Герой поневоле. Сингулярность

Горохов Артём Андреевич

– Да, – непонимающе ответила жена, вытирая руки о фартук, – учила когда-то.

– Тогда посмотри вот тут один документ, пока я руки помою. Уж очень он важным может оказаться. Горит это.

Он сунул телефон супруге и пошёл мыть руки.

– Ну что? – ещё из ванной крикнул он.

Нина, шевеля губами, читала текст на экране телефона.

–Некоторые слова не знаю. Но ясно, что это докладная записка. Автор пишет, что обещанная встреча с «Чёрными ангелами» была проведена. Переговоры прошли успешно.

«Это очень важная информация,

которая изменит ход войны и всей истории, которая позволит построить не тысячелетний, а вечный Рейх! Технологии позволят в кратчайшие сроки подготовить «оружие возмездия» и завершить строительство «диска», – цитировала она.

– Подписался какой-то Вольфрам Зиверс, оберфюрер СС. Что это? – удивлённо спросила Нина.

– Документ, из-за которого, возможно, убили человека. Не бери в голову.

***

Но сам Башлыков не мог, не брать в голову. Он полночи пролежал, уставившись в потолок и вспоминая записи и вырезки из газет, которые тогда показывал Новознамину.

Интерес у него разыгрался такой, что утром он поехал не на службу, а в хранилище краеведческого музея.

Один раз по делу о хищении, они привлекали работницу хранилища Веру Павловну Звонарёву в качестве эксперта.

К радости Башлыкова, Звонарёва оказалась на месте. Она как раз заваривала чай, и посмеивалась.

– Всякая работа начинается с перекура! Верно?

«Сколько же ей лет? – думал Евгений. – Семьдесят? Восемьдесят? Ведь так и не спросишь!».

Поблагодарив за чай, он сразу перешёл к делу.

– В этот раз, Вера Павловна, обращаюсь к вам неофициально. Убит один человек. И мы никак не можем найти, за что бы зацепиться. Тут нашёлся один документ, который, возможно, сможет помочь. Хотел вам показать.

– Давай, давай, чего стоишь-то? – живо отреагировала старушка. – Когда такое дело, политесы не к чему.

– Только у меня он на телефоне. Не распечатал я его, дурак.

– Не ругайся, милок, давай гаджет сюда.

Вера Павловна положила телефон на небольшую подставку, над которой было установлено большое увеличительное стекло и подсветка.

– Тут и так всё видно.

Женщина некоторое время рассматривала документ, и лицо её становилось всё более и более удивлённым. Она опускала стекло, потом снова поднимала его выше и минут через десять вернула телефон Башлыкову.

– Это докладная записка самого Зиверса, – заговорила она задумчиво. Кому написана – не ясно. Может Гиммлеру, а может и самому Гитлеру.

– А кто это такой? – не понял Башлыков.

– Это руководитель Аненербе. Интересная фигура. Повешен после войны.

– Я в этом деле, если честно, профан, Вера Павловна, – сознался Башлыков. – Расскажите поподробнее.

–Эх, ты! – укоризненно покачала головой женщина и улыбнулась. – В Германии существовала уникальная в своём роде организация под названием «Немецкое общество по изучению древней германской истории и наследия предков». Они занимались изучением оккультизма, мистикой,

наукой, псевдонаукой и всеми такими делами. Вокруг Аненербе ходило в связи с этим много слухов. Вот и здесь он пишет, что встречался с какими-то «Чёрными ангелами», которые обещали передать технологии Третьему Рейху. Очень странная записка. Мне бы на оригинал посмотреть. Сейчас много чего подделывают для всяких сенсаций и для того, чтобы денежек заработать.

– Понятно, понятно, – пробормотал Башлыков. – Оригинал в Москве, но я попытаюсь его достать. Скажите, если это окажется оригинальным документом, он дорого может стоить?

Вера Павловна пожала плечами.

–Вполне возможно. Возможно, что очень дорого.

– Спасибо! – вы мне очень-очень помогли! – обрадовался он. – С меня шоколадка.

–Две!

***

Через два дня по служебным делам Башлыков оказался в Москве. Он специально созвонился со Светланой Александровной Ковтун. Они условились вместе пойти в банк, чтобы забрать документ из ячейки.

И вот теперь в хранилище «состроилась» немая сцена, когда в ячейке не оказалось ровным счётом ничего! Просто ничего! Она была пуста.

– Этого не может быть! – повторяла Светлана Александровна. – Я более чем уверена, что документ был здесь, я держала его в руках, я сама ставила ячейку на место, и он был там!

У Башлыкова пересохло во рту от волнения. Он тут же вызвал начальника службы безопасности банка. Полицейский и сам понимал, что выкрасть документ из хранилища банка практически невозможно. По записям никто не открывал ячейку с момента последнего визита в банк Светланы Александровны.

– Послушай, пропал чрезвычайно важный для следствия документ. Нужно будет пересмотреть записи камеры в хранилище. Он сам уйти не мог.

Серьёзный начальник охраны и сам понимал, что произошло что-то неладное.

– Хорошо, я это устрою. Вот только позавчера ночью у нас произошёл сбой в системе наблюдения. Данные за всю ночь не сохранились. Но могу сказать с уверенностью, что в ту ночь сигнализация была в порядке. И она ни разу не срабатывала. Дежурил мой боевой товарищ. Я ему как себе доверяю.

– Когда это было? – коротко спросил Башлыков.

– В ночь на двенадцатое.

– А вы когда мне звонили? – перевёл он взгляд на Ковтун.

– Одиннадцатого.

– И что, скажешь, бывают такие совпадения? – зло спросил Башлыков.

***

Детальное изучение записи камер наблюдения и тщательная проверка ячейки и всей системы сигнализации, как и ожидалось, ни к чему не привели.

Как говорится, комар носа не подточит.

Евгений очень разозлился и даже собирался обратиться к своим знакомым из Следственного комитета, пока вдруг не обнаружил, что и на его смартфоне фотография загадочного документа пропала бесследно. При этом он был уверен в том, что за эти дни его телефон не брал в руки ни один посторонний человек.