Героями не рождаются 2
Шрифт:
В этом смысле куда практичнее было бы сосредоточиться на настоящем, или хотя бы прошлом. Уверен, многие бы так и сделали, да вот только… у этой стороны магического дара «переключения каналов» не предусмотрено. Как «антенна» настроена, то она и будет показывать. И у Михаила в этом смысле очень удачные настройки. Он ведь тоже может предвидеть грядущее, правда не более, чем на несколько секунд, реже — минут, чего вполне достаточно для применения данной способности в бою.
Иная же грань его сил — возможность принимать эдакие пакеты данных прямиком из ноосферы, или откуда на самом деле они поступают. И, как оказалось, ретранслировать их другим людям. Похоже,
В конце концов, он пока ещё совсем пацан, со всеми вытекающими — впечатлительный и эмоциональный. Ему должно быть очень непросто смотреть на всё это отрешённо, с позиции наблюдателя. А уж когда в видении фигурирует не то, что близкий, но хотя бы просто знакомый ему лично человек — то и подавно. Так что, увидеть собственными глазами произошедшее с его лучшим другом, зная при этом, к чему всё привело, оказалось тяжким ударом для его психики. Мягко говоря.
И пусть мы узнали кое-что интересное о той угрозе, что нависла над столичными сверхами, включая зарегистрированных, видя разбитого парня мне кажется, что оно того всё же не стоило. Но это уже произошло, причём лично от меня тут мало что зависело — простое стечение обстоятельств. Ну или не совсем простое, учитывая, что Провидца к Вирту «ноги сами привели». В любом случае, следовало хорошенько обдумать увиденное, и… поддержать Михаила, чтобы он не ушёл в себя, скатившись в депрессию, либо не начал творить глупости, что вполне свойственно для его возраста.
Эх, был бы он на несколько лет старше, можно было бы использовать проверенный поколениями метод с задушевным разговором в компании пузыря. А так… Я расчистил часть журнального столика, стоящего перед диваном от захламляющих его журналов самой разной направленности, и поставил на него кружку с горячим чаем, заваренным Виртом, после чего присел рядом с более-менее успокоившимся подростком.
Выглядел Михаил не очень — взъерошенный, с закрывшей глаза чёлкой, покрасневшим носом и подрагивающей нижней губой. Он забрался на диван с ногами, обхватив руками колени, бездумно глядя в пустоту и не обращая на меня внимания. Ну, я предполагал, что просто не будет, а потому расслабленно откинулся на спинку, прикрыв глаза и погрузившись в лёгкий транс. Нечего его лишний раз тормошить, а вот хотя бы просто побыть рядом — не помешает.
Прошло, наверное, где-то около часа — напрочь проигнорированный чай давно уже остыл — прежде чем Михаил, наконец, подал голос:
— Сев? — Негромко позвал меня он, вероятно думая, что я задремал.
— Да, Миш, — я тут же открыл глаза и приосанился, всем своим видом показывая, что готов слушать.
— Что мне делать, Сев? — Как-то беспомощно вопросил он.
В данном контексте это был скорее риторический вопрос, на который, впрочем, я мог бы ответить много чего интересного. Не раскисать, собраться и сосредоточится на тренировках, не делать глупостей и всё в таком духе. Однако сейчас подобные нравоучения придутся не к месту, Провидец их скорее воспримет в штыки, чем примет в качестве совета.
— Жить, Миш, — вздохнул я. — Просто жить дальше.
— Осознавая, что эти… — он запнулся, явно не зная, как бы поточнее охарактеризовать тех чокнутых скотов из видения, — что они живы и на свободе?!
— Да, именно так, — ответил я, крепко сжав его плечо. — Возможно, это прозвучит
— Да, — угрюмо кивнул он. — Но как бы я хотел разобраться с ними сам.
— Ты в этом не одинок, таких желающих целая очередь наберётся.
— Я… я понимаю, что ты имеешь ввиду. И знаю, что ты прав, просто это… это будет непросто. Сидеть сложа руки и ждать, пока другие разберутся с моей проблемой, я имею ввиду.
— У тебя получится, просто держи в голове, что этот странный человек с ещё более странными идеями умудрился стать общей проблемой, пусть и не многие об этом пока знают. А те, кто знает, уже начали за ним охоту. Я, конечно, не умею предсказывать будущее, но тут и без того понятно, что очень скоро к этой охоте присоединяется остальные.
И я, признаться, намерен этому поспособствовать, ибо увиденное своими глазами в лаборатории, а потом и в видении, обеспокоило меня куда сильнее, чем я старался продемонстрировать. Пазл медленно, но верно складывался в весьма нелицеприятную картину, в которой перемешено слишком много элементов, от знаний из иных миров, до участия во всём этом некоей тайной Уродской организации. Вполне может статься, что в одиночку мне такой «салат» не переварить, а значит нужно пригласить к столу побольше гостей.
— В любом случае, если тебе удастся увидеть что-то ещё, именно это может стать решающим фактором.
— Видения не приходят по щелчку пальцев, — покачал головой он. — И уж тем более никогда не угадаешь, о чём будет следующее. От меня может оказаться не много толку.
Я закатил глаза и тяжко вздохнул. Как же тяжело с этими подростками, неужели и я был таким несколько жизней назад? Впрочем, во время нашей последней беседы Шоу утверждала, что я до сих пор недалеко ушёл. В любом случае, сейчас я чувствовал себя не столько мудрым наставником, сколько эдаким старшим братом, который возможно и не знает ответов на многие вопросы, но зато куда понятнее младшему поколению сам по себе и вполне может задавать направление собственным примером.
— Поверь, это не та битва, где я сам хотел бы быть в первых рядах, — проворчал я. — В конце концов, я не настолько самонадеян, чтобы рассчитывать самостоятельно, как ты сказал, «разобраться» с врагом, возможности и ресурсы которого мне даже близко не известны, рискуя при этом, в случае малейшего промаха, подставить под удар своих друзей и близких. Учись расставлять приоритеты, Миш, иначе твоя геройская карьера рискует оказаться пусть и яркой, но очень короткой.
Моя отповедь явно заставила пацана задуматься. Он даже взял чашку и отхлебнул холодного чая.
— Кстати, — будто о чём-то вспомнив, встрепенулся он, — как там Вирт? С ним всё в порядке?
— Всё пучком! — Донеслось из-за полок. — И спасибо, что, наконец, поинтересовался!
Чем дальше, тем сильнее я втягивался в специфику своей профессии. Вернее, в ту её часть, что связана с бумажной работой, которой меня нагружали прежде всего. Что и сказать — это есть неизбежное зло, бороться с которым бессмысленно. И умение хоть как-то справляться с ним — воистину бесценный опыт. Который, правда, вполне можно получить и работая в какой-нибудь заштатной фирме обычным клерком, но не суть.