Герой смутного времени
Шрифт:
На занятых прибалтийских землях провели свои реформы, вызвавших самые разные отношения у местного населения, от одобрения и поддержки до открытых бунтов. Подавляли их жестко, без либеральных заигрываний, но не огульно, большую часть недовольных выдворили в другие страны, часть отправили в наши осваиваемые земли, замешанных в вооруженном сопротивлении властям сослали в лагеря на каторжные работы. Не стали устраивать тотальную депортацию прибалтов, как с крымскими татарами, но и потакать каким-то национальным свободам не стали, условия и нормы едины для всех. Единственно, на что мы пошли, свободу языка и вероисповедания, но с обязательным изучением русского языка, для чего в школах открыли специальные
Особо упирающихся в своей национальной избранности, нежелающих принять нашу культуру и правила, отправили к соседям. В течении нескольких лет население этих земель обновилось на треть, переселили охочих людей и казенных крестьян из центральных губерний и Поморья. После выселения самой активной национальной оппозиции остальные присмирели, открыто не выражали недовольства, затаили свое неприятие новых порядков. Такое скрытое сопротивление сохранилось на долгие годы, даже десятилетия, пока большинство в здешних городах и селениях не составили русские, исподволь началось смешивание народов. Мы всесторонне способствовали, даже принуждали их к взаимодействию, установили обязательные нормы представительства русских в местных властных органах, профессиональных гильдиях, распределяли освободившиеся земельные наделы вперемешку, стимулировали смешанные компании и предприятия.
Как донесли нам агенты из туманного Альбиона, после понесенных огромных людских потерь Карл I отказался от участия в морской компании против нас, а за ним и правители Нидерландов и Дании. Король Франции Людовик XIII и его первый советник - кардинал Ришелье безуспешно пытались уговорить союзников по коалиции, после, оставшись в одиночестве, также отменили свой поход. Я и мои помощники отчетливо понимали, что эта передышка временная, сильная Россия на Балтике нашим соперникам совершенно не нужна, уже на следующий год можно ожидать их совместную компанию. В их планах, как минимум, уничтожить наш флот, запереть в портах, а в случае успеха выдавить нас с побережья, загнать в медвежий угол, чтобы оттуда мы боялись даже нос свой высунуть.
От противоборствующей стороны, из католического лагеря, нам сделали предложение примкнуть к ним в разгорающейся общеевропейской войне, а Священная империя поможет справиться с общим врагом. Мы дипломатично, но решительно отказались, не собираемся подстраиваться под чье-то покровительство, исполнять чуждую волю, тем более, прогнившей Габсбургской династии. На намек австрийского посла, высказавшего волю Императора Фердинанда II, что если мы не с ними, то против них, я прямо ответил словами великого предка: Кто к нам с мечом придет, тот от меча и погибнет.
Я не придал серьезного значения скрытой угрозе посла, что стало моей серьезной ошибкой, привело к немалым бедам. Конечно, до прямой интервенции войск не дошло, да и не могло, у католических стран и без нас забот предостаточно, но началась необъявленная война за умы и сердца моих подданных. К нам зачастили католические эмиссары, миссионеры, в соборах и церквях священники стали проводить проповеди с критикой светской власти, обвинениями в нарушении свободы вероисповедания, совершения обрядов, преследовании родного языка и народных обычаев. Появились прорицатели, предрекающие новые беды в кару вероотступникам, принявшим дары от слуг дьявола - москалей.
И без того косо смотрящие на власть местные жители в новообразованных губерниях, особенно в Лифляндии и Курляндии, а также в Волынской и Львовской, стали открыто проявлять гражданское неповиновение, отказывались выполнять распоряжения властей, саботировали существующие нормы и правила, собирались в возбужденные толпы вокруг заводил-ораторов. Возникли банды националистов и мятежников, участились нападения
Глава 15
С большим сожалением принимаю факт, что мирное вливание тамошнего люда в нашу жизнь не получилось, придется принимать самые решительные меры. Издаю указ о введение военного положения в бунтующих губерниях, всех нарушителей порядка принудительно выселять в другие районы страны с поражением прав, в том числе перемещения, преступников, совершивших уголовные деяния, отправить в исправительные и каторжные лагеря. К исполнению указа привлек как полицейские участки и отряды, так и воинские части. Операция усмирения шла до самого Рождества, под нее подпали около 70000 человек. В ходе ее проведения были бои с бандами, вооруженное сопротивление местных жителей, брали штурмом католические церкви и монастыри, они моим указом были закрыты, а католичество объявлено вне закона.
Ожидаемо отреагировало высшее католическое руководство, папа римский Урбан VIII подверг меня анафеме и призвал к крестовому походу против России. Я в ответ составил и дал указание во всех городах и селениях страны объявить свое воззвание к народу, в котором разъяснил происшедшие события и роль католической церкви в них, призвал отстоять свою независимость и свободу от иноземных посягателей. По докладам с мест, мои действия и воззвание поддержало подавляющее большинство людей, по их инициативе даже началась запись в народное ополчение. Я своим указом объявил мобилизацию полков по штату военного времени, к маю собрал войско вместе с ополченцами численностью в 80000 человек и еще 20000 новичков-добровольцев в учебных лагерях. В июне все полки распределились вдоль границы с Речью Посполитою и Пруссией, береговой линии Балтики на наиболее опасных направлениях.
На призыв папы римского отозвались Австрия, Испания, Португалия, Католическая лига Германских княжеств, Речь Посполитая, с их вооруженными силами папа отправил свою личную швейцарскую гвардию. По данным нашей агентуры, общее количество идущего на нас войска составляет около 110000 человек, больше всего от литовско-польского государства - 40000. Идут двумя группировками, на севере германская и литовско-польская, 50000 человек, в направлении к Гродно, на юге австрийская, испанская, португальская и швейцарская, 60000, - к Львову. Общего командования нет, каждая группировка действует самостоятельно. О слаженности войск речи нет, так что несмотря на преимущество в численности, особой угрозы от сборного воинства неприятеля я не вижу, но настраиваю своих командующих на серьезную битву.
Во второй половине июня между противостоящими войсками состоялась эпохальная битва, вошедшая в историю Европы как Восточная бойня, из 115000 воинов союзников в живых остались только треть, сдавшихся в плен. Причем им противостояла русская армия, значительно уступающая численностью - 75000 бойцов. Как под Гродно, так и Львовом, мы измотали и обескровили противника в оборонительных боях на нашей линии со стрелковыми и пушечными редутами, массированным огнем линейного строя пехоты и артиллерии, а после маневренными группировками окружили и уничтожили оставшуюся часть неприятельского войска. Наши потери убитыми и раненными составили на порядок меньше, около 8000 человек, большая часть раненых должна выжить, как заверили лекари.