Герой анархист против всех. Том 1
Шрифт:
— Случай, я там вентиляцию нашел. Может выкурим сволочь?
— Дым предлагаешь? — Рукастый призадумался, — не, не вариант. Я этот замок так и так вскрою, а дымом можем какую ценность попортишь, да и вдруг там порох, а ты искры? Кто знает… пролетит искра и поминай как звали Рукастого вашего.
***
Еще двадцать минут спустя…
— Готово?! — не выдержал уже я.
— Я тебе уже рассказывал историю про то что только кошки быстро родятся?
— Было дело…
— Ну… жди.
***
Еще двадцать минут спустя…
— Готово?! — я сидел на ящике,
— Жди, как будет готово скажу.
***
Через час…
— Готово! — Рукастый весь измазанный в каком-то масле, которое он зачем-то использовал в своих непонятных манипуляциях обтирал ладони об штанины и сворачивал свой набор инструментов в тряпочку, — там все заржавело, из-за этого столько и возился, боялся что отвалится что-нибудь и придется уже только на берегу вскрывать, а мне, между прочим, комиссия от команды за каждый вскрытый замок полагается.
Я встал, отряхнул свои запылившиеся штаны на заднице, выгнулся хрустя затекшей спиной, размял плечи.
— Ну всё, а теперь лучше уйди подальше.
Подошел к двери, провернул ручку, замер. Что там меня ждёт? Что ожидать? А к черту на хрен — будь что будет.
— Молись гнида! — крикнул я резко распахивая дверь.
Передо мной стоял низенький пухлый старичок, гладкие щёчки, гладкий лобик, круглый животик и маленькие озлобленные глазки.
— Передавай от меня привет Хрому! — писклявым голоском, сжимая в левой руке фиолетовый булыжник, проговорил толстячок. На раскрытой ладони правой, направленной в мою сторону горел фиолетовый огонёк, — скажи что от Мурки Душегуба!
— Хреноруба! — крикнул в ответ я.
— Ой! — только и успел сказать толстяк, когда булыжник в его руке рассыпался, огонь в руке погас, а в лоб прилетела моя пятка.
Враг был повержен и взят в плен. Осталось его связать и доставить наверх…
***
Осматриваясь по сторонам в поисках какой-либо веревки, я не сразу обратил внимание на то, что то самое покалывание которое я чувствовал не прекратилось. Только когда связал грязного «душегуба» в какой-то явно дорогой шелк, я обратил на это внимание.
Сейф явно был какой-то тайной комнатой для капитана корабля. Ибо толстячок, на счет которого у меня были подозрения в ранней кастрации, явно не тянул на владельца этих очень богатых убранств.
Сейф-комната был заставлен богатством. Тех самых сваленных в кучу золотых украшений из мультиков не видел, наоборот тут был порядок во всём. На входе стояли стеллажи заполненные золотой посудой, тканями, сундучками. Парочку я открыл — там лежали украшения. Причем в одном сундучке лежали только кольца с красными камнями, в другом кольца без камней. Тут всё явно отсортировано и посчитано. Само помещение было разделено на две зоны, первая стеллажи с богатством, вторая зона где всем этим богатством было положено любоваться.
Трон сибариту выполняла резная софа заваленная подушечками с золотой вышивкой. Трон от склада отделяла розовая полупрозрачная и почти невесомая тюль, отодвинув которою я рассмотрел справа от софы тумбочку
Шкатулка было очень необычной, напоминая сундучок, её стенки не были сплошными, а напоминали собой связанные дубовые веточки с листьями покрытые хрустальной изморось. Свет, попадая на это чудо, искрился и переливался и через него было трудно рассмотреть сквозь щели между веточками содержимое шкатулки.
Свет, который я чувствовал кожей, шел от этой шкатулки. По мере того как я приближался появилось ощущения покалывания на кончиках пальцев. Еще ближе и уже между пальцев проскакивают искры освещая и без того тусклое помещение яркими вспышками света. Искры сопровождались необычайно приятным чувством сытости.
Вот я стою уже перед шкатулкой, открываю её, по всему моему телу беснуются маленькие электрические разряды. В шкатулке лежал розовый камень, от которого в мою сторону сразу же потянулся мощный разряд. Темнота.
Глава 17
— Что с ним делать думаешь? — подошла ко мне Маринка и тронув за руку привлекла мое внимание.
Я стоял над связанным и облитым водой «черном маге», который оказался нифига не магом. Камень, что в его руках развалился был просто артефактом, что позволял слабосилку в магическом искусстве воспроизвести одно единственное заклинание, но много-много раз. Такие артефакты очень старая и давно бесполезная вещь, потому что разрушались со временим и секрет их производства был утерян. Починить или запитать такой — большая проблема. Но не смотря на это всё еще встречались и камни и владельцы таких камней. Печать Юрая оказалась очень сильной для такого древнего устройства, и магическая РЭБ добила старый артефакт.
От перебежчиков и захваченных пленных стало ясно, что это личный помощник капитана, который видимо и приказал своему самому верному псу, а человеком назвать это кастрированное недоразумение, подпортить товар, что эта тварь, озлобленная на всё живой, и сделала с превеликим удовольствием и испачканными от этого самого удовольствия штанами. Скотина, прячась, в кладовке хозяина, даже не успела или не посчитала нужным подсушить свои штанишки, в которые писалась от восторга убивая людей. Все эти подробности оно собственно и сообщило, когда очнулось и поняло, что сопротивляться бесполезно. Нет, оно не рассказывало про проблемы, по которым не смогло сменить себе одежду, нет…
До того как я заткнул ему рот кляпом, оно рассказывало как протыкало каждую свою жертву той самой рогатиной, что я сейчас сжимал до белых костяшек в своих руках. Копье оказалось очень качественным инструментом, раз выдерживало всю мощь мой ярости, жаль, что такой инструмент так легко подчиняется такому вот существу. В моем мире наверное только запрет использования военно пленных на военном производстве хоть как-то характеризует отношение человека к создателю оружия. Разумно считать, что убивает не оружие, а человек, в чьих руках это оружие. Но стоя сейчас перед убийцей не способных на сопротивление рабов, я испытывал горечь за мастера, что сделал это великолепное копье.