Гибель Армады
Шрифт:
Дадли знал, Елизавета очень не хочет тратить деньги на содержание флота. Она надеялась, угроза сама собой развеется, исчезнет, раскиданная ветром и штормами в разные стороны. Мнение адмирала и вице-адмиралов отличалось от точки зрения королевы. Они настаивали на том, что Испания, как и раньше, представляет собой большую угрозу безопасности Англии. Истина, видимо, как всегда, таилась где-то посредине.
— Даже если они всё-таки дойдут до наших берегов, — продолжила Елизавета, — им нас не победить. Народ встанет на защиту своей страны. Так просто мы не сдадимся.
Перед графом стояла женщина, которую он впервые увидел девочкой. Не очень уверенной
— Флот распускать нельзя, — сказал он вслух, — испанские корабли починят, загрузят провиант. Они вновь отправятся в путь. Филипп не отступит от давно задуманного. Да и Парма в Голландии ждёт не дождётся, когда Армада заберёт собранные им для высадки в Англии войска. Нет, они не останутся в порту надолго.
Она кивнула. Какие мысли при этом тревожили королеву, догадаться было невозможно.
Патрульные корабли сновали по морю, высматривая врага. Горизонт был пуст. Никого. На свой страх и риск, вопреки распоряжениям королевы, лорд Говард и сэр Френсис Дрейк не распускали экипажи. Напротив, они упорно держали корабли в портах, внимательно отслеживая любые перемещения Армады. Когда испанский флот из-за шторма застрял в Ла-Корунье, Дрейк в очередной раз предложил неожиданно напасть на стоявшие в порту корабли. Удар, нанесённый врагу в Кадисе в апреле прошлого года, не давал ему сидеть на месте сложа руки. Уж больно хорошим оказался результат!
В Лондон сначала отправилось письмо, а затем Дрейк поскакал к королеве лично. Убеждать так убеждать! Он не мог усидеть на месте, когда испанцы спокойно отдыхали, не ожидая удара. Дрейк вообще был невысокого мнения о заносчивых донах. Что такого в том, что они перевозили ценные грузы, если до Испании эти грузы доходили не совсем в том количестве, в котором бы их хотелось видеть испанскому королю? Что с того, что они снарядили Армаду, флот, доселе не виданный, если он неповоротлив, способен идти лишь под парусами при попутном ветре и воевать способен только с помощью абордажного боя?
— Нам следует снова на них напасть! — сэр Френсис Дрейк сверкал очами и старался как можно убедительнее произносить заранее обдуманные слова. Нападение на испанский флот, задержавшийся в порту, хоть как-то помогло бы вице-адмиралу справиться с вынужденным бездействием. Враг не шёл, а идти навстречу врагу не позволяла королева.
— Зачем нам это нужно? — Елизавета боролась с обуревавшими её чувствами. Она была в какой-то степени так же авантюристична, как и её вице-адмирал. А неужели б иначе она его благословляла на пиратские походы, приносившие большую прибыль в казну? Нет... Но набрасываться на врага, который, даст Бог, потихоньку проиграет сам себе? Опять-таки было жаль денег. А прибыли именно это предприятие не сулило.
Дрейк свою королеву знал и тут же пообещал ей прийти обратно не с пустыми карманами. Вероятность встретить по пути торговые корабли была высока. Но вице-адмирал знал, откровенно говорить о подобных
— В прошлый раз мы успешно провели такой рейд, — начал он, — испанцы по сей день расхлёбывают последствия. Их это задержало на целый год. Так они в итоге и передумать могут, — Дрейк потрепал бороду, но не стал откровенно показывать нетерпения. Если он находился на суше, ему всегда срочно хотелось выйти в море. Такова уж была натура неуёмного приватира. Но разговор с Елизаветой требовал выдержки.
— Хорошо. Вы можете действовать, — королева благосклонно кивнула. Дрейк подумал, что как-то легко добился своего, и тут она продолжила: — Пойдёте за свой счёт. Берите столько кораблей, сколько понадобится. Снарядите их самостоятельно.
Дрейку было не привыкать. Вроде интересы страны, а вроде он сам выступил с инициативой — королева его никуда не отправляла, ничего не приказывала. Зато цель достигнута. Наконец-то вместо пальбы из пушек по мишеням он нападёт на настоящего врага. В успехе вице-адмирал не сомневался. Его корабли шли быстро, солдаты стреляли метко. Испанцы? Испанцы ни на что не были способны. Дрейк по их поводу особенно не беспокоился. Он поклонился:
— Спасибо, Ваше Величество. Всё, что мне нужно, это ваше благословение.
— Оно у вас есть, — Елизавета слегка улыбнулась.
— Я сейчас же отправляюсь на побережье. Мы выступим немедленно, пока враг не окреп и не собрался с силами. Ещё раз покажем им, кто истинный хозяин на море, — Дрейк уже чувствовал вкус солёной воды на губах. Перед глазами вставали картины былых побед. Королеву пришлось поуговаривать, и её осторожность не удивляла. Всё же откровенно выступать первыми против пока не объявлявших им войну испанцев не стоило. А так — пройтись по морю, пощипать слегка давнего врага, попугать — почему нет. Стоят в порту трусы, напыщенные индюки.
— Ступайте, — Елизавета вновь кивнула. Ей и самой хотелось пополнить в очередной раз казну за счёт испанцев. Так и подмывало поддаться на уговоры любимого приватира.
Дрейк вышел из покоев королевы и решительным шагом отправился во двор к конюшням. Он не собирался задерживаться в Лондоне даже на день. Получив одобрение Елизаветы, Дрейк мечтал лишь об одном — как можно скорее добраться до галеона «Ревендж». Мстить, так мстить — корабль должен оправдывать своё название.
Погода не менялась. Прогнозы делались самые благоприятные. Ветер упорно дул в выгодном для англичан направлении. Испанцы, правда, пока в любом случае не способны были продолжить путь: буря пораскидала корабли по морю, потрепала их нещадно. Моряки болели, а герцог Медина-Сидония, как обычно, писал письма королю, рассказывая о своём незавидном положении. Дрейк готовился ухудшить ситуацию, хотя уж куда хуже...
Филипп швырял письма герцога на стол, одно за другим, в бессильной ярости.
— Он вошёл в порт! Ему нужно пополнить запасы провианта, а главное, починить корабли, которые получили повреждения во время шторма, — вдруг король замер, — неужели Господь против этого похода? — его рука застыла в воздухе с очередным письмом Медина-Сидонии. — Или он нас хочет лишь проверить? Проверить, насколько мы готовы идти дальше. Пожалуй, так. Хорошо, что на меня снизошло озарение, — Филипп перекрестился и посмотрел на распятие, — нет, задержка только проверяет нашу твёрдость духа. Идти до конца! Следует идти до конца!