Герой Эсмерельдена
Шрифт:
Путешественник из другого мира отлично видел движения своего врага. Ощущал их, как если бы они принадлежали ему самому. Знал, что именно произойдёт через секунду, и даже две. Он был быстрее. И когда железная перчатка, способная размозжить героя в кровавое месиво, приблизилась к нему достаточно близко — он прыгнул вверх, приземлившись на неё сверху.
«Интересно, как это выглядит со стороны», — подумал на мгновение Сайбер, аккуратно нащупывая равновесие, стоя на чужой, вытянутой руке, облачённой в металл.
Хорошо хоть, латы чудовища были не то чтобы достаточно отполированы. Тогда герой
— Держаться! — отдала приказ Линн, наблюдая за движениями незнакомца так, словно в них сосредоточилась истина всего мира. Время от времени она плела заклинания, поливая противником то льдом, то пламенем. Но делала она это без какого-либо сосредоточения. Её внимание было посвящено Сайберу.
Вот оно! Сапог героя уже достиг плеча противника, когда он наконец поднял меч для удара. Точнее, для точного выпада. Ибо не стоит и пытаться пробить слой стали, толщиной в собственное запястье. Он нацелился прямо в прорезь для глаз, отчётливо вырисовывающуюся в закрытом шлеме врага. Здесь и сейчас! Всего один, точный удар!
— Укол! — не сдержавшись, прорычал герой, намереваясь выполнить самый простейший из приёмов мечников, доступных в Эвергарде. И вот, рука его, удлинённая мечом, ставшим её продолжением — рванула вперёд, отразив случайный луч света, обратившийся в блеск серебра.
Острие его меча зашло ровно туда, куда и было направлено. Проникло прямо меж толстенными стенками шлема, вонзившись в то, что было спрятано внутри. Даже больше — лезвие явно прошло сквозь череп врага, о чём тут же доложил звонкий удар о внутреннюю поверхность шлема с той стороны.
«Всё?» — не веря собственным глазам, спросил герой у своего внутреннего голоса, который принялся хранить молчание.
Его удар определённо достиг цели. И кто бы там ни был, в этих доспехах, он уже должен представиться небожителям. Разве что, души у него и без того не было. Будь в руках героя простой меч, это был бы другой разговор. Но серебро должно сработать с той же вероятностью, с которой к смертным приходит посетитель с косой.
Но где кровь? Или что там ещё бывает у мертвецов? Отчего он не чувствует агонию противника, пронзённого насквозь его мечом? Прикинув возможные варианты, Сайбер несколько раз провернул клинок, насколько позволяли грани глазной щели. И в одно мгновение всё понял. Не только то, отчего его меч не находит сопротивления пронзённой плоти, но и причину невосприимчивости противника к мощнейшему заклинанию, ранее использованному инквизицией. В голове героя забурлил водоворот мыслей, которые он уже не успевал как следует обмозговать. Ведь в тот же миг, как он попробовал это сделать — его поразил удар, сравнимый со столкновением с автомобилем, несущимся на максимальной скорости, какую те вообще способны развить.
Огромный колосс в тёмной броне, чья жизнь должна была прерваться вместе с тем, как его череп пронзил клинок, внезапно взмахнул рукой.
Сайбер успел лишь повернуться. Он не заметил движения чудовища потому, что оно происходило прямо у него за спиной. Но это не умаляло серьёзности ситуации, ведь стоило ему обернуться, как он тут же был буквально вбит в прочную стенку шлема. Он слишком отвлёкся на мысли об уже достигнутой победе.
«Так вот оно что…», — только и успел подумать герой, прежде чем с силой влететь в обитель беспамятства, где он и без того провёл слишком много времени. Его поглотила тьма. Густая, практически осязаемая.
Он знал. Было уже слишком поздно, но в последний момент он понял, кому именно противостоит. И это злило не меньше, чем треск его собственный костей, до сих пор отдающийся в ушах. Кажется, на нём вообще не осталось живого места. Впрочем, этого точно он знать не мог. Ведь теперь вместо ощущений у него были лишь мысли. Разрозненные, невесомые и тягучие, они легко переплетались меж собой, подобно узору на старом ковре. Он, опытный игрок Эвергарда, не разглядел очевидного. Даже тогда, когда намёков было куда больше, чем требовалось. Он бился не с тем противником. Атаковал меч, вместо того, чтобы рубить сжимающую его руку.
Максимально сосредоточенная, викарий Линн, отлетела назад вместе с тем, как был нанесён тот удар. Она успела создать позади героя «Истинный щит», поглотивший большую часть повреждений, всего небольшой осколок от которых пришлось получить ей самой. Оглушённая чудовищным ударом, она распласталась прямо на грязной земле, не в силах сдержать нагрянувшее головокружение. Тем не менее, она минимизировала ущерб, нанесённый герою. Нет, не ему. Она спасла мужчину, который заставлял её сердце биться чаще обычного.
По крайней мере, уберегла от неминуемой гибели. Ведь для спасённого, у Сайбера было сломано слишком много костей. Пострадали несколько его рёбер, левая нога и рука, а так же три пальца правой руки. Что же касается трещин в костях и вывихов, то проще было пересчитать «живые» участки тела, чем те, которые получили серьёзные повреждения.
Тучи сгущались. Перепуганные инквизиторы лицезрели, как огромный монстр медленно поднимает лицевую пластину шлема, и с жадностью поглощает героя, скрючившегося в неестественной позе. Никто не видел лица колосса, но каждый тут же представил, как хрустят кости несчастного у того на зубах, а кровь из раскушенной плоти — брызжет во все стороны разом.
Глава 22: Кровавый шторм
«Значит, вот так я и умру?» — задавался вопросом Сайбер, не в силах пошевелить собственным телом, с которым всё больше терял связь. Казалось, он просто медленно взмывает вверх, в то время как физическая его составляющая остаётся на земле. С каждым мгновением он отдалялся от возможности что-нибудь предпринять, дабы спасти угасающую жизнь. — «Не вышло из тебя героя, дружище». — Да и разве нужен он этому миру? Кажется, его сюда особенно и не звали, так что всё на своих местах.