Геункаон: На свет из тьмы
Шрифт:
«Лже-людей создавали по облику человека. А человека по облику кого?» – разум Мальтиса погрузился в тёмный омут размышлений. Снова перед мысленным взором появилась система с парными звёздами. Планета гигант. Слияние. Вспышка.
«Сущности, живущие на поверхностях космических тел – гости? Бродяги? Вторженцы?» – последнее слово вонзилось иглой в разум Мальтиса. Получалось, эта планета ему чужая. Но другого обиталища к сожалению, нет.
«Дом там, где я. И мой дом – прекрасен!» – в голове укоренилась идея превратить безжизненную поверхность заброшенной планеты в самое лучше место во вселенной. Не свалкой ненужных вещей. А местом, где живут люди.
«Пусть будет Земля, – Мальтис решил оставить планете название из легенды о ковчеге Мейнхарда. – Теперь всё более не менее встало на свои места».
С одной стороны, разумная сущность, живущая внутри планеты. С другой – совсем иная разумная сущность, пропавшая сюда случайно из-за разрушений, вызванных слиянием планет. А посередине на широком боевом поле расставлены их игрушки: люди и лже-люди.
«Занятно, наверное, наблюдать за происходящим со стороны», – с грустью отметил Мальтис, пожелав от всего сердца никогда не сталкиваться ни с кем из них. Память подкинула образ Алана Мейнхарда с необъяснимо чудесным фантомом души. Вряд ли опекун был человеком. Видимо, кому-то из сущностей зачем-то понадобилось рядиться в человеческую плоть. И возможно, не только Мейнхарду. В голове мелькнула мысль о защитном костюме… Виски сдавило. Пронзительная боль прошлась от затылка ко лбу и обратно, а после исчезла, оставив ватное ощущение слабости во всём теле.
Мальтис поднял правую руку к груди и сжал полуистлевшие остатки одежды в кулак. Костяшки пальцев отозвались болью, наткнувшись на прорвавшийся сквозь кожу прибор. Едва подумав «что это?», ответ пришёл сам: Лита. Вживлённый контейнер хранил весь необходимый материал для воссоздания девушки, с которой связаны наполненные счастьем воспоминания.
Интерлюдия: «Разрушитель миров»
Здание «ДеллинаКом» располагалось не в центре, как я предполагала, а в новом микрорайоне практически на окраине города. Довольно странный выбор. До ближайшей станции метро можно добраться на автобусе или маршрутке. Пешком же – далековато.
Оказавшись возле железного забора, я засомневалась, туда ли приехала. Длинное шестиэтажное здание явно советской постройки выглядывало из-за посаженных на территории ёлочек. Лет эдак пятьдесят назад здесь мог находиться какой-нибудь НИИ.
«НИИ вычислительной техники и нанотехнологий», – мысленно пошутила.
Достав из сумки телефон, я позвонила представителю компании. После нескольких гудков ответила некая девушка, по голосу молодая. Я попыталась уточнить туда ли пришла, описав где нахожусь. Мне ответили: «Всё верно. Спускайтесь по ступенькам и сразу увидите проходную с голубой крышей». Ладно, я пожала плечами и последовала совету.
Пройдя за забор и спустившись по длинной каменной лестнице, я очутилась на широкой площадке перед выкрашенной в бледно-голубой цвет одноэтажной пристройкой. Над входом висела чёрная табличка с названием компании золотистыми буквами. Здесь меня ждали две пары раздвижных дверей, как в супермаркете. А внутри…
Мысли о советском НИИ сразу вылетели из моей головы. В центре восьмигранного зала играл струйками напольный фонтан. По углам располагались кадки растениями с огромными листьями. Рядом с ними стояли кресла, чья обивка издалека напоминала кожу. Так ли это на самом деле, я не знала, да и проверять не собиралась. Просто стояла и глазела по сторонам, где на стенах горели экраны. На них шла презентация
– Софья Донская? Здравствуйте, мы вас ждали! – обратилась ко мне девушка в синей форме, похожей на наряд медсестры. – Пойдёмте, я вас провожу.
Курносая с веснушками по щекам, она располагающе улыбнулась. А после шустро зашагала через зал. Я поспешила за ней до стеклянной двери. Справа в стене красным горел датчик. Моя спутница провела перед ним рукой. Цвет сменился на зелёный, и прозрачные двери перед нами разъехались в разные стороны. Далее шёл длинный белый коридор. Пройдя по нему до конца, мы оказались в небольшой комнате с двумя диванами и автоматом с напитками. По центру стоял журнальный столик, с лежащими на нём рекламными брошюрами. На синих стенах шёл серебристый рисунок, напоминающий рунопись Геункаон. Возможно, так оно и есть.
– Подождите здесь, – бросила курносая девушка и немедленно выскользнула за дверь.
Я присела на диван и, потянувшись за брошюрой, случайно коснулась зеркальной поверхности столика. Тут же над ним появилось голографическое изображение в виде человека. Вернее, монаха, и не абы кого, а самого Касея Мейнхарда. Я его сразу узнала.
– Добрый день! – откинув капюшон, он улыбнулся мне точно так же как делал в игре. – Я могу вам чем-нибудь помочь?
– Не знаю, – неуверенно пролепетала я и тут же поинтересовалась, что именно может делать такая голограмма.
– Я владею обширными знаниями по миру Геункаона и смогу ответить на любой интересующий вас вопрос.
Только во мне родилась идея расспросить о финальной части прохождения, как в дверях снова появилась девушка в синей форме.
– Ольга Георгиевна ждёт вас для проведения экскурса в историю создания игры. Также она покажет новый контент. Его запустят только в следующем году. По желанию вы сможете поучаствовать в небольшом бета-тесте.
От одной мысли поиграть в ещё не вышедшую игрушку, сердце забилось быстрее.
«Дайте-дайте-дайте!» – закоротило у меня в мозгу.
***
– Ольга Георгиевна, пришёл игрок с пятой психолексией. Софья Донская. Пригласить? – родители запретили неформальное общение между сёстрами, поэтому Марина обращалась к Оле только по имени-отчеству.
Несмотря на родство девушки совершенно не походили друг на дружку. Марина была старше на семь лет, но выглядела Олиной ровесницей. А по умственному развитию, казалось, она ещё пребывала в подростковом возрасте. Жёсткие непослушные кудри обрамляли широкое лицо, усыпанное веснушками, и походили на древесную стружку. От матери ей достался кокетливо вздёрнутый носик. От отца же – глубоко посаженные глаза и большие мясистые уши. В остальном она выглядела на них непохожей.
Оля, в отличие от сестры, переняла от родителей всё самое лучшее. Длинные прямые волосы, лёгкие и блестящие, точно шёлк, она унаследовала от матери. Правда не пшеничные, а чёрные как у отца, они эффектно оттеняли белую кожу. Олины веснушки проявлялись только летом, и те вскоре пропадали под загаром. Увидев её рядом с Мариной, вряд ли кто-то поверит в их кровное родство.
– Да, приведи её, – Оля, поднявшись из кресла, расправила полы медицинского халата.
Через несколько минут в кабинет вошла подопытная мышка, Софья Донская. В общем, обычная молодая женщина за двадцать без изюминки. Светло-русые волосы, убранные в хвост на затылке, серые невыразительные глаза, подведённые коричневым карандашом и тонкие губы с розовым блеском.