Гидеон

Маринычев Генрих Эдуардович

– И?
– Я весь подобрался, сгорая от любопытства.

– Я сделал все так, как меня учили в моей магической школе: собрался, прочел заклинание и выпустил его во врага.

– И у тебя получилось?
– промолвил с возбуждением я.

– О, да, получилось. Да еще как получилось. Мой огонь ... Он полыхнул так, что вспышка пламени осветила два соседних дома. Ярко осветила,

словно полуденное солнце, - усмехнулся он. Однако его смех очень быстро угас, словно залитый водой костер.
– Вот только...

– Что?
– Я снова терялся в догадках: магия сработала, значит, враг повержен. Что же пошло не так?

– Только тогда со мной что-то произошло. Что-то страшное и ужасное, - туманно ответил он.

– Что?

– Я... Толком не знаю. Я помню только это ужасное ощущение.

– Какое ощущение?

– Ужасное, кошмарное, страшное. Ощущение, словно... Словно кто-то затёк в меня через мой нос и схватил мой мозг ядовитыми клещами.

Мозг? Я не знал такого слова. Но, как я понимал, он имел в виду голову.

– Мне сразу стало так плохо... Из глаз потекли слезы, а изо рта - блевона. И моя голова... Великие боги - я еще никогда не чувствовал такой ужасающей боли.

Я не знал, что такое "ужасающая боль". Но глядя на перекошенное лицо юного благородного, я понимал, что это что-то ну очень неприятное. Просто очень и очень.

– И вот, с тех пор, всякий раз, когда я думаю вновь использовать свою магию, на меня вновь накатывает этот ужасающий страх. Страх вновь ощутить то ужасное чувство. И он связывает меня, словно бы цепями. И я не могу, не могу начать колдовать.

Так вот оно что! Вот так. Теперь мне многое стало понятно. Хотя бы то, отчего Ленье так паршиво ел. Буженина, хлеб и вино. Еще бы. Да ему кусок в горло не лез, когда он понял, что он, надежда школы, герцогства и семьи, теперь вовсе и не надежда...

Но что же произошло? Что же тогда случилось? Сосредоточившись на плесканье вина в бутылке, что я держал в руке, я немного подумал и получил ответ. Точнее не ответ, а намек на него. Поэтому мне вначале следовало убедиться, на верном ли я пути.

– Слушай, Ленье, - осторожно начал я.
– А те улочки, где ты встретил негодников, были какие - узкие или широкие?

– Они были узкие, - сразу ответил он.

Я и не сомневался.

– Выходит, твои враги стояли почти вплотную?

–

Именно так и... было.

Что не удивительно.

– И ты использовал на них свою магию?

– Верно.

– Магию огня?

– Так и есть.

– Против человека, стоящего почти рядом с тобой?

– Именно.

Он поджег врага, стоящего рядом с собой. А о последствиях он подумал?

– А ты подумал о смраде?
– спросил я его напрямик.

– О смраде?
– Брови Ленье удивленно скакнули вверх.

– О смраде, да. О смраде горящего тела.

– О смраде? Не знаю. Нет. А что это такое?
– спросил он с невинным видом.

Его ответ чуть не свел меня с ума. Как? Почему? Почему он о таком не знает? Смрад -- это смрад, это известно всем.

Хотя...Всем? Всем, таким как я. Но Ленье не я, и не такой, как все. Наш Ленье - благородный. Такое ему скорее всего неведомо. Наверняка он за всю свою жизнь ничего такого не нюхал. Он из богатой семьи, и поэтому все, что он обонял, это духи и яства. Мне ли это не знать? Я ведь служил у господ.

Что до его обучения, так он, как и я, учился в магической школе. Он, как и я, тренировал свою магию на чучелах и мишенях. Атаковал лишь издали, ведь он у нас - маг огня. Да, чучела и мишени тоже слегка воняют. Но не так, как плоть.

А в этот раз он атаковал живого человека. Атаковал своей магией. Атаковал впритык. А горящая плоть источает смрад. Сильный, удушающий смрад. Мне, как холопу, это прекрасно известно - я часто бывал на кухне и чуял, как пригорают туши. Я слышал запах паленых перьев птицы, ощущал вонь от обгорающей щетины кабана. А Ленье об этом не знал. За что и поплатился. Ведь для него, для такого, как он, это не просто вонь - это все равно, что упасть носом в костер. В костер, который тушили мочой и калом.

Вот такие дела.

Я поднял голову и взглянул на лицо Ленье - белое, худое, измученное и несчастное. Жалко благородного, невероятно жалко. Получить дар, обучиться магии, и все загубить из-за несчастного случая. Случись такое со мной, я бы сильно расстроился. Кем бы я стал, если бы не смог колдовать? Снова слугой? Нет - увольте. Есть то, что дают, спать там, где укажут, и работать столько, сколько мне повелят. Нет уж, спасибо - такого мне больше не надо.