Герой анархист против всех. Том 1
Шрифт:
Как говорил один персонаж одного фильма: «Восток — дело тонкое». А фентезийное средневековье еще тоньше. Иначе я совсем не понимаю какого черта прекрасные девушки, что вышли из леса тычут в нас своими острыми рогатинами?!
Девушки, в которых можно легко угадать эльфиек по их очень длинным и очень острым ушами торчащими у кого как в стороны или вверх, что-то нам втирали, но я пока не мог понять общего смысла. Слишком маленькая разговорная база.
Попытался поговорить на местном Друфриэмском, как шепнул мне Хмурый ранее — это язык людей распространён не только в империи, но и в большой части соседних стран, которые
На попытки коммуникации получил отрицательное покачивание милыми ушками. Хорошо, зайдем с другой стороны… Раз хмурый тоже не понимает на чем они говорят, беру все в свои руки. Я же герой, у меня переводчик встроенный.
Тыкаю пальцем в себя и говорю впервые в этом мире свое имя данное мне в прошлой жизни:
— Сергей.
— Сер Гей?! — повторяет эльфятина непонятное русское имя.
— Нет, — машу головой в стороны. Повезло, что тут жестикуляция очень похожа на принятую на родине. — Серый. Зовите меня Серый.
— Серый. Зови меня Латаниэль. Нам нужна ваша повозка, ваша лошадь…
— И наша одежда! — откровенно начинаю ухмыляться я.
Девушки занервничали, подобрались.
— Что?! Нет! Нам не нужна ваша одежда. Нам нужен ваш транспорт и мы готовы вам заплатить за него. Пожалуйста, не задавайте вопросов и продайте нам вашу повозку и лошадь. Хмурый молчит, такое ощущение, что ему вообще пофигу.
Потратив минуту на обдумывания решил согласиться. А что? Я и пешком могу выйти из леса, а у этих вон железки острые. И судя по лицам некоторых не все согласны платить за то, что могут взять бесплатно. Не убивать же нам разбойниц честно слово? У кого рука на такую красоту поднимается то?! Не, мои руки бы поднялись бы, и ухватились, но не в нынешней ситуации. А тут еще и денег предлагают.
Для приличия решил добавить свое условие, чтобы уж совсем не теряться в глаза окружающих.
— Если добавите к деньгам такой же плащ! — снова прибегаю к персту указующему и тычу им в хороший такой кожаный плащ черного цвета, что сейчас одет на стоящей чуть позади безоружной эльфийской девушке. Плащ ей явно великоват, а мне в самый раз. Роста конечно я не столь выдающегося как местные модели лесного подиума, но мне в самый раз данный плащ будет. Решено — хочу.
— Годится! Вот деньги, плащ сейчас отдам. — кидает мне мешочек с деньгами эльфийка. Интересно, а не блондинки у них есть?!
Раскрываю кошель, там десять серебрушек с профилем какого-то хмыря. На Имануила не похож, что написано не понимаю. Ну думаю за средства к существованию сойдут. Хмурый не сразу понял что от него хотят, а потому я повторил ему условия сделки. Он, что странно, тоже молча согласился, мне же ничего не сказал, что решил без него продать колымагу, только показал что хочет себе такое же копье.
Я, извинившись за недоразумение, передал барышням, что мой напарник хочет себе одно из их копий, которые лежат на земле у обочины. Латаниэль просто молча махнула рукой и пошла дальше за плащом. Хмурый жест истолковав правильно, передал поводья другой эльфийке, а сам пошел за свои копьем. Выбирал несколько секунд и взял самое приличное по его мнению.
К этому моменту Латаниэль подошла к одиноко стоящей соплеменнице и что-то шепнув забрала
Опа!
Под безразмерной одеждой девушка скрывала свое ранение, обе руки были перебинтованы и зафиксированы в эрзац-бандаже из рваных рубах. Пятен крови нет, забинтовано годно. Разумно проявил тактичность и не стал расспрашивать, что собственно произошло в недалеком прошлом этого эльффемотряда.
Передав мне через помощницу часть мое оплаты, командир отряда, а это был именно военизированный отряд, занялась раздачей ценных указаний и на нас больше не обращала никто внимания. Я сунул Хмурому пять серебрушек, показал свои пять и потряс пустым мешочком, тот кивнул, сунул монетки куда-то за пазуху и пошел дальше по дороге.
Сунул монетки обратно в кошель, кошель в карман штанов, накинул плащ, полюбовался обновкой и двинул за хмурым типом в панамке и с копьём на плече.
***
Сколько мы шли я не знаю, возможности нового тела меня радовали — мы шли уже несколько часов, а у меня нигде ничто не болело, не ныло и не натирало. Хотя вру… шагать несколько часов пешком в тапочках на босу ногу — та еще форма мазохизма, но я стойко превозмогал, периодически останавливаясь, чтобы ступни могли остыть и подзажить. Магия!
Я не могу поручиться, что моя регенерация как у того же знаменитого мутанта. Руку там или ногу я может быть и смогу отрастить, только вот что за это придется отдать и сколько ждать я не хочу проверять. Может быть вообще не отращу, еще раз, проверять не планирую, не хочу и не буду. А вот кожа и мозоли очень быстро восстанавливаются. Ну как… на текущий момент у меня на ступне уже такая подошва образовалось из вечно подживающих мазолей, что я наверное и босой ногой смогу спокойно идти — до первого острого камешка или ультимативной детальки лего.
Плащ. Я уже готов проклинать его. Приближение дождей я не замечаю, а вот жару — отлично. Кожаный плащ никак мне не помогал справить с жарой, даже больше — с каждым пройденным километром он становился все неудобнее и не удобнее. Я уже хотел его выбросить или продать Хмурому. Хмурый не соглашался, а выбрасывать душила жаба.
Еще через какое-то время начало темнеть, решили заночевать у обочины чуть в стороне от дороги.
Лес был смешанный, встречались тут и хвойные деревья. Из опыта прошлой жизни вспомнил, как маленькими детьми гуляя по лесам в горах забурились толпой под одинокий кусочек ельника. Была зима, мы решили укрыться под пышными ветками от ветра. Расчистили снег до мерзлой земли, образовалась лунка для нашей компании, развели маленький костер. Через несколько минут жар от костра был такой, что мы спокойно поснимали свои шубы и пуховики и сидели возле костра кружком о чем-то весело разговаривая.
Сейчас я там не поместился бы. Сколько нам было тогда то?! Лет десять.
Наломал лапника, постелил плащ — лежанка готова. Хмурый тип в этот момент разжигал костер. Как я понимаю ночевать в лесу мы не планировали. Если подумать то сейчас на коняшке мы должны были бы уже доехать до каких-нибудь обжитых мест и там плотно покушать.
Я обходился без еды вторые сутки и чувствовал себя замечательно, про хмурого ничего не могу сказать. Он по большей части всегда молчит.
Лежа на боку и используя руку вместо подушки, рассматривал как огонь потрескивая пожирает лакомство даря нам тепло, не заметил и уснул, завернувшись в плащ.