Гибель солнца
Шрифт:
Бережно держа розу одной рукой, он осторожно прикоснулся кончиком пальца другой руки к шипу, нажал, пока шип не проколол подушечку пальца, а затем отдернул руку. Выступила капелька крови.
— Итак, мистер Китаяма. Какие у вас вопросы?
— Я не уверен, — ответил Дэниел. — Когда я вернулся на Землю, то обнаружил, что очень многое изменилось. Это накапливалось почти столетие. Есть вещи, которые вы, вероятно, считаете само собой разумеющимися, и которые могли произойти несколько десятилетий назад. Даже до вашего рождения.
— Например?
— Калифорния уменьшилась в размерах
— Я не знал об этом.
— Когда вы родились?
Мгоабе улыбнулся.
— В 2054. И что же?
— Это случилось раньше. Думаю, что при рождении мы воспринимаем мир таким, каков он есть. Все, что случилось до нас, является частью акта творения, независимо от того, произошло ли это за две недели до рождения или во время большого взрыва.
Мгоабе осторожно перенес капельку крови с кончика пальца на лепесток розы, которую он все еще держал в руке. Темно-красная капля выделялась на черной поверхности лепестка скорее благодаря своей отражающей способности, а не разнице в цвете.
— Региональная политика меня никогда особенно не интересовала, — признался Мгоабе. — Мистер Китаяма, не подумайте, что я тороплю вас, но все же, о чем вы хотели спросить меня?
— Это связано с изменениями климата, — ответил Дэниел. Никто не волнуется, все спокойны и уверены, что все это — временное явление. Совершенно не о чем беспокоиться. Только сохраняйте хладнокровие — прошу, прощения, каламбур получился случайно, — и со временем все придет в норму.
Мгоабе кивнул.
— Совершенно верно, совершенно верно.
— Я подумал, что сам могу кое-что проверить, — сказал Дэниел. — В конце прошлого столетия, когда я был молодым, на планете еще оставались хранилища информации: библиотеки микрофильмов и даже подшивки газет. Настоящих бумажных газет.
— Замечательно. Но, как вы уже сказали, это было до меня.
Мгоабе наклонил голову, чтобы вдохнуть запах черной розы, одновременно наблюдая за Дэниелом поверх цветка.
— Больше этого нет, — продолжал Дэниел. — Теперь вся информация хранится в электронных банках памяти.
Так гораздо эффективнее. Настоящий прогресс в информационной области. Разве это не замечательно, мистер Китаяма?
— Я не смог, получить нужную информацию.
— Вот так сюрприз! Что же вы искали? Как правило, опубликованная информация не может быть секретной.
— Я тоже так думал. Поэтому проверил еще раз с помощью компьютера компании, потом попросил помощников найти для меня эту информацию. Я ввел кодовую последовательность запроса и получил совершенно другие сведения. Итоги чемпионата мира по боксу в 2026 году. Обозрение музыкальных премьер в 2080. Результаты выборов на всемирном конгрессе китайцев в 2053. И даже изложение произошедшего со мной несчастного случая.
— Замечательно.
— Замечательное дерьмо, мистер Мгоабе!
— Пожалуйста, называйте меня Освальдо.
— Что-то неладно в датском королевстве!
Мгоабе выпрямился.
— Дания? При чем здесь Дания? Ведь это маленькая страна, окруженная со всех сторон Великой Финской Империей? Вот здесь! — он вскочил на ноги, вернул черную
— С меня хватит! — крикнул Дэниел. Он сжал ручки кресла и вскочил на ноги. Плетеная солома треснула под ним, а затем сломанное кресло с жалобным скрипом отлетело в сторону. — Мне нужна была только информация о погоде за последнее столетие. Я намеревался построить диаграммы и сравнить с данными за предыдущие века. Посмотреть температурную кривую, попытаться определить продолжительность цикла и максимальную температуру.
— Понятно, понятно, — Мгоабе опять взял несколько роз из букета и бережно держал их в руках; белую, желтую и кремовую. — И что же вы узнали, Дэниел? Могу я называть вас по имени?
— Ничего я не узнал!
— О, возможно, вы использовали неправильные коды или команды. Я знаю, что в свое время вы были одним из ведущих разработчиков компьютерных, систем…
— Это преувеличение.
— В любом случае… — Мгоабе протянул руки, держа желтую и кремовую розы в одной руке, а белую в другой. — В любом случае, согласитесь, с тех пор компьютеры сильно изменились.
— Коды были правильными. А с системой команд справится даже ребенок.
— Хорошо. У меня не было намерения обидеть вас. Я не хочу ссориться со своим благодетелем, — Мгоабе соединил руки, составив из цветов равносторонний треугольник. — Какое это имеет значение? Кого волнует, была ли мягкая или суровая зима сорок или пятьдесят лет назад? Что от этого поменяется? Или вы решили сделать карьеру в качестве историка-метеоролога?
— Я объяснил вам, что собирался делать, — сказал Дэниел тихим голосом. Мгоабе бросил быстрый взгляд за окно, а затем снова посмотрел на собеседника. — Думаю, что все эти объяснения насчет временного характера изменения климата и усиления солнечной активности — дерьмо собачье. Именно необычной солнечной активности я обязан вот этим, — Дэниел ударил себя ладонью в грудь. Раздался громкий звук, явно свидетельствующий об искусственном происхождении его тела. — Полагаю, что эти изменения могут оказаться необратимыми, и люди на планете стали понимать это. А ваши политики, бюрократы, технократы и прочая правящая верхушка не хотят признаваться в этом. Вы боитесь, что поднимется скандал, с которым вам не справиться, и поэтому предпочитаете говорить, что все скоро станет на свои места. Но этого не происходит. И тогда вы блокируете доступ к информации о погоде, которая может натолкнуть людей на мысль, что успокаивающие слова по видео — ложь.
Мгоабе рассмеялся. Он вернулся за письменный стол, набрал несколько команд на клавиатуре и отшвырнул три розы, которые продолжал держать в руке, в угол комнаты.
— Это очень забавно, Дэниел. И пожалуйста, не пытайтесь уйти. Дверь не откроется.
Дэниел посмотрел на дверь. Он на мгновение, потерял дар речи.
— Я отдаю должное вашей физической силе, — продолжал Мгоабе, — и попрошу больше не ломать мою мебель. Это кресло обошлось мне в кругленькую сумму. Пожалуйста, устраивайтесь поудобнее. Вот сюда…