Герой должен умереть
Шрифт:
Он вдруг понял, что Вэдан давно уже все продумал и решил. И он не просит, а сообщает Инедирту о том, что произойдет сегодня.
– Но это совершенно необязательно. Соседний дом вон стоит пустой уже три последних луногода, – продолжал Вэдан мягко.
Он отлично почувствовал, как изменилась интонация Баруга. Давить на него, при всех обстоятельствах, Вэдан не хотел.
– За технической базой дело не встанет, короче говоря, – закончил он.
– Но нужны ведь еще и кадры. Люди, специалисты. Где ты возьмешь специалистов по инопланетянам? Их нигде не готовят, – сказал Инедирт, исподлобья глядя на любовника. – Нет, ну ты сам – я понимаю, здесь
– Да, теоретиков нет, – согласился Вэдан. – Но есть около десятка больших практиков в этом деле.
– Твои обреченные, – сообразил Инедирт. – Ну, а представители инопланетных цивилизаций тоже имеются в наличии, это я уже понял. Целых два. Один из них даже в статусе полномочного посланника. Ловко ты это.
– У меня был хороший учитель, – ответил Вэдан.
Инедирт усмехнулся, но как-то печально.
– Хорошо, – сказал он. – Мне надо обдумать детали. Но я согласен помочь тебе.
– Ну все, отдыхай.
Вэдан хотел поцеловать его.
– Не надо, – сказал Инедирт.
Он почувствовал, что не выдержит поцелуя Вэдана – горького и холодного от пива. Вэдан не был склонен к символизму, поэтому вряд ли понял, о чем сейчас думает Инедирт.
О темной, дешевой корчме в Республике Великого Болота, и об одном раннем утре, когда…
– Ну, не надо, так не надо, – миролюбиво ответил Вэдан.
И ушел.
В гостиной был диван, о котором Вэдан и вспомнил. Он не собирался идти к Юлеру, хотя об этом думали – он слышал – и Инедирт, и Юлер. Надо было хоть немного поспать перед заседанием Совета. Но на пол-пути к заветному дивану его перехватил Мэд.
– Хозяин, к вам сареасы Каарег и Шмелевская, – сообщил он.
– Проси, – кивнул Вэдан. – И принеси завтрак, пора бы уже.
Он прошел в гостиную, включил свет. Увидел на столе пепельницу с двумя окурками начатую коробку курительных палочек. Вэдан открыл окно, чтобы дым выходил наружу, а не бродил по комнате.
«Эти палочки из Ретернленда – просто чудо что такое», подумал он лениво, выпуская дым к потолку и рассеянно наблюдая за ним. – «Но все-таки, надо будет бросить курить.
Я хочу жить долго…»
Инедирт изнемогал от усталости, но заснуть вот так сразу не смог. Он был слишком взбудоражен. Наверное, это сказалось бодрящее действие лекарств, которыми накачал его Мэд. Или же все дело было в последнем разговоре с Вэданом. Инедирт представлял себе самые разные исходы ситуации. Но предугадать этот спокойный деловой разговор оказался не в силах.
На столе у Вэдана лежала еще одна книга, довольно-таки толстая. Гэдир упоминала, что Вэдан перечитал все ее учебники, в том числе и по родной литературе Инедирт взял книгу, смутно надеясь, что это какое-нибудь произведение из школьного курса, скучное и неторопливое. Именно такое чтение должно было помочь ему заснуть. Впрочем, Инедирт учился в Лианорре и не имел ни малейшего представления, что проходят юные сареасы в школах Цачеса.
Но это оказались «Заветы» Харбогадана, пожелтевшие и побуревшие от времени. Инедирт понял, что это подлинник… и что Вэдан принес из Шамболора не только дневник кэцэра.
Инедирт немного полистал книгу и скользнул глазами по тексту, не особенно вдумываясь в него. Наставления великого завоевателя он читал, и они всегда казались сыну королевы слишком пафосными. Однако то, что он прочел, удивило Инедирта настолько, что он пробежал глазами по
Подвиг – это поступок, несомненно приносящий пользу обществу. Но не тому, кто его совершает. Наградой за этот поступок может быть только смерть. Герой – тот, кто совершает подвиг. И мы видим, что каждый герой должен умереть.
Но самое героическое – продолжать жить после того, как подвиг уже совершен.
Однако же – как?
Чтобы остаться в живых, нужно измениться, не изменяя сути совершенного подвига.
Велик соблазн разменять себя на земные блага, да только это еще хуже, чем смерть; я вот не сумел удержаться. Но ведь должен быть путь! Когда путь героя исчерпан, герой должен вспомнить о том, что он когда-то был простым человеком. Что-то надо было оставить и для себя.
А если ничего не осталось, то нужно найти нечто новое, ради чего стоит жить.
Погода была довольно ветреная, и поэтому мало кто рискнул выйти погулять. Набережная была пустынна. Только мужчина и мальчик лет семи-восьми запускали воздушного змея. Рядом с ними стояла светловолосая женщина. Ветер развевал ее плащ. Каменный плащ Шэдана Харбогадана, у подножия памятника которому они все находились, застыл в вечной борьбе с ветром.
– Мама, кто это? – спросил мальчик, указывая на памятник.
– Это Шэдан Харбогадан, великий человек, – ответила женщина.
– Я тоже буду великим! Я буду круче, чем Харбогадан!
Мать улыбнулась:
– Конечно, будешь, Вэдан. Но Харбогадан был не очень счастлив. А ты будешь самым счастливым человеком на Земле.
– Правда? – восхищенно спросил мальчик.
Мать кивнула. Мужчина закончил распутывать леску и сказал:
– Только смотри, Вэдан – занимайся тем, что тебе нравится, а не тем, что будут хотеть от тебя другие. Иначе ты никогда не найдешь свое счастье.
Он выпустил из рук легкий каркас, обтянутый шелком. Оранжевый дракон, трепеща бахромой на желтых крыльях, взмыл в серое небо. Мальчик закричал от восторга. Мать улыбнулась его радости.
– Как у тебя здорово получается, Аэнир, – заметила она.
Мужчина покосился на нее, подмигнул.
– У нас на Островах почти всегда дуют сильные ветры, – сказал он. – Каждый с детства умеет ловить поток.
Конец
Приложения
КАЛЕНДАРЬ
День.
День – 22 часа 4 минуты 53 сек. Для удобства считают 22 часа, 5 минут. Помноженное на 400 дней и 13 лет = 43.3 часа. Полученную разницу в два дня откидывают каждое начало нового звездного сезона.
Лунный год. Неделя.
Лунный год (луногод), один оборот спутника вокруг Земли. Длится 360 дней. Состоит из двенадцати месяцев различной протяженности. Время считается тринадцатидневными неделями. Названия дней недели: Каидоз, Квег, Хар, Миус, Брэцес, Ванаст, Белируаис, Сериауки, Юшэее, Мэрииц, Крэасак, Лиула, Баацирус. Последние четыре дня каждой недели – выходные. К названиям дней второй недели месяца прибавляется "Лаа" – "второй", третьей – "Кё"