Гибель Высоцкого. Правда и домыслы
Шрифт:
«Наибольший ущерб престижу Высоцкого нанесла книга Марины Влади „Прерванный полет“. (Во как! Наибольший ущерб престижу! – Б.К.) Я в своем издании девятнадцать страниц посвятил тому, что не оставил живого места в работе Влади! – пишет Бакин. – И вообще, с каким настроем она писала книгу, если уже в самом начале говорит: мол, меня все очень сильно обидели; я оставила квартиру маме, а 12 лет жила с сыном-алкоголиком; о Володе все время пишут, а обо мне – ни строчки. В итоге она в книге напутала все, что только возможно. Более того, значительную часть книги Влади посвятила пьянству Высоцкого. Зачем?»
Такая вот она «высоцковедческая» правда.
На эту тему можно на целую книжку накомпилировать. Вопрос принципиальный – кто реально
Да никто!
Сегодня – уже никто. Почти всех, о ком она писала, на этом свете нет. Можно предположить, что те, кто остались (можно пофамильно пересчитать по пальцам), давно обо всем забыли…
Как бы категорично это ни звучало, люди терпеть не могут правду. Следует только уточнить – правду о себе любимых! У Марины Влади есть своя правда, заслуживающая всяческого уважения. Она написала книгу, на которую вне всякого сомнения имеет право. Где чувственно и по-своему (а как может быть по-другому?) выразила свое отношение к любимому человеку. Что скрывать, в книге есть существенные фактологические неточности. И завышенное самомнение оказывает Марине Владимировне явно плохую услугу. Но в этом и состоит ее характер! (Если хотите узнать подробней, читайте замечательные книги Виктора Бакина.)
К сожалению, дается не всегда лицеприятная оценка близким Высоцкого, его друзьям. Да, книга эта субъективная. А каким еще должно быть личностное, настоящее произведение? И нанести «ущерб престижу Высоцкого» никакая книга не сможет. Типичные фанатские глупости.
Книга Влади – свершившийся исторический факт. Имеющий свою информационную, биографическую, художественную ценность. В этом ее значение.
И как бы кто провокационно ни ссылался на слова писательницы Виктории Токаревой, назвавшей «Прерванный полет» книгой-местью: «Марина воздала всем своим обидчикам, главному герою в том числе. Я убеждена: все, что написано в книге, – правда. Высоцкий был алкоголик и наркоман. Но зачем нам это знать? Для нас, русских людей, Владимир Высоцкий – это Спартак, который вел рабов к свободе… Нам не нужна бытовая правда». Книга эта переживет все компилятивные высоцковедческие творения, вместе взятые, именно потому, что там написана ПРАВДА. Из уст самой близкой Высоцкому женщины. И как ее ни комментируй, правда, она правдой и останется. А вот нужна она или нет русским людям, цинично судить-рядить, тем более от имени такой национальной категории граждан, вовсе не Токаревой.
Интересно – ведь объективно Токарева (Виктория Самуиловна Зильберштейн) убеждена, что все в книге Влади – правда! Но, высказываясь так публично, она как бы старается возвыситься над вкусами людей (и, похоже, над своими собственными). Якобы не признавая силы какой-то мифической «бытовой правды», писательница прекрасно осознает, что лукавит. Зачем? Характер у нее такой, повыеживаться любит… Поверьте, ничего личного или, не дай Бог, антисемитского. Но Токарева делает акцент именно на русских людях, сознательно причисляя себя к ним. Зачем?
Правда объективная может быть только одна. Другое дело, возможно ли ее определить-найти? И кто этим станет заниматься? Но у каждого человека, оказывается, может быть и своя собственная, субъективная. У Токаревой, к примеру, «бытовая» какая-то. И в эту «бытовую» правду почему-то не вписывается, что Высоцкий был наркоманом и алкоголиком. Странная такая «правда» получается. Точнее сказать – кривда!
Если без эмоций – легче всего относиться к такой книге на уровне вопросов ЧТО? ГДЕ? КОГДА? Но ведь не это же в ней главное!
А что тогда?
Бесспорно – все люди разные. И для кого-то эта самая цифирьность как раз и является самым важным. Но, уверен, дело вовсе не в приверженности высоцковедов к точности
Значит, любые споры-суждения просто становятся бессмысленными, вкусовыми. Никто никогда никого ни в чем не переубедит. «Знатоки» от высоцковедения костьми лягут, но будут стоять на своем – «наибольший ущерб престижу Высоцкого нанесла книга Марины Влади „Прерванный полет“»…
Не хочется цепляться за слова Виктора Василича (мы с ним, кстати, дружим давно), но оставить без внимания фразу не могу: «Потребовался десяток лет, чтобы документально опровергнуть колоссальное число допущенных ею неточностей». Неужто такое колоссальное?! Можно ведь и посчитать, сколько и какие именно неточности входят в эту колоссальность! Почему десяток лет? Догадаться несложно. Компилированные «опровержения» Бакина выстраивались исключительно на чужих материалах, опубликованных в разные годы. Книга Марины появилась в Советском Союзе в начале 1989 года. Тексты о Высоцком за подписью Валерия Перевозчикова стали выходить в периодической печати, а затем и в книгах тоже с конца 80-х.
Впервые материал о книге Влади Виктор Бакин опубликовал в первом издании книги «Высоцкий без мифов и легенд», вышедшей в Даугавпилсе в 2005 году. Вот и получается тот самый десяток лет… И даже не один. В Интернете текст Бакина был опубликован лишь в 2010 году.
Тут напрашивается очень смешливый и вполне дружеский смайлик…
(Книгу эту Виктор Васильевич, к сожалению, уже не прочтет. А то бы посмеялись вместе… В начале сентября, когда рукопись была сдана в издательство, пришла печальная весть – серьезного высоцковеда не стало… Но вставить эти строки я все же успел. Все остальное, написанное здесь об этом человеке, осталось как есть, без изменений. Признаюсь честно, ничего бы править и не стал. Разве что настоящее поменять на прошлое…)
Ах да, все время почему-то забываю о незыблемом постулате – у каждого свой Высоцкий.
У Марины Влади – СВОЙ! Вот такой, как в ее книге.
«Повторяю: это не биография, не дневник – совсем нет. Это мое свидетельство. Наверное, не единственное и не уникальное, просто мое…»
А те, у кого «свой Высоцкий», не забывают навязывать свое мнение о книге Влади обществу: «этический самоконтроль», «нравственная глухота», «заповеди, на которых основываются принципы человеческого общежития» – из уст талантливого и по-хорошему въедливого аналитика звучит вполне себе назидательно. Хотя очень уж по-прокурорски. Определять-судить так со стороны? Да пусть родственники и «друзья» между собой как-то разобрались бы по поводу моральности-аморальности поведения Марины Влади.
Они и разобрались.
Книга эта всё-всех расставила по своим местам. Хотя, если быть совсем уж точным, места эти были определены еще до ее написания. И в их распределении Марина Владимировна не участвовала. Не хотела, или не могла, или не дали…
Видимо, по-другому противоречия в отношениях между близкими людьми разрешиться не могли. Поэтому Марина как думала, как хотела, так и написала. Без всякого спора и излишней субъективной категоричности-оценочности, в «Прерванном полете» ее личная правда, правда о ней, ее любви, ее отношениях с любимым человеком, его близкими и друзьями.