Герой по найму
Шрифт:
Ходить садовник не мог, потеряв много лет назад ноги в «Туфельной войне». Тогда король Франкии поспорил с королем Шпании, что туфли можно носить наоборот. Левую туфлю на правой ноге, а правую — на левой. По итогам войны погибло множества подданных с обеих сторон — пересчитать их не стали, счетовод тоже погиб, а короли помирились после того, как оба на практике попробовали предложенный способ ношения туфель и нашли его неудобным. Садовник же изобрел для себя деревянную коробку с колесиками, на которую он садился сверху, крутил ручки и колеса вращались. На ней и укатил в неизвестность.
Остальные слуги разбежались еще раньше — ну а как тут не бежать, когда жалование не плачено по полгода, и даже харчеваться нечем — в погребах пусто*.
*Даже одинокая белая мышь, проживавшая в сарае, не смогла потерять невинность по причине отсутствия партнера противоположного пола — другие мыши не желали селиться в обедневшем именье. Мышь думала было повеситься, но в итоге дезертировала вслед за садовником в поисках лучшей жизни.
Переночевав в случайном шалаше в кустах у дороги, де Гак уже с раннего утра вновь был в седле.
— Ничего, господа, вы все еще у меня попляшете! — приговаривал маркиз, пришпоривая старого рыже-зеленого коня, доставшегося ему в наследство от отца.
Конь страшно хрипел от непривычных для его возраста нагрузок и готов был скончаться в любую минуту.
Деньги, деньги! Все дело в деньгах! Как только Жак де Гак узнал о том, что богатая наследница будет разыграна, словно фант, он тут же помчался по знакомым клянчить на взнос. Тысяча золотых монет — целое состояние, но и знакомых за четыреста лет истории рода скопилось множество. Наобещав* всем с три короба, маркиз собрал требуемую сумму. И вот он уже скачет на местные болота искать какую-то особую птицу.
*Говоря честно, попросту наврав.
Де Гак не удосужился узнать у местных, что это за птица, чем она славится и как ее лучше ловить. Он считал себя много умнее, опытнее и находчивее любого жителя Тридевятоземелья. И уж, тем более, веселее!
Но действительность оказалась гораздо грустнее любых самых негативных представлений о ней.
Конь пал замертво прямо перед дорожным камнем, на котором было начертано следующее:
«Налево пойдешь — сожран будёшь, направо пойдешь — утонёшь, прямо пойдешь — все равно крякнёшь!»
— Варварская страна, варварские камни, варварские условия работы! — грязно ругался Жак, пытаясь отстегнуть хотя бы седельные сумки с трупа верного животного, ожидавшего встретить свой последний час в теплой конюшне в окружении прыткой молодой кобылки, да нескольких жеребят, а никак не у края смердящих гнилой тиной болот.
Хранцузу повезло. Только он ступил своими туфлями, повязанными сверху бантами, на плавающую под ногами твердь, которая твердью не являлась и могла в любой момент разверзнуться бездонной пропастью, как прямо на него с громкими испуганными криками выскочила здоровенная и злющая птица.
Она явно спасалась от преследования и неслась
Птица сбила маркиза с ног, пыхнула жаром прямо в лицо, подпалив усы и бородку, и тут же унеслась дальше, в мгновение ока скрывшись между корявеньких деревьев, росших на болоте. И пока де Гак ошарашено крутил головой и пытался подняться, сверху прямо ему в руки спланировало сине-зеленое перо.
Маркиз был вовсе не дурак. Он тут же все понял, схватил перо и спрятал под камзол, и сделал это как нельзя вовремя, потому что в этот же момент все из тех же кустов вылетели двое озлобленных долгой погоней дружинников во главе с отвратительным красавчиком, правой рукой велиградского воеводы, богатырем Святополком.
* * *
Джафар ибн Каид в деньгах не нуждался. Их у него было столько, что сама великая пустыня склонила бы голову в уважительном поклоне, ибо число ее песчинок было несравненно меньшим.
И в надежных слугах младший принц недостатка не знал. Вот только в эту страну он приехал малым паломничеством, захватив с собой всего лишь тридцать самых смелых воинов, десяток любимых наложниц и примерно сотню человек из числа прислуги — этой категории он точного подсчета не вел.
Но на первое задание, объявленное местным царем, он отправился в одиночестве. Принцу шел девятнадцатый год, хотя выглядел он старше. Вот только опыта ему не хватало, в этом и заключалась главная цель его путешествия в Велиград.
Царевна его не интересовала — хотя, пусть будет новой жемчужиной в его обширной коллекции красавиц, полцарства тоже — слишком далеко расположено Тридевятоземелье от его любимых барханов, а вот изучить себя, понять собственный характер и возможности, принять вызов и победить — ни это ли единственное занятие, достойное настоящего мужчины…
Выбрав тонконогого быстрого, как молния, скакуна, он оставил всех своих людей в купленном на время паломничества доме*, и отправился на болота.
*Принц обычно не мелочился, и когда необходимость его пребывания в том или ином месте исчезала, он попросту возвращал дом бывшим владельцам.
То расстояние, которое хранцуз преодолел за остаток дня и часть утра, житель песков проехал уже к первому вечеру.
Его прекрасный конь бил копытом и рассерженно фыркал, требуя мчаться дальше, туда, где в бескрайних лугах пасутся дикие стада лошадей, где можно нестись вскачь, соревнуясь с такими же, как ты, быстрыми и прекрасными созданиями.
Но Джафара желания скакуна не интересовали. Он быстро привязал его к дереву, стреножил, а потом переоделся в захваченный с собой костюм зеленого цвета, плотно обтягивающий его стройную фигуру.