Гибель химеры
Шрифт:
Разозленная Эйвилин умчалась к брату. Илион командовал всеми эльфийскими отрядами, которые прочно заняли нишу легкой кавалерии. Может быть, я не слишком его люблю, но командир он опытный.
– Она справлялась о тебе, - заметил Бальдор, выпустив из носа две тонкие струйки дыма.
– Надеюсь, ты передал ей, что я отлично себя чувствую.
Тяжело вздохнув, гном на миг закатил глаза к небу.
– Упрямый дурак! Ты не думаешь извиниться?
– За что?
– возмутился я.
– Я все сделал правильно!
– Я
– Так почему я тогда должен извиняться?
– Ты поступил не слишком честно, приняв предложение лорда Вэона даже не посоветовавшись с ней. А ведь речь не просто о высоком лорде-предателе, а об одном из убийц ее родителей. Извинись, - наставительно произнес гном.
– Ты надолго испортишь себе жизнь, если не сделаешь этого.
– Не думаю, что она сейчас в настроении выслушивать мои извинения, - помрачнел я. В словах гнома было зрелое зерно. Да и если откровенно признаться, разлука с Эйвилин начинала меня как-то тяготить. Это все же приятно, когда кто-то ждет не твоей смерти, а тебя самого.
Бальдор вновь глубоко затянулся из трубки, выдохнул длинную струйку дыма в воздух и произнес с усмешкой:
– Поверь, она только их и ждет, чтобы помириться.
– Ты так хорошо знаешь Эйвилин?
– скептически выгнул бровь я.
– Нет, но я очень хорошо знаю женщин.
– Дай угадаю - именно поэтому ты до сих пор не женат.
– Я же говорю, что ОЧЕНЬ хорошо знаю женщин, - хмыкнул гном.
– Ладно, утром я последую твоему совету.
– Вот и отлично... Еще по глоточку?
Прислушавшись к внутренним ощущениям - в голове уже слегка шумело, и это после столь смешной дозы гномьего пойла, я отрицательно покачал головой:
– Хватит, пожалуй, иначе наши короткие посиделки плавно перетекут в длинную пьянку. Спокойной ночи.
– Тебе того же, Леклис, - сказал Бальдор, вновь прикладываясь к своей фляге.
Утром во исполнение данного гному слова я отправился к эльфам.
Эта часть лагеря мне сразу не понравилась. И этому была объективная причина - тут было слишком много эльфов. Илион встретил меня еще на полпути к шатру Эйвилин. В последнее время наши отношения стали если и не дружескими, то хотя бы ровными. Взаимная неприязнь осталась, но мы мастерски делали вид, что позабыли о ней.
Причиной моего появления в этом заповеднике ушастых Илион интересоваться не стал. Похоже, он все же смирился с выбором сестры. Его так же не слишком обрадовал мой договор с Высоким лордом Вэоном, но принял он его гораздо спокойнее, чем Эйвилин.
После короткого обмена приветствиями и получив приказы для своих разведчиков, Илион поспешил ретироваться - видимо не горел желанием встревать в наши с Эйвилин семейные разборки. Умный он все же парень.
– Зачем ты пришел?
– начала Эйвилин вместо приветствия, едва заметила меня у откинутого входного полога
– Нам надо поговорить.
Эйвилин долго медлила с ответом, делая вид, что слишком занята изучением очередной книги по магии. О, эта ее страсть к магическим книгам! У нее с собой взято книг больше чем остальных вещей. Нет, знания - это замечательно. Да и книги вещь полезная особенно для мага, но не в военном же походе!
– Говори, - наконец разрешила она.
– Я пришел, чтобы извиниться и попросить прощения, - выпалил я.
– Прежде, чем принимать предложение лорда Вэона, мне следовало обсудить его с тобой.
– Хорошо, я готова их выслушать, - холодно посмотрела на меня Эйвилин, отложив книгу в сторону.
– Что?
– слегка удивился я.
– Твои извинения.
– А что я только что говорил?
– Слова: извини или прости, я так и не услышала.
– Извини и прости. Так лучше?
– я уже начал закипать.
– Ты пришел извиняться или снова ссорится?
– поинтересовалась Эйвилин, выгнув бровь.
– Если второе, то можешь сразу уходить. Или столь грозного короля просто не научили просить прощения?
Ее слова меня слегка охолодили. Возможно, потому что они были правдивы. Я не любил извиняться и просить прощения, даже зная, что виноват. А сейчас и чувства вины не было. Скорее злость. И злость в первую очередь на Эйвилин - почему она не может понять, что принять предложение Вэона было просто необходимо!
Так... К Падшему эти мысли! А то мы и впрямь вновь поссоримся.
Наверное, я слишком эгоистичен и избалован...
И гордыня, Леклис, не забудь про свою гордыню.
Молчание затягивалось.
– Извини, что принял предложение Высокого лорда Вэона, даже не посоветовавшись с тобой, и если можешь - прости, - пересилив себя, выдохнул я. Слова прозвучали настолько фальшиво, что мне самому стало омерзительно от этой неприкрытой фальши. Воистину самый тяжкий смертный грех называется гордыня. Рваными неровными шагами я подошел к молчавшей девушке. Сев прямо перед Эйвилин, я сказал, в этот раз уже совершенно искренне: - Прости меня.
Эйвилин молча уткнулась мне в грудь. Я осторожно обнял ее за плечи - похоже, извинения можно считать принятыми. Пожалуй, я только что задолжал Бальдору самую большую бочку лучшего вина.
– Я понимаю, что по-другому было нельзя, но принять это не могу. Они убили маму и отца...
– в голосе Эйвилин звучала пугающая опустошенность.
– Они заплатят, - я крепче сжал ее в объятьях.
– Все и за все. Но сейчас мне нужен лорд Вэон и...
– Он предаст тебя при первой же возможности, - перебила меня Эйвилин, - так же как предал моего отца и Совет Пяти!
– Пусть только попытается, - зло усмехнулся я.
– Надеюсь, ты сможешь посадить "почтенного" garonellare на короткую цепь и будешь держать как можно дальше от меня. Иначе я за себя не ручаюсь.