Герой нашего времени.ru
Шрифт:
Прекратив борьбу, Иванов с Натальей кинулись к распростёртому на полу телу Михаила. От полученного нокаута тот медленно приходил в себя. Наташа, положив его голову себе на колени, принялась массировать Михаилу виски, приговаривая, чуть не плача:
— Миша, милый, прости, пожалуйста… Я не хотела… Я не нарочно, я тебя не видела. Прости…
Михаил осторожно помотал из стороны в сторону головой, ощупал пальцами челюсть и произнёс, растягивая слова:
— Ну, мать, ты приложилась от души… Челюсть, вроде, цела, но алименты ты мне платить
В это время из ванной вышла Ирина. Увидев всех в одной куче на полу, она, удивлённо раскрыв глаза, спросила с подозрительной улыбкой:
— У вас что тут без меня — групповуха?
Действительно, сюжет представлялся не двусмысленным: на всех присутствующих приходился всего один предмет одежды — Натальины трусы.
— Дура! У тебя только одно на уме! — со злостью накинулась Наталья на ничего не понимающую подругу.
— Ты чего? — изумилась та.
— А то, что у тебя только одно на уме и есть! — проворчала Наталья, стараясь взять себя в руки и успокоиться.
— Не волнуйтесь так, девочки, — примирительно сказал Михаил. — Меня теперь долго на женщин не потянет.
— А что произошло? — Ирина всё ещё ничего не понимала.
— Вот эти… вот эти чудаки… на букву «М», — Михаил показал пальцем на Иванова с Натальей, — сами не живут и людям жить не дают. Чуть не убили… извращенцы!
Ковалёв с общей помощью перебрался с пола на кровать, где возле него сразу же заворковала Ирина. Всё вроде бы обошлось — Михаил приходил в чувства.
Наташа тоже постепенно оправлялась от шока. Подобрав ноги, она сидела на кровати, укутавшись по шею в простыню, словно в глухую защиту. Иванов сел рядом и показал на кровавый укус на плече со следами её милых зубок.
— Это потому, что все мужики — идиоты! — зло бросила Наталья.
— Все? — уточнил Иванов.
— До одного. И козлы…
— Сама ты дура! — сдержано отозвалась с соседней кровати Ирина. — Совсем с ума сошла. Психичка. Это у тебя от хронического «недотраха».
— Ты бы заткнулась, сучка безотказная! — Наталья снова начинала выходить из себя.
— Что-о? — с угрозой в голосе протянула Ирина, поднимаясь с кровати.
Иванову показалось, что вдобавок ко всему бабьи разборки в три часа ночи — это уже слишком. Но прежде, чем он успел вмешаться, подал свой грубый командирский голос Михаил, схвативший Ирину за руку:
— Всё, сучки! Полаяли и — в будку!
Потом, обращаясь только к Ирине, сказал:
— Нам от этих «весёлых ребят» сегодня покоя всё равно не будет. Поэтому хватай-ка подушки и пойдем на кухню. Спать хочу.
Ковалёв взял свёрнутый матрац, и вместе с Ириной, обнажённые, как Адам и Ева при изгнания из рая, демонстративно прошлёпал босыми ногами через всю комнату, не обращая на присутствующих решительно никакого внимания. Войдя на кухню и пропустив Ирину, Михаил плотно прикрыл дверь. Иванов с Натальей остались в комнате одни.
— Обиделись, — после короткого молчания подал голос Иванов. Наташа не ответила. Всё ещё сердитая,
— Лучше бы я не приходила, — тихо произнесла Наташа, и он уловил неподдельное сожаление в её голосе.
— Что ты, девочка моя! — он ласково обнял её за плечи. — Всё хорошо. Завтра мы ещё посмеёмся над всем, что произошло. А как ты профессионально вырубила Мишку! Каратистка…
Наташа, никак не реагируя на прикосновения мужчины, смотрела в сторону. Иванов решил действовать настойчивее.
— Вот что мы сделаем, — бодро начал он, — сейчас ложимся и проводим остаток ночи как двое нормальных — мужчина и женщина. Завтра же пойдём, позвоним твоему «бывшему» или дадим телеграмму, или, там, письмо, что ли, напишем… Короче — всё объясним ему. Пусть живёт спокойно со своей семьёй. А ты останешься со мной. Может быть, у тебя своя жизнь или нет? Как тебе такая перспектива?
— Ты когда-нибудь давал слово? — после паузы, тихо спросила девушка.
— Давал. Но, если он умный мужик, то поймёт, а если нет — так ему и надо! И что в нём есть такого, чего нет у меня?
— Он хороший, — ответила Наташа.
— А я — плохой? — почти обиделся Иванов.
— Саша, ты хочешь, чтобы я была с тобой? — девушка, не мигая, смотрела в его глаза.
— Хочу! — выдохнул Иванов.
— Хорошо… Я буду с тобой. Только сначала я обязательно должна поговорить с ним. Пойми. Я завтра позвоню ему. Я тебе обещаю. А потом у нас с тобой всё будет. Ну не обижайся, пожалуйста. И не спеши. Не мучай меня. Ну не мучай! — Наташа сама поцеловала его в губы. Он осторожно уложил её на спину, устраиваясь сверху и целуя почти не оказывающую сопротивления девушку.
— Нет, Саша, потом, — шептала она, слабо отвечая на поцелуи. — Сегодня ничего не будет. Ты слышишь?
— А что это меняет? — грубо ответил Иванов.
— Пусти, мне больно! — простонала девушка, отталкивая Иванова. — Я сказала: ничего не будет…
— Ошибаешься…
Отдаваясь накатывающейся дрёме, обессиленный Иванов почувствовал, как поднялась Наталья. Но он не открыл глаз, продолжая нежиться в тягучем блаженстве.
— Саша, подойди сюда, пожалуйста, — услышал он из коридора голос девушки.
Усилием воли прогоняя сон, Иванов, завернувшись в простыню, с неохотой повиновался. Зевая и щурясь от яркого света лампочки, он вышел в коридор. Обнажённая Наташа стояла у зеркала и рассматривала себя. Сон у Иванова прошёл моментально. Он попытался обнять девушку, но та протестующее оттолкнула его руки.
— Скажи мне, Саша, — глядя на своё отражение, начала она тоном учительницы, спрашивающей урок с нерадивого ученика, — я могу нравиться мужчинам?
— Ещё бы! Такое роскошное тело… — он хотел говорить и дальше, но она прервала его следующим вопросом: