Гидроудар
Шрифт:
— Хорошо вам, майор, — живо обернулся к нему очкарик, перекрикивая шум двигателей. — Сами проспали всю дорогу. Небось налетали за свою жизнь ого сколько!
— Хватило, профессор, — лаконично ответил тот.
Оказалось, Батяня был абсолютно прав — долго ждать задания, в котором командование на практике решило опробовать систему, придуманную Виктором Сергеевичем, не пришлось. Трагедия в Бангладеш и странные обстоятельства этой аварии заинтересовали представителей ФСБ, работавших в Дакке, и те запросили помощи. Послать было решено группу офицеров-спецназовцев.
Батяня — самый опытный и по званию,
Первый, Сергей Чижов по кличке Чиж, несмотря на относительную молодость, был одним из лучших разведчиков десантных войск. Начав карьеру военного со срочной службы в ВДВ, Чиж вскоре стал контрактником, затем окончил Рязанское училище. Он умел все, что должен уметь разведчик, и даже немножко больше. А еще имел четыре боевых командировки на Кавказ, кучу благодарностей от командования и наград — от президента.
Второй офицер — Василий Габрышев, или Грош, как называли его боевые товарищи, — отличался не слишком высоким ростом, но огромной силой, выносливостью и мастерским владением всеми видами оружия и рукопашного боя. Грош был, в принципе, идеальным диверсантом. Он мог, почти не запыхавшись, пробежать пятьдесят километров с выкладкой, а потом проплыть еще с десяток километров против течения, знал четыре языка и отличался феноменальной памятью. Поговаривали, что спецназ ГРУ его уже не раз пытался заполучить к себе, но Грош сам сопротивлялся изо всех сил — просто ему нравилось быть в десанте.
Кроме этого в группе присутствовало еще трое десантников — Баринов, Забелин, Клюев. Все они были бойцами надежными и проверенными в деле.
Последним членом группы, и от этого было никуда не деться, стал сам Виктор Сергеевич Беляев. Батяне очень не хотелось брать его с собой на задание, но было понятно, что от разработчика хитрой системы им никуда не деться — автор должен был и управлять ею, и контролировать работу своего компьютера. А затем, по возвращении в Москву, отчитаться перед руководством Министерства обороны.
Самолет остановился, и экипаж выключил двигатели. После стольких часов непрерывного гула наступила, наконец, тишина, принесшая бойцам почти физическое облегчение.
Батяня сделал своим знак придвинуться поближе и понизил голос:
— Напоминаю, что для всех местных, включая сотрудников российского посольства, мы — офицеры МЧС. Поэтому делать будем все то же самое, что и эти ребята, — майор кивнул в сторону спасателей. — Но не забывайте, что у нас здесь будет и другая работа, поэтому ухо держать востро.
— Нет.
— Мы поможем обследовать плотину, если кто-то попытается нашим спецам помешать. Потом разберемся с трупами. Пластырь внимательно глянет, все ли там чисто. И, наконец, есть у нас еще одно дельце… — Батяня окинул взглядом своих орлов. — Ряд наших людей числится после катастрофы без вести пропавшими.
— Так мы их искать, что ли, будем? — Чиж недоуменно пожал плечами. — Это полиции забота. Или там водолазов, если кто утонул. Мы то здесь при чем?
— В принципе, ни при чем, ты прав, — кивнул Батяня. — Просто среди пропавших есть один человек, которого найти нам надо было бы обязательно. Нам за это многие в России спасибо сказали бы.
— Кто? — У Саныча округлились глаза. — Неужели…
— Разгуляев.
— Это какой Разгуляев? Василий, что ли?
— Он.
— Да ты что, Батяня? Блин! — Здоровяк явно разволновался. — А я его живого никогда не видел, ни разу на концерте не был…
— Будем надеяться, еще увидишь, — остановил словоизлияния старшой группы. — Может, еще и споет нам, если все будет хорошо.
— Да, это такой мужик… — Саныч все никак не мог успокоиться. — Да его песни вся братва слушала. А когда он в Чечню приезжал, я как раз на боевом был. Так жалел…
Батяня, не дослушав, повернулся к Беляеву:
— Профессор, ваша задача — при любом раскладе не потерять никого из наших и держать связь со всеми. В любую секунду вы должны знать, где кто находится. Плюс обеспечивать нам привязку к местности через свои умные спутники.
— Я понимаю, — согласно закивал Виктор Сергеевич, довольный тем, что сможет быть полезным членам группы. Он слегка терялся в обществе этих уверенных в себе сильных людей, а потому очень старался понравиться. От этого голос его звучал странно — почти заискивающе. — А знаете, Батяня, я подумал, как было бы здорово, если бы у этого Разгуляева наша клипса была. Я бы его вмиг сумел найти!
— Если бы… — повторил фразу десантник, покачав головой. — Если бы все у всех получалось, как хочется, то и наша бы помощь здесь не понадобилась.
— А еще я хотел спросить, — как школьник, поднял ученый руку. — Как мне положение нашего врача отслеживать, если у него чип не стоит?
— У Пластыря чипа не будет, — жестко оборвал Батяня. — Об этом мы еще в Москве договорились, и варианты не рассматриваются и не обсуждаются. Все вопросы?
Бойцы промолчали, и только Саныч мечтательно протянул:
— Вот было бы здорово Василия Разгуляева отыскать! А потом на радостях хряпнуть с ним и уговорить его спеть…
— Размечтался. Все, с вещами на выход!
Глава 8
Еще два года назад остров Камрангичар был дальней и почти необитаемой окраиной Дакки. Определение «почти» не случайно — вдоль берега ютились сотни и тысячи лачуг, на скорую руку собранных из подручных материалов. Листы шифера и куски фанеры, бамбуковые бревна и полосы железа — на постройку своих хижин бенгальцы, не обремененные постоянным доходом (а таких в этом городе было большинство), пускали любой подручный материал.