Гибель гигантов

Фоллетт Кен

Вальтер украдкой осмотрелся. Окоп выглядел неважно: стены кривые, не обшиты деревом. Дно окопа неровное, без дощатого настила, так что даже сейчас, летом, под ногами чавкала грязь. Окон даже не был прямым — хотя, возможно, это и хорошо: меньше разрушений при попадании снаряда. Пахло здесь ужасно, и потом и испражнениями. Что же за люди эти русские? Что бы они ни делали — все у них выходило небрежно, неорганизованно и с недоделками.

Пока бутылка шла по кругу, появился офицер.

— Егоров,

что здесь происходит?! — рявкнул он. — Что вы тут якшаетесь с этим недобитым немцем?

Егоров был молодым парнем, с роскошными, лихо закрученными усами и в фуражке набекрень — вид у него был самоуверенный, чуть ли не дерзкий.

— Глотните лучше, Гавриков!

Гавриков, как и остальные, приложился к бутылке, но был не столь безалаберным, как его подчиненные. Он смерил Вальтера недоверчивым взглядом.

— Какого черта ты тут делаешь?

Вальтер заранее отрепетировал, что скажет.

— От имени немецких рабочих, солдат и крестьян я пришел спросить: почему вы с нами воюете?

На миг все удивленно замолчали, потом Егоров сказал:

— А выпочему с нами воюете?

— У нас нет выбора. Мы-то революцию пока не совершили, в нашей стране власть у кайзера. А вы свергли царя, и власть находится в руках народа. Вот я и пришел спросить у народа: почему вы с нами воюете?

Егоров взглянул на Гаврикова и сказал:

— Мы и сами хотели бы это знать.

Гавриков пожал плечами. Вальтер подумал, что этот человек придерживается традиционных взглядов, но из осторожности оставляет свое мнение при себе.

К ним подошли еще несколько человек, и Вальтер открыл новую бутылку. Он оглядел этих худых, оборванных, грязных людей, пьяневших прямо на глазах.

— Чего хотят русские?

Раздалось сразу несколько голосов:

— Земли.

— Мира.

— Свободы.

— Еще выпивки!

Вальтер вынул из коробки новую бутылку. Что им действительно нужно, подумал он, так это мыло, хорошая еда и новая обувь.

— Я вот хочу домой, в деревню, — сказал Егоров. — Там делят землю нашего князя, и мне надо быть там, чтобы мою семью не обделили.

— А вы поддерживаете какие-нибудь политические партии? — спросил Вальтер.

— Большевиков! — сказал один солдат. Раздались возгласы одобрения.

Это Вальтеру было приятно.

— Вы члены партии?

Все покачали головами.

— Я раньше за эсеров был, но они нас предали, — сказал Егоров. Остальные согласно кивали. — Керенский ввел обратно порку, — добавил он.

— И готовит наступление, — сказал Вальтер. Он видел всюду ящики с боеприпасами, но не стал на них указывать из опасения навлечь на себя подозрения в военном шпионаже. — Об этом докладывали наши пилоты, — сказал он.

— А зачем

нам наступать? — сказал Егоров Гаврикову. — Мы можем договориться о мире прямо здесь, где стоим! — Солдаты загомонили, соглашаясь.

— Так что же вы сделаете, если получите приказ наступать? — сказал Вальтер.

— Солдатский комитет должен будет устроить собрание, чтобы обсудить его.

— Не пори чушь! — сказал Гавриков. — Солдатским комитетам не дозволено обсуждать приказы.

Пронесся возмущенный ропот, и кто-то с краю кружка пробормотал:

— Ну, это мы еще посмотрим, товарищ прапорщик!

Толпа продолжала расти. Русские чуяли выпивку за версту. Вальтер выставил еще две бутылки. Пересказывая вновь прибывшим суть разговора, он сказал:

— Немецкому народу мир нужен не меньше, чем вам. Если вы не будете драться с нами, мы с вами тоже не будем.

— Вот за это я выпью! — сказал один из только что подошедших. Вокруг хрипло засмеялись.

Вальтер боялся, что шум привлечет внимание кого-то из офицеров, и думал, как бы уговорить русских, несмотря на шнапс, говорить тише; но было уже поздно. Громкий властный голос произнес:

— Что здесь происходит? Вы что это затеяли?

Толпа расступилась, пропуская здоровяка в форме майора. Тот увидел Вальтера и сказал:

— А ты кто такой?

У Вальтера душа ушла в пятки. Долг офицера наверняка потребует арестовать его. Немецкая разведка знала, как русские обращаются с военнопленными. Попасть к ним в плен значило обречь себя на медленную смерть от холода и голода.

Он с трудом изобразил улыбку и предложил последнюю неоткрытую бутылку со словами:

— Выпейте, майор!

Офицер не обратил на это никакого внимания и повернулся к Гаврикову.

— Вы что себе позволяете?!

Но Гавриков не стушевался.

— Люди сегодня не обедали, товарищ майор. Не мог же я требовать, чтобы они еще и выпить отказались!

— Вам следовало его арестовать!

— Не можем мы его арестовать, раз уж мы пили его водку! — Язык у него уже начинал заплетаться. — Это было бы бесчестно! — закончил он, и остальные поддержали.

— Ты шпион, я тебе башку снесу! — повернулся майор к Вальтеру, доставая из кобуры на поясе пистолет.

Солдаты возмущенно загомонили. Майор выглядел по-прежнему обозленным, но больше ничего не сказал, не желая столкновения со своими людьми.

Вальтер вышел из положения:

— Пожалуй, я пойду. Ваш майор не очень-то дружелюбен. К тому же у нас в двух шагах от передовой имеется бордель, в котором меня уже заждалась пышная блондиночка…

Все засмеялись и стали выкрикивать напутствия. Частично это была правда: бордель действительно имелся, но Вальтер там ни разу не был.