно расскажу.

Читатель: А мне кажется: чудеса, это для двадцатилетних, а то, может, и ещё раньше. Вы, сударь, излишне экзальтированны. Кругом бесконечные будни. Бывает, конечно, что-нибудь из ряда вон, но редко и, в основном, какая-нибудь неприятность. А если вдруг что-то хорошее, то я бы не назвал это чудом! Это просто краешек солнца и кусочек радуги после дождя.

Да, ты поэт, мой дорогой друг: «краешек солнца и кусочек радуги» – совсем неплохо. А по поводу чудес, так всё зависит от твоего взгляда на вещи порой весьма будничные. Жизнь все время преподносит нам сюрпризы, пусть не все из них нам приятны и полезны. Но, анализируя подарки судьбы, мы подчас совершаем открытия. И это удивление стоит того, чтобы жить. Самое большое чудо на свете – конечно, любовь. «Любовь – это свет, ради него мы здесь!» И вот тебе коротенькая сказочка о любви.