Герой нашего времени.ru
Шрифт:
— Садись, — указал он на свободный стул напротив.
Иванов послушно сел.
— Теперь я внимательно слушаю. Говори, ничего не скрывай. Я пойму, — тихо сказал Михаил, глядя в глаза товарищу.
Иванов стал говорить. Начал он с последнего разговора с замполитом и дальше стал рассказывать обо всём, что произошло в последние дни, в обратном хронологическом порядке. Ковалёв не перебивал, и когда Иванов замолчал, грустно улыбнулся:
— Сейчас всем нелегко, Саня — и русским, и чеченцам. Мы убиваем, нас убивают. Сколько это
— Выходит, мы с тобой — единомышленники. — Иванову захотелось выслушать Ковалёва. — А теперь ты мне расскажи.
— О чём?
— О чём хочешь. Например, как тебе служится? Как твои отношения с Иринкой?
— Служится мне «хреново». Ты же знаешь, какие у нас условия: ничего не хватает, даже коек, не говоря уже о лекарствах. Я и не надеялся, что на войне будет легко. Но столько крови я и в страшном сне не мог себе представить. До сих пор не могу привыкнуть. — Ковалёв поднялся со стула и, выключив на плите кипящий чайник, вернулся обратно. — А в перспективе у меня перевод к новому месту службы, должность хирурга и место в общежитии. Правда, майорскую звёздочку обещают.
— Почему раздумываешь? Выигрываешь в деньгах и квартиру можешь получить через десять лет службы.
— Кто знает, что там будет через десять лет?
— Наверное, ты прав, — пожал плечами Иванов.
— А с Иринкой у меня вообще дурдом какой-то, — продолжил Ковалёв. — Поверишь, после неё ни с одной бабой не могу… Чёртова девка! Знаю, что гуляет, сам гулял, а вот стала нужна.
Иванов внимательно посмотрел на Ковалёва, подумал и спросил:
— До Ирки у тебя не было постоянной женщины?
— Не поверишь, если скажу, что не хотел ни к кому привязываться?
— Ответственности ты не хотел, Миша.
— Наверное, — вздохнул Ковалёв. — Один раз уже обжёгся. Думал, что больше не влюблюсь. А вот по закону подлости…
— Иринка очень интересная. Только ветер в голове.
Ковалёв налил себе водки, одним махом выпил и повёл головой из стороны в сторону:
— Интересных много. Одной больше, одной меньше? Не всё ли равно?
— От судьбы не уйдёшь, — философски заметил Иванов и переменил тему:
— Может, чаю?
— Нет. Спасибо. Наверное, пора спать? — Михаил посмотрел на товарища. — Если хочешь, пей. А мне поздно уже чаи гонять.
— Да, третий час ночи, — согласился Иванов. — Пора и спать.
— Ты завтра летаешь?
— Нет. У нас регламент.
— А мне на работу. Пошли ложиться. — Михаил поднялся. — На твоей кровати бельё постелено. На ней никто не спал после вас с Наташей…
Ковалёв осёкся. Иванову стоило больших усилий сохранить равнодушный вид.
— Ну, я пойду? — виновато спросил Ковалёв.
— Спасибо, — Иванов посмотрел на друга.
— За что?
— За понимание…
Утром в лётной столовой Костин и Ващенка ограничились чаем, а Иванов съел весь завтрак.
— Ну что, други мои? — после плотного завтрака
Ващенка и Костин хмуро покосились на своего командира, не оценив затасканной шутки.
— Ну да! — озадачено произнёс Иванов. — Похоже, что эти «вампирши» у вас не только здоровье высосали, но и чувство юмора тоже.
— Ничего они не высосали, — без настроения ответил Костин. — Водка плохая.
— А вас в школе не учили, что водки хорошей не бывает? — Иванов серьёзно поглядел на подчинённых. — Меру надо знать!
— Ладно, Саня, — попросил Ващенка. — Нам и так хреново. Кончай нас «лечить».
— Вечером договорим! — Иванов многообещающе посмотрел на подчинённых. — А сейчас — по рабочим местам! И не усните там!
Костин с понурым видом отправился готовить к вылету свой вертолёт — ему предстояло целый день болтаться в воздухе. А Иванов с Ващенкой после общего построения решили помочь Мельничуку проводить регламентные работы на своей машине. Но Иванова вызвали к командиру полка.
Не ожидая ничего хорошего после своей вчерашней выходки, Иванов вошёл в лётный класс, где уже сидело всё командование полка и командир эскадрильи.
— Здравия желаю! — бодро поздоровался Иванов с присутствующими. Затем, соблюдая Устав, обратился к командиру полка:
— Товарищ полковник, майор Иванов по вашему приказанию прибыл.
— Проходи, — указал рукой командир на место ближе к столам, за которыми сидело начальство.
— Майор Иванов, вы знаете, зачем вас пригласили? — задал вопрос начальник штаба.
— Догадываюсь, — ответил Иванов, глядя на стену прямо перед собой.
— Вы понимаете, что вопрос очень серьёзный?
— Понимаю, — Иванов посмотрел начальнику штаба в глаза. — От ответственности никогда не бегал.
С разрешения командира полка слово взял замполит. Его пятиминутное выступление содержало много общих фраз типа: «всегда нарушал…», «безответственно относился…», «проявляет грубость и невоспитанность…». Закончил речь Косачаный так:
— Майор Иванов может позволить себе при подчинённых пререкаться с начальниками, оскорблять вышестоящих командиров! Вчера при мне и в присутствии всего звена Иванов самым наглым образом унизил честь и достоинство командира эскадрильи. Такое поведение не достойно звания офицера! Он разлагает дисциплину и подчинённых. Он подрывает все армейские устои. Для него даже Президент и наше правительство — не авторитет! Он ведёт вредные разговоры с людьми, сочиняет и поёт ненужные песенки. Это вместо воспитания подчинённых в духе патриотизма и любви к Родине! Сам ходит в «самоволки» и поощряет к этому их. Дай ему волю — он ещё не то натворит! В звене — бардак! Постоянные пьянки и игры в карты!