Гибельный голос сирены
Шрифт:
Он лежал на кушетке и пил коньяк, отхлебывая прямо из горлышка. Это была вторая бутылка за день. Но Федор никак не мог достичь состояния, к которому стремился. А стремился он к тому самому покою, какой испытывал, находясь в материнской утробе. Он многих спрашивал, того же Салаха, помнят ли они себя нерожденными. Все отвечали отрицательно. Да еще у виска пальцем крутили. Типа ты дурак, что ли? Это невозможно!
А Федор помнил!
Заболела голова. Он встал, включил светильник и стал искать таблетки. После травмы головы Федора часто мучили боли. Он и бухать
Приняв таблетку, он сел за стол. Хлопнул себя по карману, нашел в нем листок, сложенный вчетверо…
Список!
Он досконально его изучил, но пробегал по нему глазами и пробегал.
Зачем? Сам не знал…
Карл Савельев
Нина Швецова
Александра Гейнц
Пьер Морель
Мэри Крисмас?
Имена Валентина и Салаха вычеркнуты.
Напротив Мэри стоит знак вопроса.
Мужчины мертвы, а женщина пока нет, хотя попытка убить ее была предпринята.
Федор свернул список и убрал его обратно в карман. Это была копия – оригинал сейчас находился в полиции.
Интересно, кто погибнет следующим?
Мэри, скорее всего. Ведь надо доводить начатое до конца. Но не факт. Если ее один раз судьба уберегла, значит, может еще и еще. У кого-то там, наверху, другие планы на ее счет…
Точно так, как на его!
Он выжил чудом. Когда Салах ударил его и голова Федора треснула, он должен был сразу скончаться. Так говорили врачи. Такие травмы смертельны. Но он до сих пор небо коптит.
Федор всегда был мизантропом. Людей терпеть не мог. Даже мать свою не любил. Да и не за что было! Шалава. Только бы ей мотаться да с мужиками, что в ее поезде едут, и трахаться. Всех своих детей, а их было трое, нагуляла не пойми от кого. Хотя была замужем. Но тот, кого Федор и его брат с сестрой папой называли, никакого отношения к их появлению на свет не имел. Как-то он разговор матери с подругой подслушал, и оказалось, что ее муж бесплоден. А Федор-то все голову ломал, почему они, дети, все такие разные.
Может, поэтому он не прикипел душой ни к одной женщине… Из-за матери-шлюхи? Желал многих, спал с ними, жил даже, но чтоб полюбить, как Салах Свету, например, такого не было никогда.
Он по мере сил использовал всех. В том числе Салаха. Но…
Как теперь оказалось, это был единственный человек, который был ему дорог.
Его несостоявшийся убийца!
Слезы потекли из глаз Федора. Он не плакал с раннего детства. Лет с шести, наверное. Тогда его избил старший брат. Очень сильно. Федор, младше его на три года, не мог дать сдачи. Потом отомстил, конечно. Раскрошил кусок стекла в труху и подсыпал ее в тарелку брату. Тот после этого на всю жизнь инвалидом остался. А Федора это не трогало. Нечего было его бить!
И так всю жизнь…
Но вот сейчас впервые он раскаивался. И плакал уже не от злости и беспомощности, а от сожаления.
Салах умер!
А
В дверь заколотили.
Он недоуменно нахмурился. Кто там еще?
Федор включил верхний свет и пошел в фойе. Пьянь какая-то наверняка бьется. Шугануть надо. Или в полицию позвонить…
Но когда он посмотрел в глазок, то увидел худенькую женщину, нервно переступающую с ноги на ногу. Он узнал ее – Светлана!
Федор отпер дверь.
– Салах? Где? – выпалила она. Глаза огромные и бешеные.
– Как будто ты не знаешь…
– Где?
– На небесах, милая! Ведь это ты его туда отправила!
– Не понимаю ничего… – Она замотала головой так резко, что казалось, ее тонкая шейка сейчас разорвется, как ниточка, которую натянули слишком сильно.
– Ты убила его. Я знаю это. Принесла в жертву своим богам.
– Что ты несешь? И кто ты вообще?
– Я друг покойного Салаха. А ты – его убийца. Я знаю, что ты состоишь в секте вместе со своим муженьком Сомом. Я его интервью читал. Знаешь, порой ночами делать нечего, и я всякие дурацкие газетенки листаю. Там статья была про Сома. С фотографиями. Ты везде на них на заднем плане маячишь. Но я узнал тебя, хоть ты и изменилась. Между прочим, в худшую сторону! Но это фигня. Не об этом сейчас речь. Просто Сом много рассказывал о том, каким богам теперь поклоняется. А я любопытный, почитал. И что оказалось? Вы им в жертву людей приносили! Я Салаху не сказал об этом. А зря. Мог бы его спасти!
Света слушала его, и кулаки ее то сжимались, то разжимались. Придушить его хочет? Но Федор ее не боялся. Не для того веселый парень на небесах (он представлял бога в образе Боба Марли, только белого) спас его когда-то.
– Хотел ментам рассказать об этом, – продолжил Федор, – да передумал. Пусть сами роют. Но списочек, что вы составили, им передал!
Она затряслась вдруг всем телом, опустила свою маленькую головенку и захныкала.
– А теперь иди и молись, чтобы твои боги тебя пощадили, – бросил он напоследок. – Потому что уже завтра утром менты (ну, или полицейские) вас возьмут в оборот! Адье!
И захлопнул дверь.
Глава 7
Саша бежала так быстро, как не бегала никогда… Даже на уроках физкультуры, когда сдавала нормативы. Расстояние от парковки до входа в здание аэропорта составляло метров сто, но Саше оно казалось колоссальным. Вот она и мчалась, чуть не падая на высоченных каблуках.
Двери автоматически открылись, и она ввалилась в здание. Чертов металлоискатель запищал, когда она пробегала через него. Пришлось возвращаться, вытаскивать из кармана телефон, снимать часы. Лишние секунды потеряны!
Прочтя на табло, у какой стойки регистрируют на рейс до Тенерифе, она помчалась туда. Если Артур уже миновал паспортный контроль, то все! Но она надеялась успеть…
Она звонила, но его телефон был отключен. Остается только бежать… Догонять!
У стойки стояло много народу. Но Артура Саша заметила сразу. Он возвышался над всеми. Даже не он… А его собранные в «кукиш» волосы.
– Артур! – крикнула Саша.
Он обернулся. Синие глаза вспыхнули радостью.
– Алекса… – выдохнул он.