Гибельный голос сирены
Шрифт:
Нина бросила сумку и прошла в комнату. Карл лежал на кровати с закрытыми глазами. Лицо бледное и… неживое, что ли? Нинино сердце прыгнуло в груди…
Умер?
Но ведь врачи ему давали как минимум еще месяц!
Она бросилась к Карлу, схватила его за руку, безвольно лежащую вдоль тела, и сжала ее, как когда-то…
– Ариадна? – услышала она шепот.
Жив!
– Я чувствую… – в его голосе звучало испуганное удивление. – Слышишь меня? – Теперь нотки радости. Глаза по-прежнему закрыты. – Я чувствую твое
– Да?
– Да.
Он разлепил веки. В глазах лихорадочный блеск.
– Я же говорил, что встану! – по щеке потекла слеза. Нина знала, что Карл плачет только от счастья. Что ж… Пусть его последние дни будут озарены надеждой! – Позвони Салаху, попроси приехать сегодня…
– Салах – это массажист? – подал голос полицейский. Карл, только что заметивший его, нахмурился.
– Вы кто?
– Я из полиции.
– Зачастили вы ко мне, ребята.
– Так Салах это массажист?
– Да.
– Увы, он не сможет к вам приехать.
– Почему?
– Он убит.
– Кошмар какой… – Карл побледнел еще больше. – Кто? За что?..
– Выясняем.
– А вы уверены, что мы говорим об одном и том же человеке?
Полицейский назвал фамилию Салаха.
– Да, у моего массажиста такая же.
– Салаха убили в его кабинете. Застрелили из пистолета.
– Жаль… Он был хорошим человеком.
– Да. Все так говорят.
– Вы присаживайтесь, – вспомнил о правилах хорошего тона Карл. – Нина чай, кофе принесет. Что желаете?
– Я бы просто воды выпил. Но попозже. Я хочу поговорить с вами обоими.
Алексей достал из кармана сложенный вчетверо лист бумаги. Развернул его. Протянул Нине.
– Ознакомьтесь, – сказал он. – Вы оба.
Нина присела на кровать рядом с Карлом, и они вперили взгляды в листок, на котором были напечатаны слова. А точнее, имена и фамилии людей. Каждая отдельно. Это был список или что-то вроде того.
– Это копия, – бросил Алексей. – Оригинал выглядит так же.
– Тут есть я, – удивился Карл.
– И я, – заметила Нина.
– Зачитайте вслух, пожалуйста, весь список, – предложил Колобов.
– Я, Нина, Валентин Петров, Мэри Крисмас, Салах, Пьер Морель, Александра Гейнц.
– Кого из этих людей вы знаете лично?
– Всех, за исключением Крисмас и Гейнц. Это ведь ведущие? Одна радио – вторая теле, – ответил Карл.
– А вы их знаете? – Полицейский обратился к Нине.
– Я тоже.
– Мореля откуда знаете?
– Я часто бываю в ресторане, где он шефствует, – ответил Карл. – Мне безумно нравится, как он готовит. Причем, когда я был дееспособен, тоже посещал «Красную площадь». Но как-то меня не торкала его стряпня. Вкусно, но не более. Я и в «Маке» картошку фри ел с аппетитом. Но когда из удовольствий, доступных человеку, остается совсем немного, начинаешь иначе воспринимать все, что когда-то оставляло тебя равнодушным. И я стал гурманом. Но пищу предпочитаю нашу, родную. Поэтому Пьер Морель мой любимый повар. Как ни странно, лучше этого француза никто не готовит щи и картошку с грибами.
– А что
– Они мне обе очень нравятся. Но, повторяюсь, я никогда не встречался ни с одной из них в жизни.
– Этот список был найден на месте преступления. Заметили, два имени вычеркнуто? Около третьего стоит знак вопроса.
– Да, вычеркнуты Валентин и Салах. А Мэри под вопросом.
– Понимаете, что это значит?
– Какой-то чертов маньяк подписал всем нам смертный приговор?
– Похоже на то.
– Странно…
– Что именно?
– Да какая между нами связь? Ну, ладно, между мной и Ниной… А остальные… Да, Салаха и Пьера я знаю, но девушек… А Валя вообще в нашей компании как-то странно смотрится.
– Компания разношерстная, согласен. Но между всеми вами существует связь.
– Какая?
– Это и нужно выяснить.
– Мы все умрем, – проговорила Нина. – Вот вам и связь…
– Умрем мы все… Рано или поздно, – согласился полицейский. – Вот вы, Нина, как считаете, кто может желать вашей смерти?
– Я никому ничего плохого не делала. Не знаю.
– А Карлу?
– Жена, – ответил тот. – Но уверен, что это не она составила список.
– Почему?
– Она была у меня недавно. Я так взбесил ее, что Катя (это имя моей жены) чуть меня подушкой не придушила.
Брови полицейского взметнулись вверх.
– Да, вы не ослышались. Взяла вон ту думку… – Карл указал на подушку, валяющуюся на полу. – И к лицу моему приложила. На секунду. Потом бросила ее и умчалась. Не убийца она.
– Вы Федора Одинцова не знаете?
– Нет. Кто это?
– На данный момент один из подозреваемых.
– Это друг Салаха? – спросила Нина.
– Да. Вы его знаете?
– Я слышала о нем от массажиста. Мы часто беседовали с ним. Карл после сеанса засыпал, а мы с Салахом чай пили на кухне.
– И что он говорил о Федоре?
– У меня сложилось впечатление, что они друг друга ненавидят, но и жить не могут друг без друга. Непонятные отношения.
– Это он нашел список. А возможно, и составил его. У Одинцова была серьезная травма головы. Скорее всего, она повлияла на его психическое состояние. К тому же он много пьет. И это пагубно на него действует.
– Вы его арестовали?
– Пока нет оснований. – Колобов посмотрел на Нину. – А теперь могу я попросить воды?
Она кивнула и пошла на кухню. О том, что она лично знает Федора, решила смолчать. Незачем полиции об этом знать.
Глава 6
Темное помещение…
Привычное!
Он не раз, не два, не десять ходил по нему. Мог обходиться без света. Ему нравилась темнота. Она его не пугала, как многих, а успокаивала. Он представлял себя в материнской утробе и наслаждался покоем.
Сегодня салон закрылся рано. Без Салаха он, скорее всегда, закроется совсем. Он был звездой заведения. А бестолковая хозяйка не умеет вести дела, и скоро «Нирвана» зачахнет…
Придется Федору искать себе другую работу!